Храм

Ренко улыбнулся.

— О нет, Альберто. Есть еще изваяния, даже если пойти не в том направлении. Но они поведут сбитого с толку путника все дальше и дальше от цитадели.

Итак, мы следовали указаниям изваяний в джунглях.

Они были расставлены на разных расстояниях — одни в нескольких шагах друг от друга, другие — в милях, так что надо было следить за тем, чтобы идти строго по прямой линии. Нам часто помогали реки, потому что иной раз изваяния выстраивались вдоль речных берегов.

Изваяния вели нас на север, пересекая широкие джунгли вплоть до нового плоскогорья.

Оно простиралось с севера на юг насколько хватало глаз, огромное, покрытое чащей плато, ступенька, которую построил себе Господь, чтобы шагнуть из джунглей к подножию гор. То тут, то там обрушивались водопады. Это было поистине великолепное зрелище.

Мы поднялись по скалистому восточному склону плоскогорья, волоча камышовые каноэ и весла. Там мы достигли последнего изваяния, которое указало нам путь вверх по реке, к снежным вершинам гор, нависших над джунглями.

Мы гребли против слабого течения под проливным послеполуденным дождем. Но потом он перестал, и в тумане джунгли показались нереальными. Стояла странная тишина: все звуки леса внезапно смолкли.

Птицы не пели. Грызуны не суетились в траве.

Я испугался.

Здесь было что-то не так.

Должно быть, Ренко и Бассарио это тоже почувствовали, потому что они гребли медленнее, тихонько опуская весла в спокойную воду, как будто не осмеливаясь нарушить неестественную тишину.

А потом мы прошли поворот и неожиданно увидели городок на берегу реки, примостившийся у огромной горной гряды. Крупное сооружение из камней гордо возвышалось посреди маленьких хижин, окруженных широкой канавой наподобие рва.

Цитадель Вилкафор.

Но не она потрясла нас. И не разрушенная деревня вокруг нее.

Нет, Мы смотрели только на тела, множество тел, усеивавших главную улицу города, тел в крови.