Пять минут до понимания (СИ)

- Не передергивайте. Я сказала, что у нас заканчивается акция и, если он поторопится, то получит кучу бонусов. "Фишка выстрелила", клиент о скидках даже не вспомнил и заплатил полную сумму в тот же день.

- Зато теперь хлопот полон рот. Производственный отдел зашивается. Им твои спецпроекты - нож острый.

- Александр Ильич, - Ольга вспылила. Голос наполнился раздражением, даже злостью, - сколько можно толочь воду в ступе? Правила в компании должен диктовать сбыт, а не производство. Тем паче, наше. Пусть сначала наведут порядок, а потом права качают. Мои, как вы выразились, спецпроекты - это типовое решение, в котором от силы вместо двух полочек появляется третья. Я ведь не дура, чтобы нагружать безруких дармоедов лишней работой. Спецпроект - больше название, чем реальность, это просто возможность добавить двадцать процентов к базовой цене.

Антошин чертыхнулся:

- Блин, как вы мне надоели. ТОП-ы на тропе войны. Тяните одеяла каждый на себя. Нет, чтоб работать согласованно и не морочить начальству голову. Ну, да ладно. Об этом позднее. Сейчас вернемся к нашим баранам. Так вот, меня бесит твоя скрытность. Я ведь не ради любопытства спрашиваю, я помочь хочу. Поэтому не испытывай мое ангельское терпение. Выкладывай.

По большому счету шеф имел право требовать отчета, не подбирать слов, не церемониться. За годы совместной работы Антошин стал почти другом. Причем "почти" больше отражало субординацию и разницу в возрасте, чем истинные отношения.

Знакомство с будущим начальником произошло четыре года назад. Шеф тогда открывал собственный бизнес и, в поисках нужного оборудования, перебирал профильные компании. Ольга служила в одной из таких фирм менеджером по продажам и впечатлила потенциального клиента настолько, что тот сделал неожиданное предложение.

"Если вы дадите мне максимальную скидку и уволитесь, я возьму вас на службу на самых выгодных условиях. И не думайте о своем директоре. Он заслужил урок...- новоявленный капиталист прежде был военным журналистом, потому, собрав нужную информацию, искушал аргументировано, с фактами в руках. - Не будет распускать руки. Тоже мне, сексуальный агрессор нашелся. Неужели вам не надоело отбиваться и угрожать увольнением?"

Ольга кивнула. Порядки в ее конторе оставляли желать лучшего. Директор и в правду не давал никому прохода. Подкатывал и к ней. Для острастки пришлось даже пару раз положить на стол заявление об уходе. И все же увольняться не хотелось. Жизнь продавца и так сплошной стресс - воевать-то приходится на два фронта: с собственной конторой - чтоб не мешала и с клиентами - чтоб покупали. А здесь все схвачено. Она - "звезда", ногой открывает двери, "строит" бухгалтерию, с начальством какая-никакая, но договоренность о ненападении имеется. На новом же месте неизвестно как все обернется. Антошин - дядька вроде не плохой, но кто его знает, да и в бизнесе дилетант. Опять-таки, продавать товар только что открытой фирмы - та еще морока. Зато и карьерные перспективы другие, есть куда двигаться, расти. Ладно, сейчас проверим, на что господин Антошин готов...

"Что вы подразумеваете под самыми выгодными условиями? - поинтересовалась Ольга. - А как на счет должности? Рядовым менеджером я не пойду. Только начальником отдела продаж с прицелом через несколько лет, подкопив опыт, стать коммерческим директором. Умею ли работать с подчиненными? Имею ли управленческий опыт? Нет. А вы можете наладить сбыт и управления коммерческой структурой? Тоже, нет? Значит, мы на равных. Кстати, чтобы поднять вашу компанию, мне нужен карт-бланш. Без неограниченных полномочий я не возьмусь. Мне нужно...".

Ольга перечисляла пункты райдера, а сама думала: стоит ли "кидать" шефа. Кобель, он, конечно, и жулик, вечно норовит ущипнуть за задницу и обмануть при расчете, однако чужие недостатки - не повод для собственных плохих поступков. Да и стоит ли показывать новому "папе" меру своей беспринципности?

