За закрытыми дверями. Вы бы мне поверили?(СИ)

Собралось нас всего шестеро: мы с Настей, О., одноклассник со своеоброзной "философией", ещё одна девушка и бывший одноклассник. Три парня, три девушки. Загли в бар, с умным видом пронеслись мимо барной стойки, разделись, уселись, стали пристально изучать меню, выбрали коктейли поинтереснее, отправили единственного восемнадцатилетнего к стойке... Нас послали: сказали всем показать паспорта, коих у нас, ествественно, не было. Пришлось собираться и искать другой вариант. Перейдя дорогу, отправились в недорогой популярный среди молодёжи ресторан. Там не ыло мест. Но мы остались там, и минут через десять для нас оформили место в отдельном зале, где по счастливому стечению обстоятельств никого не осталось. В компании, собравшейся, чтобы выпить, я не была уже несколько лет - с тех памятных сапсанавцев. Полушутя-полусерьёзно попросила Настю за мной следить и во всеуслышание объявила признаки, по которым можно определить, хватит мне или нет (скромно сказала, что становлюсь добрая и всех обнимаю). В ресторане нас не спросили о паспортах вообще, хотя это сетевое заведение с кучей залов и клиентов. Расселись, опять стали выбирать. С выбором получилось мило: парни (впрочем, О. в принципе не пьёт и не курит) взяли всего лишь по пиву, Насти - три рома с колой на двоих (подразумевалось, что третий для меня, но к рому отношение у меня скептическое), я нашла коктейль наподобие того, что хотела в баре - на текиле и с цитрусовым оттенком, все втроём взяли одинаковые ликёрные шоты. Девушки принесли с собой игры, так что, чем знаяться нам было. Вечер шёл хорошо, позитивно, я пила в меру (шоты оказались вытрязвляющими). Пришлось заказывать ещё: Насти заказали ещё по коктейлю, я взяла ещё один шот и ликёр. Официант уже с беспокойсвом на меня смотрел.

Играли мы по большей части в игру, название которой я не запомнила, что-то про шпионов. Суть в том, что всем игрокам, кроме одного - шпиона - раздаются карточки с одинаковой картинкой-локацией (и подписью, что это). Далее все игроки вразброс задают друг другу вопросы, чтобы вычислить, кто шпион с пустой карточкой, шпион же пытается не выдать себя и заодно угадать локацию, о которой идёт речь. В одном из первых раундов была локация "База террористов", О. задал мне вопрос: "Полина, вы одобряете (или принимаете) этих людей?". Я посмотрела на него, как на дурачка и разумеется ответила отрицательно и с комментариями. Играем дальше. Уж не помню, к чему это относилось, но Настя произнесла: "...что-то может произойти, и человек решит стать асексуалом", - на что я лектроским голосом чуть не начала разглагольствовать о асексуалах и антисексуалах, но вовремя себя присекла: "Ладно, я заткнусь пожалуй, а то опять я о своём". Никто ничего не говорил, никаких дурацких шуток и даже дискуссий. Лента, конечно же, была на запястье.

Через пару часов, когда уже начали собираться, в процессе разговаривая, я говорила о том, что меняется во мне, когда я выпиваю, повторила: "...становлюсь добрее". О. воскликнул: "Что? Бить геев?". Пока я шутливо возмущалась на такие подлости, успела сказать, что сейчас его самого ударю, на что Настя театрально поигрывая бровями: "Понял [намёк]? Понял?".

После ресторана пошли в магазин за сигаретами, по пути разговаривая. Опять повторилось что-то про геев из вышеобозначенного перекидывания фразами, только на этот раз я легонько толкнула его в плечо. Специально. В процессе разговора далее прозвучало что-то, на что я откликнулась такой вот фразой: "Ну, в тот раз я на самом деле ничего такого не подразумевала!". Он:

То есть, сейчас подразумеваешь?

Возможно, - сказала я, улыбаясь. Опять какие-то фразы о геях, неуверенно прозвучавшее: "Это ведь неправильно", - или что-то в этом плане. Я:

В этом нет ничего плохого и обидного.

Да? Не уверен...

