Охота на пиранью

маялся? – спросил Мазур без всякого раскаяния. – Или спасал жену? Я ведь не о себе забочусь, будь я один, и заходить в город не стал бы, попер себе дальше по азимуту... Люблю я вот эту обормотку, знаешь ли. И, чтобы ее доставить в безопасное место, не пожалею ни себя, ни встречных...

– Как вы вообще вышли, удивительно...

– Да ничего удивительного, – вяло сказал Мазур. – Учили нас с Володькой – выходить из пункта А в пункт Б, при нужде – так, чтобы впереди все разбегалось, а позади все рычало...

– И прапорщики тоже? – как бы невзначай бросил Сомов.

– Слышал уже?

– Уголовка да не слышала? Вот честно скажите – вы?

– А свидетель есть?

– Есть.

– Чернявенький, весь расписанный? – хмыкнул Мазур.

– И раненый вдобавок.

Мазур посмотрел ему в глаза:

– Ну тогда это не я. По одной простой причине, Миша: парни вроде нас с Володей в такой ситуации свидетелей не оставляют, особенно легкораненых, которые потом могут излагать связно и красочно, какие мы плохие ребята. Очень уж хорошо нас учили, потому и живы до сих пор, оба-двое, и все остальные... Я бы свидетелей не оставил. Просто не умею портачить в такой ситуации. Какая у него рана, пулевая?

Сомов нехотя кивнул.

– Пистолет нашли?

– Нет. Говорит, ты с ним в тайгу драпанул... то есть, я хотел сказать, стрелявший. Положил обоих прапорщиков, а по нему промахнулся в расстройстве чувств, когда он за машину прятался...

– Ну, когда я стреляю, у меня расстройства чувств не бывает. Хорошо он счеты свел моим хребтом...

– А с паромщиком тоже он счеты сводил?

– Ну я ж тебе все подробно объяснил...

– Так это еще доказать надо.

– А ты можешь доказать, что я в том домике был? – усмехнулся Мазур.

– Вас без бороды, может, и не опознают. А ее? – он кивнул на Ольгу. – Свидетелей куча, и все вас двоих одинаково описывают... то есть теперь-то ясно, что это вы...

– Может, есть свидетели, что паромщика я замочил?

– Вот таких пока нету...

– И не будет.

Сомов усмехнулся:

– А мимо палаточки не вы проходили? Где трое покойников? Очень уж многозначительное совпадение: в трех точках – трупы. У паромщика вы были, прапоров вы... ну, по крайней мере, морды им набили. Палаточка как раз меж этими двумя точками и располагается.

– Вот, кстати, о палатке, – сказал Мазур. – Вы там ничего интересного не находили? Стволов каких-нибудь любопытных, какими законопослушным гражданам владеть как-то и не полагается? А?

– Находили, – сказал Сомов после долгого молчания. – Вот э т о в пользу вашей версии работает, что скрывать. Да и у паромщика кое-что интересное обнаружилось...

– Значит, веришь?

– По крайней мере, все события можно толковать и так, и этак. А это уже кое-что... – Он провел ладонями по краю стола и, сразу видно, на что-то решился. – Я ведь не вам верю, я Володьке верю... – и криво усмехнулся. – И, кроме того, прекрасно понимаю: судя по Володьке, шансов у меня против вас ни малейших, двумя пальцами в узел завяжете. Только вашего положения это не облегчит нисколечко,