Битва за Арракис (СИ)

С трудом досидев до конца завтрака, Кассиус, которому было очень скучно выслушивать наставления отца, соврал родителям, что пойдет к себе в комнату почитать учебник по истории галактики, чтобы настроиться на соответствующий лад, однако вместо этого, накинув на себя темный плащ с капюшоном, потихоньку вылез в окно и отправился к леди Джессике.

***

Ненависть!

Пей - переполнена чаша!

В. Высоцкий. Баллада о ненависти

Добравшись до спрятанного в густой роще небольшого двухэтажного дома из оранжевого кирпича, на-герцог постучал в дверь. Ему открыла уже не молодая, но все еще очень красивая женщина с длинными волнистыми медно-рыжими волосами, кое-где уже тронутыми сединой, одетая в простое черное платье.

-А, Кассиус? Привет, заходи. Что ты сегодня такой расстроенный? Опять родители накричали?

Юноша нахмурился - Джессика попала в точку.

- Ну да. Я посмел при отце сказать, что ваш дядя Абульурд был достойным человеком, так он мне ответил, что о таком и думать-то нельзя. А теперь везет меня на Кайтэйн, на заседание Совета Домов, и целый час рассказывал мне за завтраком, как нужно себя вести и что делать. Еще и тетрадочку велел с собой прихватить, чтобы я там все записывал и конспектировал, а потом вопросы задавал. Угораздило ж меня родиться в семье герцога! Говорят, дети барона Харконнена - те еще хамы, но временами я им завидую: наверняка отец не отслеживает каждый раз, достаточно ли культурно и прилично они высморкались в платочек.

- А про пирожки и консервы из мяса военнопленных он тебе не рассказывал, нет? - усмехнулась женщина и по тому, как вздрогнул Кассиус, поняла, что снова не ошиблась.

- Да, - подтвердил он. - Я пришел к вам посоветоваться, только не говорите никому, что я у вас тут был, потому что иначе отец меня прибьет. Он мне запретил с вами видеться, я ему слово дал, что не буду, но пришлось его нарушить, хоть это и очень нехорошо, потому что мне не с кем больше поговорить...

- Кассиус, успокойся, садись, - она указала ему на стоявшее возле накрытого красной скатертью стола бархатное кресло с вытертой спинкой. - Объясни спокойно, что тебя так тревожит? Боишься опозориться в Ландсрааде - что поведешь себя как-то не так, а родители опять отчитают?

Из сбивчивого рассказа своего юного собеседника она поняла, что любящий папочка в очередной раз запугал его не только тем, что тот может повести себя неправильно в приличном обществе и что-то перепутать в длинном списке хороших манер, но и страшными историями про Харконненов.

- Вот поэтому мне и не очень хочется туда ехать, - подытожил Кассиус. - Отец говорит, что они непременно попытаются спровоцировать всех на перебранку или что похуже, а я боюсь, что что-нибудь не так отвечу и всех подведу. Или не отвечу, а мне потом скажут, что я испугался.

- Относительно истории с консервами я тебе могу прямо сказать, что это чушь, - ответила ему Джессика, - мне еще про пирожки с человечиной историю рассказывали, которыми старший брат барона Фейда якобы посла Ришезов угощал, но это уже полный бред, и я не знаю, в чьем воспаленном мозгу и под влиянием каких психоактивных веществ он родился. Однако если мы отвлечемся от всяких глупых баек, которыми отец непонятно почему стал забивать тебе голову, то я скажу тебе вот что. Поразмысли об этом на досуге. Как ты сам знаешь, я с Харконненами, хотя они по сути являются моими кровными родственниками и моей семьей, в силу жизненных обстоятельств почти не общалась - отца, например, только видела пару раз вживую и слишком поздно узнала о том, кем он мне приходится. Моя дочь Алия как-то раз уже после замужества рассказала мне кое-что о своем супруге, генерале Радноре - правда, довольно осторожно, она до сих пор опасается, что я не пойму и не одобрю ее выбор. Его родители умерли довольно рано, препоручив его заботам своего дальнего родственника и моего отца, барона Владимира. Вопреки распространенному мнению, отношения в семье у Харконненов были всегда очень хорошие, и Владимир был сильно привязан к своему младшему брату Абульурду, но Глоссу Раббану, Фейду и Раднору они с детства вбивали в голову одну мысль: мы вдвоем против целого мира. Когда вы станете взрослыми - с вами будет то же самое: никто не будет вас любить, все будут ненавидеть вас только за то, что вы Харконнены, а поэтому помните об этом и держитесь друг за друга, доверяйте только друг другу. Если вы не сожрете окружающих - они сожрут вас, а потому вы должны внушать всем не просто страх, а дикий ужас. Другие Великие Дома не уважают нас? Тогда пусть боятся! Алия как-то обмолвилась о том, как Абульурд воспитывал маленьких Фейда и Раднора: приводил какого-нибудь пленного или проштрафившегося, вкладывал детям в руки относительно легкий пистолет и говорил: убей. Если ты настоящий Харконнен - ты не имеешь права быть добрым и милосердным к врагам. Если ты настоящий сын нашего рода - докажи! Если ты не убил и не изувечил никого безо всякой жалости, ты подведешь весь Дом, потому что станешь слабым и уязвимым. Наверняка сейчас все пошло по новому заходу, и Фейд, Раббан и Раднор внушают то же самое своим детям. Вот примерно так... не думаю, что тебе это чем-то поможет, если мои любезные двоюродные братья и в самом деле устроят дебош и перебранку во время заседания Совета Домов, но, по крайней мере, прольет хоть какой-то свет на то, почему они ведут себя именно так, а не иначе. А вообще - если что-то такое будет происходить, то не отвечать, прикинуться дохлой мышью и оказаться трусом в глазах герцога для тебя будет гораздо лучшим решением, чем отвечать, строить из себя героя и в итоге схлопотать пулю в лоб. От моих родственников, когда они сильно разойдутся, всего можно ожидать. Иногда мне тоже кажется, что родиться сыном простого рыбака или уборщика - куда большая удача, чем быть сыном герцога. Чаю хочешь?

- Спасибо вам, леди Джессика, - Кассиус нервно взглянул на часы, - только я все-таки побегу, пока меня дома не хватились. Хорошо еще, что ваших внуков сегодня нет и никто меня тут с вами не видел, а то отец мне задаст, если узнает, что я снова с вами разговаривал.

Уже в дверях на-герцог обернулся и спросил:

- А что вы думаете по поводу того, что не стоит жениться по любви?

Джессика печально вздохнула.

- Не калечь свою жизнь и не повторяй чужих ошибок.

МЕНТАТ. ЛАНДСРААД

Не успел глава Дома Ордосов относительно прийти в себя, как вечером того же дня в дверь его покоев кто-то постучал. Мысленно выругавшись, он решил, что не пойдет открывать - в конце концов, он же всех предупредил, чтобы его не трогали, наверняка кто-то просто ошибся. Однако стук раздался снова - уже более настойчивый. Проклиная наглого посетителя, он повернул ключ в замке. На пороге стояла темноглазая девушка с заплетенными в косичку темно-русыми волосами, на лбу у нее была золотая диадема с розовато-красным камнем.

- Здравствуйте. Я Рома Атани. Мне сказали, что вас можно найти здесь...

Герцог изумленно воззрился на незваную гостью, в глубине его изумрудных глаз заплясали злые огоньки.

- Ты кто вообще такая?

Девушка растерялась.

- Вы мне и договорить не дали! Я же ваш новый ментат...