Тунгусский Робинзон

Тинов проглотил подкравшийся к горлу комок и еле выдавил из себя:

— Есть…

Слезы проступили на его глазах. Аварец рукавом вытер их и, скинув с плеча пулемет, поставил его рядом с командиром. Десантники стянули с лошади «УТЕС» и коробки с лентами. Поставив пулемет на «паука», бойцы подготовили место к бою.

— Все, Алик, давай, догоняйте группу. Минут через сорок тут будут духи, — сказал лейтенант и присел на камень.

Ничего не говоря, Лютый достал сигареты и закурил, глядя как из-за гор начинает появляться солнце. Сергей чувствовал, что все будет хорошо. У него был колоссальный позиционный перевес, и обойти его другой тропой было невозможно. Тропа уходила вверх к леднику, и это был единственный путь, по которому можно было пройти.

Лютый, не теряя времени, опытным взглядом оценил обстановку и, сопоставив все с рельефом окружающей местности, оборудовал огневые позиции.

Сергей со знанием дела установил «УТЕС» и, зарядив ленту, направил его в сторону лощины между скал. Метрах в ста от крупнокалиберного пулемета он установил другой пулемет ПК-7,62 под таким углом, что мог добраться до него под прикрытием огромного валуна. Сергей не опасался за свою жизнь, потому что чувствовал успех своего предприятия. Усевшись как можно удобнее, Сергей вновь закурил. Сейчас сигареты горели так быстро в его руках, словно это был огнепроводный шнур. То ли от качества табака, то ли от волнения, но это была уже третья сигарета после того, как он остался на этой вершине. Он сейчас предчувствовал свое преимущество над теми, кто шел по пятам. Сергей верил в свою победу, поэтому был уверен в том, что Алисултан встретит вертушку, а вся группа благополучно вернется на базу.

Минут через сорок он увидел, как в его сторону идет караван из пары десятков лошадей, приученных к горным тропам и каменистым перевалам. Их ноги были обмотаны эластичным бинтом, чтобы предохранить от ударов об острые обломки камней. Лютый не спеша, словно на полковом стрельбище, прицелился по авангарду из крупнокалиберного пулемета и, с тоской глядя на лошадей, сказал, обращаясь к господу:

— Господи милосердный, прости мне это смертоубийство, не по своей воле я делаю это, а по приказу. Отдаюсь во власть твою и уповаю на милосердие твое. Да спаси мою душу, во имя отца и сына и святага духа, и господа нашего — аминь!

Лютый достал нательный крестик и, поцеловав его, бережно вернул на грудь. Как ему казалось тогда, крест святой защищал его от пуль лучше самого надежного бронежилета.

До головной лошади оставалось еще более ста пятидесяти метров, и он с глазами полными тоски, слез и раскаяния, последний раз взглянул в небо, как бы продолжая просить прощения у Бога.

«УТЕС» своим грохотом разорвал тишину. Многократным эхом звук выстрелов пронесся по горам, сотрясая скалы. Мгновенно колонна духов заметалась в поисках укрытия, но несколько лошадей вместе с всадникам были разорваны в клочки первой же очередью. Со стороны духов раздались жалкие одиночные выстрелы и короткие очереди, которые никакого эффекта иметь не могли. Пули с визгом проносились на несколько метров выше. Оставшиеся в живых животные кинулись вниз по ущелью, и сердце Сергея слегка ожило. Сейчас на поле боя остались только те, кто жаждал его смерти. Кто хотел растоптать и унизить его человеческое достоинство, его русский дух. А к этим людям он жалости не испытывал и нещадно поливал их свинцовым дождем.

Опешившие от такого напора чеченцы старались подобраться как можно ближе. Прикрывая друг друга из автоматов и винтовок, они карабкались к Сергею, желая расквитаться. Пули «УТЕС» ложились очень близко и не давали духам поднять головы.

Вдруг Сергей увидел, как за одним из камней показалась граната РПГ. По всей вероятности, бандит решил поставить точку в жизни Лютого. Хладнокровно прицелившись, Сергей одиночным выстрелом точно попал в саму гранату. Её взрыв разметал по камням тело гранатометчика, да слегка остудил пыл чеченцев. Они, словно раки, пятясь, поползли назад, чтобы уйти с линии кинжального огня. На какое-то время горцы прекратили стрельбу, перегруппировывая свои силы. Но подобная тактика не могла оправдать себя, и была заранее обречена на провал.

— Эй, русский, дэньга хочешь? — проорал кто-то из полевых командиров.

— Много дашь? — крикнул Лютый в ответ.