"Я скажу "да" при одном условии, - наконец решение созрело, - если мой директор получит такую же скидку в вашей фирме. Он собирается кое-что обновить из оборудования, и было бы справедливо компенсировать его потери".

"Вы добрая?" - усмехнулся Антошин.

"Нет, предусмотрительная. Если я подам заявление об уходе, шеф, как пить дать, попытается зажать зарплату за последний месяц, потому мне нужны серьезные аргументы".

И тут случилось невероятное. Человек, которого она видела пятый раз в жизни, с которым до того вела лишь деловые беседы, вдруг заявил:

"Можете рассчитывать на мою помощь. Если вас будут обижать, - сказал Антошин, - я начищу морду любому!"

От неожиданности Ольга обомлела.

"Вам так нужен хороший специалист или у вас просто чешутся кулаки?" - спросила иронично, не в силах принять на веру чужие слова.

"Мне, действительно, нужен профи по сбыту, но в данном случае это не главное. Не играет роли и любовь к дракам. Мне просто надоело. Вокруг столько подлости и насилия. Хочу что-то исправить в этом мире..."

Это было уже слишком!

Но впереди ждал еще больший сюрприз. Антошин не шутил, не красовался. Когда ей реально понадобилась поддержка, он встретился с директором и добился того, что с ней честно рассчитались! Подробности этого беспримерного подвига всплыли позднее. Оказывается, Антошин устроил целое шоу: сначала предъявил фальшивую справку о полученной в горячих точках контузии и тонко намекнул, что склонен к агрессии; потом показал просроченное журналистское удостоверение и выдал почти достоверный рассказ о том, как большие начальники и уголовники уважают его супругу-адвоката.

Самое поразительное: взамен Александр Ильич не потребовал ни секса, ни уступок по зарплате. Мало того, за четыре последующих года ежедневной "рубки" и суеты ни разу не подвел, не подставил, не обвинил напрасно. Просто самый лучший в мире начальник, да и только.

- Неужели ты переживаешь из-за своего бывшего? - Антошин презрительно хмыкнул. - Не верю! Ты так радовалась, когда вы расстались. А может он тебе докучает? Так скажи! Вмиг разберусь!

- Александр Ильич, вам скоро на пенсию, а вы молодого парня собрались учить уму-разуму. Не поздновато ли?

- Не волнуйся. Справлюсь! Но ты зубы не заговаривай. Признавайся немедленно во всем и сразу. Не то хуже будет.

Хуже - означало вмешательство Марго.

У Антошиных не было детей, поэтому часть не реализованной материнской любви Маргарита Львовна, в просторечии Марго, изливала на посторонних и порой в стремлении "нанести добро и причинить пользу в особо крупных размерах" становилась совершенно неуправляемой.

- А, испугалась? Знаешь, ведь, Маргоше дай повод и залюбит до смерти. Так что звонить? Скажу: некоторые тут страдают, слезы льют, худеют...

- Ладно-ладно, сдаюсь. Настроение у меня и в правду хреновое, упадническое...- признала Ольга и поведала о своих изысканиях в области самобрендинга. Потом пришлось рассказать о Лопухиной. - Получается, никогда мне не видать счастья в личной жизни. Так и буду, как белка в колесе, носиться по кругу. От одного придурка к другому.

Антошин хмыкнул:

- Увидела грабли, не подходи.

- Я бы с удовольствием. Но ноги сами несут, а потом оказывается поздно. На лбу шишка, а в голове гудит.

- Меня всегда удивляли твои женихи. Такая симпатичная, умная, славная барышня, а выбираешь ребят, будто из уцененки. Ни профессии, ни денег, квартир и тех нет.

Ольга вздохнула.

- Еще я скучаю по Лопухиной. Она такая внимательная, заботливая. Всегда интересовалась моими переживаниями, мыслями. Мы все время говорили обо мне. Это так здорово. Так интимно. Так доверительно.

- Ничего страшного, - утешил шеф. - Все пройдет. Подумай, сколько ты отвалила за интимность и доверие и сразу попустит.

- Я заплатила только за первый прием. Дальше началась халява.