Рассказы извозчика. Грустные, смешные и сексуальные(СИ)

В субботу, рано утром мы поехали на рынок и купили набор продуктов в соответствии с рекомендациями Вовкиной брошюры. Плотно поев, мы расположились возле телефонного аппарата. Первые звонки раздались ближе к обеду, и, если поначалу их было не больше трех-четырех в час, то ближе к вечеру телефон звонил не умолкая. Судя по голосу, звонили в основном женщины бальзаковского возраста. Вопросы задавались, как правило, одни и те же. Прежде всего, женщин интересовал наш возраст, внешний вид и физические данные. Далее вопросы касались нашего социального положения: женаты мы или холосты, уровень образования. Непременно разговор заходил о медицинских справках. О цене наших услуг чаще всего спрашивали в конце беседы, и, вероятно, этот вопрос не был для наших потенциальных клиентках главным. Задавались и другие вопросы, порой весьма неожиданные. Однако лишь немногие из звонивших интересовались нашим адресом, а договариваться о времени свидания не стал никто. И все же мы не отчаивались, логично рассудив, что женщины, по своей натуре, не склонны к скоротечным решениям. Поэтому, ложась спать, мы предположили, что основные события нас ожидают на следующий день, в воскресенье. И мы не ошиблись.

Утром, когда мы с Вовкой заканчивали завтракать, неожиданно раздался звонок в дверь. Наскоро приведя себя в порядок, мы поспешили встречать гостей. Каково же было наше удивление, когда, открыв дверь, мы увидели перед собой девчонку лет одиннадцати-двенадцати в джинсах, футболке и яркой курточке. Девчонка бесцеремонно разглядывала нас оценивающим взглядом.

- Тебе чего, девочка? - спросил Вовка незваную гостью.

- Я по объявлению, - без тени смущения ответила девчонка.

Мы с Вовкой молча уставились на малолетку.

- Вы не думайте. Я не просто так. Я заплачу.

Девчонка залезла в карман джинс и вытащила оттуда бледно-зеленую бумажку.

- Столько хватит?

Я наклонился, чтобы рассмотреть купюру. Это была стодолларовая банкнота.

- Ё моё! Это же..., это же... .

Я стал подсчитывать в уме, какую часть от двадцати тысяч составляют сто долларов, однако тут же поймал на себе Вовкин испепеляющий взгляд.

- Ты что, с ума спятил?! - прошипел он, - под статью хочешь загреметь? Отойди!

Вовка грубо оттолкнул меня от двери и шагнул к нашей посетительнице.

- Знаешь что, девочка, - едва сдерживая гнев, прохрипел он, - ты приходи попозже.

- Когда? - полюбопытствовала озорница.

- Лет, эдак, через пять-шесть.

С этими словами Вовка решительно захлопнул дверь.

Избавившись таким образом от маленькой нахалки, мой друг, однако, долго еще не мог прийти в себя. Он вышагивал взад-вперед по комнате и бросал в мою сторону гневные реплики.

- Вот она, современная молодежь! Вот их нравы! И куда только родители и школа смотрят!

Я кивал головой, всем видом показывая, что разделяю Вовкины чувства, однако стодолларовая купюра в руке нашей посетительницы нет-нет да всплывала в моей памяти.

Вовкины рассуждения о недостатках воспитания подрастающего поколения прервал дверной звонок.

- Если это опять она, я сниму с нее штаны и выпорю так, что она месяц сидеть не сможет, - прорычал мой друг, широким шагом направляясь к двери.

Я, однако, решительно схватил его за руку.

- Только скандалов нам не хватало! Торчи здесь. Я сам с ней поговорю.

Оставив Вовку в комнате, я вышел в прихожую и распахнул дверь. У меня уже была готова фраза, которой я собирался так отбрить девчонку, что у нее навсегда пропало бы желание искать здесь сексуальных развлечений. Но заготовка моя не потребовалась. За дверью оказалась не девчонка. Даже совсем не девчонка. Если сложить вместе прожитые нами с Вовкой годы и к полученной сумме приплюсовать годы жизни посетившей нас незадолго до этого маленькой шалуньи, то полученным числом, вероятно, можно было бы оценить возраст дамы, стоящей на пороге моей квартиры. Несмотря на косметические ухищрения, восьмой десяток нашей гостьи неудержимо бросался в глаза.