— Сколько скажешь, столько дам, — ответил голос чеченца, прятавшегося за большим валуном. — Жить будешь, домой поедешь, дэвушка любить будешь, машину купишь.

В эту секунду Сергей увидел, что чеченцы не собираются отступать, а лишь тянут время, чтобы применить какой-то коварный план.

— Сто тысяч долларов дашь? — проорал Лютый, и эхо, сотни раз отразившись от скал, повторило: «Дашь, дашь, дашь…».

— Дам, — ответил переговорщик, явно лукавя.

В ту минуту Лютый находился на доминирующей высоте, и все действия ваххабитов вызывали в нём ироническое настроение. Вдруг невдалеке от него разорвалась граната, выпущенная из подствольного гранатомета. Сергей краем глаза заметил место, откуда был произведен выстрел. Облачко сизого порохового дыма предательски выдало гранатометчика. Лютый хладнокровно прицелился. Попасть в стрелявшего было невозможно, он скрывался за скальным выступом.

Вновь мозг Лютого заработал, как компьютер. Рассчитав угол отражения рикошета, он нажал на гашетку. Эхо выстрелов ударило по горам, а длинная очередь, попав в плоский срез гранитной скалы, рикошетом ушла в нужную ему сторону, накрыв гранатометчика. Крик раненого ваххабита отразился ответным эхом и тут же стих.

Сергей чувствовал, что с минуты на минуту духи соберутся с силами и, изменив тактику, пойдут на штурм. Произошло то, что он и предполагал. В какой-то миг с флангов залегшей группы поднялись бойцы и кинулись в атаку. Центр мгновенно огрызнулся автоматным шквалом огня, заставляя Лютого прятаться, а не отстреливаться. Первую попытку атаки Сергею пришлось пропустить, чтобы выработать алгоритм своих действий.

Как только фланги окрыли огонь в его сторону, лейтенант мгновенно перенес сектор стрельбы в центр. Вскочившие в атаку нохчи, тут же, попав под кинжальный шквал крупнокалиберного пулемета, были мгновенно растерзаны на отдельные фрагменты. Кровь, мясо и куски рваной одежды разлетелись по плато, на мгновение, погасив пыл наступающей стороны к очередной атаке.

Боевики вновь предприняли новую тактику попеременного продвижения, и уже, открыв стрельбу с левого фланга, на правом фланге один из боевиков совершил удачный бросок. Сергей старался ответить огнем, но крутить пулемет под шквальным огнем противника было не только делом неблагодарным, но и опасным. Всякий раз, отвечая огнем, Сергей ощущал, как пули прицельно стали ложиться рядом с ним. Теперь пришла очередь ему менять не только тактику боя, но и позицию. Вытащив из подсумка пару гранат, Лютый бросил их одну за другой с минимальным интервалом. Как только раздались взрывы, он, нажав на гашетку, стал расстреливать оставшийся запас патронов, не дав боевикам поднять головы. Как только патроны закончились Сергей, бросив дымовую шашку, изменил позицию, перебравшись на запасной опорный пункт, где его ждал пулемет ПК с двумя коробками патронов и три «Мухи».

Духи, увидев, что у русского больше нет патронов, основательно осмелели, и с криками «аллах акбар» бросились в атаку уже в полный рост. Не пройдя и десяти метров, они тут же были срезаны пулеметным огнем, и им пришлось вновь прятать свои бородатые физиономии в камни. Очередь из ПК заставила душманов вновь надолго залечь в укрытие, чтобы опять начать все заново. Сепаратисты, теряя живую силу, все еще старались переломить ход боя в свою пользу, но огонь из пулемета каждый раз все больше и больше подавлял их надежды на положительный исход схватки. Отчаявшись, чеченцы пустили в ход гранаты. Это был их отчаянный выпад, перед тем как пойти в последнюю атаку.

— Командир, мы идем, — услышал Сергей голос Алисултана. — Держись, лейтенант!

Где-то, отдаваясь эхом от скал, вдруг послышался гул боевых бортов. МИ-24, словно летающие танки, вынырнули из-за перевала. В этот миг Сергей, облегченно вздохнув, пустил ракету красного дыма в направлении позиций засевших бандитов, чтобы обозначить место бомбометания. Почти мгновенно с ракетой, указавшей цель, раздался рев НУРСов. Место, где прятались горцы, превратилось в настоящий ад, перемешанный с камнями, кровью и их разорванными телами. Вертушки, повторив боевой разворот, вновь сделали еще один залп, чтобы окончательно поставить точку в существовании этого бандформирования. После того, как несколько ракет разорвалось в пределах этой лощины, из живых существ там остались только микробы.