РRавда. Роман о русском пиаре

Итак, жертва должна позвонить в газеты Велозаводска. А лучше всего, чтобы жертве самой позвонили из газет. К одной из корреспонденток отдела бизнеса газеты «Деловая Карелия», специализировавшейся в то время на борьбе с московскими олигархами, был подослан свой человек (сотрудник агентства), который и рассказал знакомой журналистке трагичную историю: банк выдал кредит, потом решил досрочно забрать, бизнесмен против, ему выламывают руки. «Сенсация, – подумала журналистка. – Вот как, оказывается, ведёт свои дела „Гигант-Банк“! Надо срочно раздобыть координаты замученного бизнесмена».

Свой человек обещал помочь и действительно уже на следующий день принёс журналистке номер телефона, с трудом полученный у жертвы. При этом он предупредил, что жертва находится на грани нервного срыва и действовать надо осторожнее.

Тем временем в службе по внешним связям «Гигант-Банка» продолжалась разработка легенды. Итак, жертвой является малое предприятие из Карелии.

Его название? Пусть будет ООО «Петроглиф-К».

Чем он занимается, этот «Петроглиф»? Ну например, оптовая торговля финской мебелью.

Как зовут директора? Сергей Черниченко.

Кто ему угрожал?.. И так далее.

Для этого проекта в Велозаводске был специально куплен мобильный телефон с карельским номером. Теперь он лежал на столе в московском офисе, а сотрудник пиар-отдела сидел у стола, смотрел на телефон и ещё раз проворачивал у себя в мозгу выданную ему роль Сергея Черниченко. Когда раздался звонок, его закрыли в кабинете одного, чтобы ни один посторонний звук не мог испортить игры. Все было готово.

Если бы план провалился, журналистку трудно было бы унять. Скандал неминуемо выплыл бы наружу и грозил бы серьёзными имиджевыми последствиями для банка и личными проблемами – для его пиарщиков. Этот телефонный разговор должен был стать битвой титанов – войной нервов на полное истощение.

– Добрый день, это Сергей Черниченко?

– Доброго дня, это я.

– Сергей, вас беспокоит Ирина Пролезнова, я журналист «Деловой Карелии». Георгий дал мне ваш телефон…

– Да-да, здравствуйте, Ирина. Сразу вам скажу, для меня это нелёгкий шаг – обратиться к прессе.

– Почему же?

– Потому что я напуган. Понимаете, в своей стране, где закон должен быть на моей стороне, я по-настоящему напуган! Они мне угрожали целый месяц, едва не сожгли мою дачу на Выгозере!.. Вы понимаете, Ирина, я не для того голосовал за нашего президента, чтобы жить в страхе за своих детей!

– Я понимаю вас. Но что же всё-таки случилось?

– Да, извините, я же не рассказал вам с самого начала… Около месяца назад мне пришло письмо из местного филиала «Гигант-Банка» с наглым требованием срочно возвратить кредит, который я взял в августе.

– Большой кредит?

– Восемьдесят восемь штук баксов. Для меня это большие деньги, Ирина! Не то что для них! Так вот, на эти деньги я закупил несколько большегрузных фур, на которых вожу фирменные двери и мебель из Тампере в Велозаводск. Разумеется, вытащить такую сумму из оборота и отдать обратно досрочно – для меня это почти разорение! Я письменно уведомил их, что не смогу этого сделать, – написал очень вежливое письмо! В ответ мне позвонили из службы ихней безопасности и стали угрожать, что…

– А кто конкретно звонил? Он не представился?

– Фамилия, кажется, Лиходеев, я не очень хорошо помню.

(Такой сотрудник действительно работал в службе безопасности «Гигант-Банка», но был уволен две недели назад.)

– Так-так?

– Они стали угрожать, что помешают моему бизнесу, но я их просто-напросто послал. Так вот подумайте, дней через пять у меня задерживают на таможне целый груз финских дверей, поставленных компанией Trevesinna. Задерживают неизвестно за что! У меня всегда были с таможней отличные отношения!

– С какой таможней?

– Выборгской. Ещё через два дня – пожар на даче. Слава богу, соседям удалось потушить сарай. Но меня никто не заставит поверить, Ирина, что в дождливую погоду мой сарай может вдруг сам по себе загореться.