Язык мой прилип к небу, и я молча уставился на посетительницу. Пауза затягивалась и с каждой секундой неловкость ситуации становилась все более ощутимой. Первой не выдержала дама. Дернув нетерпеливо плечом, она тихо произнесла:

- Я по объявлению.

Я кивнул головой, развернулся всем телом в сторону комнаты и крикнул во весь голос:

- Влади..., - но тут мой голос сорвался, и я пустил петуха, - ...мир Иванович, - закончил я визгливым дискантом, - к вам пришли.

Заслышав Вовкины шаги, я устремился к нему навстречу.

- Отказался от малолетки, займись тогда ее прабабкой, - язвительно процедил я сквозь зубы, поравнявшись с другом. Заскочив на кухню, я захлопнул за собой дверь и весь обратился в слух. Вскоре я услышал, как хлопнула входная дверь, и уже собирался покинуть свое убежище, как до меня донеслись Вовкины слова:

- Проходите сюда, пожалуйста.

Послышались шаги, а затем стук комнатной двери об плотно подогнанный косяк. Что происходило в соседнем помещении, я определить не мог, хотя дважды высовывал голову в коридор. Из комнаты не доносилось ни звука. Так прошло минут сорок или даже пятьдесят. Наконец, я услышал шаги в коридоре и Вовкин голос:

- Конечно, конечно. Приходите еще раз. Мы будем рады вас видеть.

Я продолжал сидеть за кухонным столом в терпеливом ожидании Вовкиных упреков в малодушии и предательстве. Но к удивлению, ничего подобного я от своего напарника не услышал. Вовка зашел на кухню, молча опустился на табурет и, также молча, положил на стол пятидесятидолларовую купюру.

- Ну... и как? - участливо поинтересовался я.

- У нас осталась водка? - вопросом на вопрос ответил мой друг.

Я достал из холодильника початую бутылку. Вовка наполнил рюмки, и мы выпили. Потом он снова наполнил рюмки, и мы снова выпили. Затем я сбегал в магазин и принес еще две бутылки. Весь день мы просидели на кухне, ведя задушевные, пьяные беседы, иногда прерываемые звонками наших клиенток. Мы с Вовкой мечтали о том времени, когда будет готова наша установка. О тех результатах, которые мы получим с ее помощью. Результатах, которые потрясут весь научный мир и принесут нам славу, а вместе с ней обеспеченную жизнь. До позднего вечера мы пребывали в волшебном мире грез и мечтаний, пока, наконец, сон не угомонил разбушевавшуюся в нашем хмельном мозгу стихию воображений.

Утром следующего дня нас разбудил звонок в дверь. Быстро натянув на себя одежду, мы выбежали в прихожую. На сей раз за дверью оказалась дама лет сорока-сорока пяти, интеллигентной внешности, модно и со вкусом одетая.

- Я по объявлению, - смущенно проговорила она.

Мы расступились, пропуская гостью в квартиру. Женщина прошла в комнату и села в подставленное для нее кресло. Пальцы ее нервно теребили ручку сумочки. Вовка открыл бутылку шампанского и предложил посетительнице. Сделав глоток, дама поставила фужер на столик и, после непродолжительной паузы, заговорила.

- В телефонном разговоре с вами я уже выяснила некоторые интересующие меня моменты. Остался последний, но очень важный для меня вопрос. Видите ли ..., - женщина слегка запнулась, - я замужем. Поэтому я хочу знать: можете ли вы гарантировать конфиденциальность наших встреч?

- Строгую и абсолютную конфиденциальность мы вам гарантируем, - стукнул себя в грудь кулаком Вовка.

Гостья удовлетворенно кивнула головой и откинулась на спинку кресла.

- В таком случае, - легкая улыбка заиграла на ее лице, - в таком случае... налейте мне водки.

Мы с Вовкой удивленно переглянулись. Я сбегал на кухню и принес недопитую со вчерашнего дня бутылку. Наша посетительница приняла наполненную до краев рюмку и, по-мужски, залпом, опрокинула содержимое в рот. Чуть поморщившись, она протянула мне рюмку, знаками показывая, что просит повторить операцию. После третьей рюмки дама, наконец, поставила посуду на столик и попросила сигарету. Вовка опустился на колени с левой стороны кресла и любезно протянул пачку сигарет.

- Разрешите представиться, - воркующим голосом пропел он, - меня зовут Владимир. А это мой друг Александр.