То, что хуже чумы

у, в самом деле, следовало полежать.

В маленькой комнатке оказалось несколько неряшливо застеленных кроватей и впритирку к стене стоял большой потертый топчан. На этот самый топчан Дуг и прилег. Терентий придвинул к нему что-то напоминающее электрокамин и щелкнул тумблером. Повеяло благодатным теплом.

- Вот так... Полежишь, оклемаешься, а там и за стол сядем.

Скользнув взглядом по грудам скомканного целлофана, валявшегося там и сям между кроватей, Дуг рассмотрел лежащего под одеялом человечка. Маленький, горбоносый, с землистым лицом, он походил на мертвеца. И лишь по мерно вздымающемуся животу, можно было догадаться, что он всего-навсего спит. Терентий помог Дугу устроиться и, метнувшись к настенной аптечке, стал торопливо рыться в разноцветных пакетиках.

- До Клэнга надо обязательно привести тебя в порядок... Давай-ка сразу парочку!

Дуг послушно проглотил горьковатые шарики, решив про себя, что Терентий, должно быть, здорово боится этого Клэнга, если упоминает его имя на каждом шагу.

Лежать было очень удобно и от этого неожиданного уюта, от всего выпавшего на его долю за последние дни, на Дуга накатила вдруг одуряющая слабость. А может, таким образом действовало лекарство Терентия. Впервые за все это время он позволил себе успокоенно прикрыть глаза и тут же судорожно сцепил зубы. С ним творилось что-то неладное. Чувствуя в глазницах щекочущее тепло, Дуг еще крепче зажмурился. Муторная горечь пережитого хлынула в грудь и в голову, заставляя поневоле напрягаться, оказывать сопротивление предательской слабости. Он всерьез перепугался, что еще немного - и он, не выдержав, расхнычется прямо при Терентии.

- Поспи, поспи... А мы тут пока приберемся, стол накроем. Габриэль у нас мастерски готовит!.. Сейчас только растолкаю его...

Голос Терентия становился тоньше и тише, неуловимо дробясь, уплывая в туманную даль. А через несколько секунд Дуг уже спал.

...Проснулся он, как ему показалось, минут через пять-десять. Горбоносого человечка в комнате уже не было. Зато из-за кошмы доносились возбужденные голоса, звенела посуда и по цементному полу передвигали что-то тяжелое, скрипучее.

Дуг сел на топчане и сонно передернул плечами. Камин продолжал калиться малиновыми спиралями, прогревая мерзлый подвал, бесшумно тесня внутрипланетный холод. Дуг покосился на свои ноги и увидел, что ботинки с него кто-то успел снять. Поискав, он нашел их под топчаном, но надевать не стал. Вытянув ноги к камину, он зажмурился. Чем-то это напоминало ему походные ночи в пустыне у костров. Память забрезжила многоголосьем, и почти явственно он услышал потрескивание горящих веток, топот лошадей и далекое завывание койотов. Где-то поблизости невнятно бормотал сквозь сон Слоппер, и, шикая на всхрапывающих мустангов, лениво подбрасывал в костер хворост Джаммака. Ночь, звезды, пляшущие огоньки над синими углями...

Дуг протяжно вздохнул и открыл глаза. Наваждение развеялось. Тепло, переросшее в болезненное жжение, заставило отдернуть дымящиеся пятки.