Путь наверх

Вячеслав Куприянов

ПУТЬ НАВЕРХ

Все уже были давно готовы штурмовать вершину, надо было только выбрать самую высокую. Когда очередной тектонический удар постиг планету, потрясенные жители увидели, наконец, новую гору, достойную восхождения. К ее подножию потянулись первопроходцы, сначала на слонах, верблюдах и оленях, потом на велосипедах и автомобилях, когда дороги хорошо протоптали. Прибывшие разбивали лагеря и стойбища. Кто-то изобрел кресало; добыли огонь, развели его и стали готовить мясо слонов, верблюдов и оленей. Владельцы велосипедов и автомобилей с завистью следили за пирами счастливцев, сами же ели консервы. Уже назревала вражда, так как одни спали только с огнем, мешая другим, кто хотел спать в полной темноте. Не было единства и во взглядах на дневное время: держать ли огонь при свете. Появились первые противники дыма. Только продвижение вверх могло спасти от столкновений. К тому же прибывали все новые партии, которым уже не хватало места у подножия, и они пытались захватывать его с боями. Гора была обложена сплошным кольцом живой силы и техники. Развернутым строем прибыл парк вычислительных машин. Машины не ведали, куда их толкают хитроумные программисты, отключившие всякий приток информации к электронным мозгам. Энергия, как известно, связана с массой, и чтобы было легче двигать массу разумных машин, энергию отключили. Уже на месте, используя текущие с вершины потоки вод, соорудили электростанции, подключили машины, и те стали думать. Думали они очень медленно и водянисто, ибо энергия к ним шла, но все еще не было информации. Программисты сделали ставку на процесс самообучения, сами же двинулись наверх вслед за предыдущими и увлекая последующих. Тем временем возникла у подножия неимоверная драка, вызвавшая оседание пород, вследствие чего гора стала еще выше, многих стряхнуло с достигнутых высот, а машинный парк вообще погрузился под землю и продолжал самообучаться в полной темноте. Много позже оттуда стали добывать народную мудрость и перерабатывать в массовую словесность. Тем не менее, кольцо вокруг горы сжималось, уплотнялось, но неудержимо двигалось вверх. Смельчаки срывались в особо опасных местах, но их спокойно ловили и снова подталкивали вперед. Прошли все климатические зоны, вытоптав цветы альпийских лугов. Очень боялись тундровой и ледниковой зоны, но с приближением к ним скучились настолько, что стало жарко, несмотря на сугробы. Движение вверх уже можно было наблюдать из космоса, что и делали космонавты с обитаемых станций и приборы с необитаемых. Приборы засняли весь процесс на пленку методом "лупы времени", то есть замедленно, а потом, когда пленка попала в руки археологов и была прокручена с нормальной скоростью, то было видно следующее. Довольно плотная волна равномерно наплывала на конический контур горы, доходила до вершины, завихривалась и катилась вниз по тому слою, который продолжал двигаться вверх. В кино это все выглядело красиво. На деле же достигшие вершины, теснимые снизу, теряли опору, начинали кувыркаться вниз по чужим головам и чрезвычайно чертыхались. Расстраивались и те, по чьим головам они катились. Некоторые катились, не выпуская из рук ледорубов, посохов, а те, кто шел с лозунгами, и лозунгов. Все эти предметы больно стучали по головам. - До каких пор они будут ходить по нашим головам? - возмущались стукнутые, и ропот пробегал по сомкнутым рядам. Те, кто катился, пытались, кувыркаясь, внести ясность, проповедуя, что всех ждет неизбежное кувыркание, что сами стремящиеся наверх виноваты в том, что по их головам ходят. Но скорость кувыркания размазывала речь настолько, что собрали ее лишь тогда, когда возникла в рядах идуших наука телефонология, позволяющая по обрывкам речи восстанавливать содержание. Но и в это восстановленное содержание не поверили до тех пор, пока на собственном опыте не убедились в безвинности кувыркающихся, став ими. Так возникло взаимопонимание, ибо уже все шли наверх не по первому разу, и влекло их уже не желание просто достичь вершины, а ожидание спуска, куда более приятного, чем подъем. Причем научились спускаться более аккуратно, стараясь не повредить чужие головы, а нижние уже не хватали их за ноги. Именно тогда у Гомера родился образ богини Аты, или в переводе Гнедича Обиды: Дщерь громовержца, Обида, которая всех ослепляет, Страшная; нежны стопы у нее: не касается ими Праха земного; она по главам человеческим ходит...

Другое свидетельство находим у Платона, когда он приводит эти же строки о нежности стоп и добавляет: "Так вот, по-моему, он прекрасно доказал ее нежность, сказав, что ступает она не по твердому, а по мягкому". Это очень важное замечание очевидца, говорящее о том, что у движущихся на вершину и обратно не только стопы, но и головы размягчились. Вся эта эпоха имела свои достоинства, например, полное стирание грани между городом и деревней. Это была и деревенская жизнь- под открытым небом и на свежем воздухе, правда, без землепашества и скотоводства, но и не без устного творчества, свойственного сельским обрядам. Были и городские черты - теснота, суета, разговоры о необходимости метро. Кстати, со временем не ощущалась даже сама грань между горой и равниной, так хорошо был налажен весь этот механизм, и только при возвращении вниз можно было почувствовать свое место. Почему этот механизм не действует по сей день? Разные науки дают разные ответы. Скорей всего это лишь вынужденная передышка, связанная с продолжением рода, необходимостью создания крепкой семьи, которая не могла функционировать при постоянном движении в гору, а при кувыркании и подавно. Есть данные и о горении земли под ногами из-за усиленной умственной работы провалившихся электронных мозгов. Когда их вынули из тьмы на свет, у них у всех на выходе было одно и то же: ученье - свет, а неученье - тьма; вариант: ученье - свет, а неученье - факт. У залегавших глубже машин были найдены следующие истины: повторение - мать учения, и - еще глубже: на ошибках учимся. Так или иначе, покинутые и полузасыпанные песками города были расчищены и вновь заселены, возродились ремесла и городской фольклор для записи на магнитофон. Заселены были города кувыркнувшимися, так как их скорость была выше благодаря инерции качения. Двинувшиеся вслед им восходящие поворачивались долго, и им пришлось заселять отдаленные села, расконопачивать окна в избах и городить огороды. Все были счастливы, что гора не оказалась вулканом с кратером, когда ознакомились с геологией планеты. Откат волны от горного подножия хорошо виден был из космоса и вызвал там большой интерес. Что же касается физических причин прекращения штурма вершины, то понятно любому школьнику со времени изобретения школы, что никому и никогда еще не удавалось создать вечный двигатель.