Минус

1

Опять она сидит на подоконнике в картинной позе. Боком так, с ногами. Смотрит на улицу. Правая кроссовка часто и мелко дрожит, в ушах эти "таблетки" от плеера. Слышу шипяще-стучащий ритм спрятанной мелодии.

Вот шел до уборной, а увидел ее, остановился. Вчера вечером то же самое... Сидит, согнув свои тоненькие, в узких черных джинсах ноги. Лицо отвернула к окну. Прямые и длинные, какие-то золотисто-каштановые волосы собраны в хвост зеленой бархатной резинкой. Продают такие резинки в ларьках - три рубля за пять штук.

Одна в пустой кафельной коробке бывшей этажной кухни.

Что она там видит в окне? Знаю наверняка: соседнее крыло общаги, где в желтых квадратиках-окнах опухшие, одуревшие рожи, а внизу - двор столовой, гора гнилых деревянных ящиков, вываренные кости в контейнере, сорокалитровые баки с помоями. Как раз, наверно, сонный грузчик в сальном синем халате перекуривает... Да нет, черт, какой двор, какие кости?! Темно же там, ночь давно, столовая закрыта, окна почти все погашены - народ спит перед очередным непраздничным днем. Да и не смотрит она ни на что, а просто отвернулась от коридора, глаза под веками спрятала. Просто слушает музыку.

Ништяк ей. Сидит так каждый вечер, заткнув "таблетками" уши. Я же, как последний придурок, разглядываю ее. Щупаю глазами волосы, свитерок, джинсы, дрожащую под музыку кроссовку на ее правой ноге.

Откуда она взялась? Неделю назад ее не было. Может, из Казахстана переселенцы или из Тувы, как я, например, или с Севера. В общаге таких через комнату. Сбегаемся в маленький русский городок со всех сторон.

Ну что? Должна же в конце концов кассета закончиться. Она станет переворачивать на другую сторону, тогда и глянет... Главное - увидеть лицо. Если симпатичная, я готов заговорить, запасся уже парочкой бойких фраз; может, получится познакомиться... Да когда же прекратится это стучащее, тупое шипение?..

Вчера ждал того же, переминаясь с ноги на ногу. Каждую секунду казалось, что сейчас вот она шевельнется, щелкнет кнопкой на плеере. Обернется... Нет, не дождался. Облом. И когда возвращался в комнату, она сидела все так же; единственное, чем отличалась от большой мертвой куклы, - ритмично дрожащей кроссовкой.

На этот раз я не остановился, плюнул, прошел мимо. Решил: лучше с Лехой в картишки, чем торчать здесь и ждать, как придурку. Ничего, может, завтра...

- Там опять эта, - сообщаю.

Леха, как всегда, на кровати. Таращится в потолок.

- Гляди, новый цветок нашел. - Он приподнял руку. - Вон, такой, типа этого... типа тюльпана. Видишь?

Потолок весь в мелких трещинах. Леха вечерами составляет из трещин всякие цветочки, морды, узоры.

- Придурок, - говорю ему. - Там эта телка опять, на подоконнике. Пойдем познакомимся.

- Да она мелкая, - Леха кривится.

- Ну и что? Какая разница?

Он не отвечает, морщит лоб, изучая потолок с напряженным вниманием. Я ложусь на свою кровать. Полежав немного, снимаю ботинки. Тоже смотрю вверх, на трещинки. У меня трещинки в узоры