Развивать тему я уже сама не стала, проскользнув в магазин. Но! Я фактически напрямую назвала его ГЕЕМ! Несуразно, но настроение поднялось.

Потом мы ехали домой вдвоём (он хотел пойти на другую остановку с парнями, но всё же легко согласился ехать со мной). Выпили мы немного, но алкогольная дымка в голове не позволила мне выстраивать какие-то сложные пути вызывания его на откровения, к тому же не в людном же автобусе. Зато в миллиардный раз рассказала про альтернативную гражданскую службу и впервые была услышана. Даже шутливую благодарность получила.

И вот, наша остановка у мечети. Я пропустила две более ранние остановки, чтобы подольше поговорить с ним, а первая из них находится вблизи православной часовенки, а ещё дальше в пределах всё той же бывшей деревни находится церковь. Он, оказывается, ни о церкви, ни о часовне не знал, перевёл разговор на мечеть и высказал недовольство поведением товарищей мусульман. Поддержала, добавляя, что не могу симпатизировать или уважать тех, кто заведомо против меня, кому я не нравлюсь, намекая, разумеется, на радужность. Он вроде бы намёк понял, всё-таки в классе уже звучали слова о том, что я из темы. Он не спорил с этим и не высказывал удивления с такой позицией, даже не пытался подтрунивать. Я опять сама же пресекла разговор, начав рассуждения о том, что, судя по разговору, я всё же немного пьяна (раз уж так "открыто" говорю о себе). На том и разошлись.

В дом я проникла тихо, быстрень скинула верхнюю одежду и пробралась в комнату, всключила компьютер, сделала чай. Минут через пятнадцать-двадцать зашёл отец, спросил, когда я вернулась, поскольку мама ещё не приехала из театр, сообщила время, на час ранее настоящего - без двадцати одиннадцать вместо без двадцати полночь. Учитывая то, что мы не общаемся, и подобные ситуации случались на самом деле, он, конечно, поверил. Я была уже абсолютно трезва.

Сегодня уже ночь на девятое число. А вчера около четырёх часов ночи напало такое интересное редкое настроение... Поддавшись ему, я надела тёплые вещи, взяла телефон и наушники, отвёртку и сигареты с зажигалкой, закрыла снаружи свою комнату, взяла в зубы пуховик, влезла в ботинки, захватила шапку, варежки и шарф и тихонько выскользнула из квартиры. На лестничной площадке оделась, спустилась вниз пешком, вышла из двора и отправилась к пруду, коий находится в минуте ходьбы от дома и на коий открыт вид из нашего дома. Подошла к местам, куда не спускалась уже чуть ли не пару лет, вспоминая, как ходила в бассейн, разговаривая по телефону с Таней - каждыйй раз, и каждый раз у неё находилось время. Спустилась ко льду. Раз в десять-пятнадцать минут проезжал какой-нибудь автомобиль и откуда-то раздавалось разджражающее пиканье. Из-за фонарей было очень светло. Морозно, снега немного, но он всё равно приятно и шумно хрустит под ногами. Некоторое время я молча стояла, наслаждаясь ночью, зимой, одиночеством. Двинулась дальше, закурила, начала обходить пруд. Как раньше там расчистили несколько разных территорий для катка, на склонах берега виднелись накатанные следы от ватрушек и ледянок. Хотела съехать, но снега очень мало, а горка весьма неровная. Побродив около катков прошла с расчищенным ледяным дорожкам, их было штук десять, выбрала несколько не очень длинных и ровных, прокатилась. Замрёзла, сделала пару фотографий и пошла домой. Тихонько прокралась в квартиру, посидела за компьютером и без двадцати семь отправилась спать. Проснулась в половину третьего, что досадно, ибо завтра мне в первой половине дня надо встретиться с подругой, дабы купить Насте подарок.

Наткнулась на записанные пять лет назад мысли под скромным заголовком "Фанатизм". Мне будет стыдно, но я очень чётко помню, как писала это и какие мысли и чувства обуревали меня в тот момент. Граммотность настолько ужасает, что, подалуй, не буду её сохранять, дабы не коробить ни вас, ни себя лишний раз.