– А где у вас дача?

– На Выгозере, по дороге в Сортавалу. Так вот, после пожара этот парень позвонил снова. Естественно, я сразу же пошел в банк и выплатил им этот несчастный кредит – пусть подавятся. У меня жена и сын одиннадцати лет.

– Скажите, Сергей, а почему вы решили обратиться к прессе? Вам не страшно, что банк прореагирует?

– А мне терять уже нечего, кредит я им отдал. Я им уже не интересен. И груз мой на таможне отпустили сразу же. Теперь они возьмутся за моих коллег.

– Вы знаете ещё кого-то, кто пострадал от «Гиганта»?

– Да. К примеру, фирма «Герань-Велозаводск». Но им звонить бесполезно, они ничего говорить не станут. Но я молчать не собираюсь. Я повторяю вам – я голосовал за Путина, чтобы жить в стабильной стране!

– Ясно, ясно… Но всё-таки почему вы вышли именно на нас? Почему не на «Вечёрку» или «Велозаводские губернские ведомости»? Вы знали, что мы не любим москвичей?

– Ничего я не знал, Ирина! – в запальчивости воскликнул пиарщик. Он уже полностью вошел в роль и был уверен, что он и есть Сергей Черниченко. – Для меня ваши газеты все на одно лицо, я в этом не разбираюсь. Вот шпон от массива я отличить могу с первого взгляда, девять лет этим занимаюсь. А газеты…

– Спасибо за откровенность, Сергей. Если вы не против, я использую ваши слова в материале, который сейчас готовлю. Ещё одна просьба: вы не могли бы выслать мне ваш кредитный договор с «Гигант-Банком»?

– Они отобрали у меня договор, когда я возвращал кредит. Могу выслать по факсу письмо, которое я им направил в ответ на их требование.

– Если можно. До свидания.

Через десять минут на факс редакции «Деловой Карелии» на бланке компании «Петроглиф-К» ушло означенное письмо, подписанное С. Черниченко. А ещё через двое суток на первой полосе самой известной деловой газеты города вышла статья со следующим заголовком: «Малый бизнес много хочет. Как московские банки выбивают деньги из Карелии».

Может быть, с первого взгляда такие приёмы кажутся простыми. Но они требуют не только превосходного актёрского мастерства, но и быстрой реакции и незаурядной фантазии. Конечно же нужный материал, выйдя в печать, не снял полностью проблемы «Гигант-Банка». Но он серьезно облегчил банку непростые переговоры со строптивыми должниками. А служба безопасности банка, возможно, так и не узнала, какую недобрую славу она приобрела в городе Велозаводске.

Сфера употребления псевдонимов, разумеется, гораздо шире описанных случаев. Их использование ограничено только вашей фантазией. Один из моих коллег в течение года использовал голос своего подчинённого для экспертных комментариев газете «Коммерсантъ»: голос выдавал себя за преуспевающего юриста, директора фирмы «Лекс-Групп» Александра Сидякина. Впоследствии выяснилось, что такая фирма действительно существует, причём выяснилось это в результате неприятного разговора с настоящим Александром Сидякиным.

,

Рассказывают такой случай: один пиарщик по заказу своего руководства размещал дюжину статей в прессе одного из регионов, и так как все тексты обычно писал самостоятельно, то проблема изобретения псевдонимов вставала перед ним довольно часто. В конце концов фамилии стали получаться совсем уж нелепыми, и он пошел по более легкому пути: стал подставлять под статьи фамилии и имена давно забытых знакомых – школьных друзей, мимолетных возлюбленных и так далее. Имена были в том числе, разумеется, и женские.

Пиар-кампания удалась на славу. Но через месяц ему позвонил главный редактор областной газеты и сообщил, что одной из статей, размещённых в прошлом месяце, заинтересовалась налоговая полиция области. Налоговики недвусмысленно намекнули на возможность финансового давления на редакцию и вежливо попросили: «Автора!» – Хорошо, – спокойно сказал пиарщик. – Давайте я с ними сам пообщаюсь. Только скажите: какая там фамилия стояла под материалом? Я ведь должен разговаривать от имени журналиста.