Дождь поющего огня (СИ)

И король ему верит.

- Подведи меня к храму.

Но слуга возражает.

- Эти храмы нельзя осквернять ни рукой, ни дыханьем...

И король ему верит.

Его сердце наполнилось светом.

Он прощает врагов.

Он желает полета в высокую даль.

Он почувствовал Бога.

А поводырь ведет по пустыне нищего, безглазого, голодного и больного.

Ибо разбитое прошлое разбивает тело.

Шут и король свободны, ведь враги позади, в пустыне не водятся люди и звери.

- Что за праздник, свершенья которого все ожидают?

- Это праздник Полета Свободы, - отвечает слуга.

Ему кажется, что ложь немного правдива.

И он начинает верить собственной лжи.

- Как же тихо вокруг! - Восклицает король.

- Все притихли и ждут... голоса берегутся для песен.

Горячий вечер шуршит иссушенным, мертвым песком.

Тишина.

Только сердце клокочет в ожидании радости.

- Долго ли до радости праздника? Кажется, невмоготу, слабеет усталое тело. Голод терзает...

- Потише, король, разве слабость в ногах это слабость? Разве нет в тебе чувства любви? Разве страсти твои не обузданы духом? Эта битва славнее побед предыдущих и будущих...

И король ему верит.

Ночь навевает прохладу.

Дремлет изгнанник-король.

Изумленно разглядывает звездное небо маленький смешной шут.

Шут хотел одного... А теперь в очертаньи созвездий он видит прекрасные храмы.

И ангелов.

Ночь на исходе.

Жаркое солнце проснулось.

Король не встает.

Он ослаб и не в силах идти по пути звезд.

- Друг мой, - шепчет слепец, - расскажи мне о том, что пред нами. Тяжко мне, дальше я не пойду, тут останусь, тут и дождусь.

- Дивный город вокруг. Дворцов, как колосьев пшеницы на поле. Ангелы кружатся в небе. Солнце тепла не жалеет, ибо без света не праздник.

Пустыня так же слепа, как король, но она породила веру...

Расцветает она многотравьем, цветами, золоченые башни и ангелы...

Король это видит.

Голод и жажда перестали глодать плоть, за спиной его выросли крылья.

Король полетел...

Маленький шут сжался в комочек печали.

Спит спокойно свободный король.

На могиле его расцветает цветок. Желтый, чистый. Словно солнце для странника по Священной стране.

Горечь слезы слетела со щеки человека на слабый цветок.

Цветку показалось. Что сладкая для него эта капля в жарком пространстве пустыни.

╦╦╦

В самом конце ночи Артемий разбудил жуткий холод. Он промерз до костей. Темнота только начала отступать перед грядущим рассветом. Безмолвие полоснуло когтями по сердцу. Впервые в своей жизни Странник задумался о её тягостном проявлении в ограниченном пространстве восприятия.

Артемий протянул руку, коснулся лица старца и содрогнулся. Остывание проникло в самую глубину обветшавшей плоти.

Одиночество грянуло траурным маршем.

Охватили чувства смятения.

Глаза остались открыты. Добрый старик так и не уснул после своей сказки. Умел тихо, не отведя взгляда от мрака.

Рыдание ринулось к сердцу и попросило свободы.

Влага скорби окропила неподвижность холодного тела. Когда Артемий закрывал веки невидящих, неживых глаз.

А слезы текли и текли по щекам Странника, словно осенний дождь омывающий землю перед долгой зимой.

╦╦╦

Скользкие каменные ступени, казалось, вели в саму преисподнюю. Первым в процессии спускался царь. В левой руке он держал факел, в правой - посох из золоченной резной кости ископаемого животного. За ним следовал Артемий, закованный в стальные кандалы, рядом с капитаном стражи Германом. Трое солдат в полном вооружении шли позади них. Воздух был густой и затхлый, улавливался запах гнили с примесью порохового дыма. Угрюмое напряжение все более овладевало людьми по мере продвижения к таинственной цели. Они шли, перебирая ступеньки, сохраняя молчание посреди нарастающей жути.

Наконец, стены подземного коридора раздвинулись, открывая взорам небольшое помещение выложенное тёсанным камнем. В самом центре подземной комнаты, в полу располагалось отверстие диаметром около метра.

Один из солдат передал капитану моток крепкой веревки. Тот обмотал её конец вокруг груди Артемия и сделал узел.

Царь приблизил пламя факела к самому лицу пленника, так что пламя лизнуло щеку и легонько зашипело в волосах.

- Ты готов?

Артемий попробовал улыбнуться.

- Готов.

- Тогда слушай, - Царь прищурил глаза, тебя спустят на веревке в эту дыру, а там уж дело за твоим мастерством. Обычно через пару минут после спуска снизу слышится довольный рев, значит все кончено. Если мы услышим твою песню, значит, выиграл ты. Мы вытянем тебя обратно. Думаю это не сложно...

- Предельно ясно, - перебил его Артемий, подходя к краю черного люка, в глубине, которого плясали красные отблески. - Спускайте. Мне не терпится спеть.

Царь усмехнулся.

- Спустите его ребята.

Солдаты ухватили веревку. Артемий почувствовал сильный толчок в спину и полетел вниз, задев край люка головой и едва не потеряв сознание от резной боли.

Багровый свет набирал силу. Страннику вспомнилось одно очень похожее место, с таким же светом и запахом. Ноги коснулись твердого пола. Одновременно натяжение веревки ослабло, её длинный конец упал прямо на его голову.

Мрачное место. Огромная пещера, освещаемая лишь отблесками зловещего света, стены которой терялись в неясности.

Он успел сделать всего два вздоха тяжелого смрада, как безобразное чудовище проявило свои формы перед готовностью Странника.

Тело гигантского льва с длинными когтистыми пальцами на лапах, шкура земноводного, покрытая множеством отростков, похожими на тонких змей или больших червей судорожно извивающихся и шипящих. Два крыла из сморщенной, влажной от слизи кожи. Чешуйчатую шею венчала голова с человеческими чертами мертвецкого - синюшного цвета.

Если чувства отброшены - явь проступает.

Артемий зачаровано смотрел в необъятную даль мудрости заключенную в провалах печальных глаз Сфинкса. Эти глаза завораживали, страшили и притягивали одновременно.

Змееподобный хвост хлопнул по камню.

- Здравствуй, Дождь, - прошелестело чудовище.

- Здравствуй и ты...

- Зови меня, Крау. Хотя наш разговор будет недолгим, я желаю ощущать радость, слыша имя, подаренное мне матерью.

- Пожалуйста. Здравствуй, Крау.

- Правила ты знаешь, человек. Только один вопрос.

- Я в курсе.

- Молодчина. Сфинкс придвинулся совсем близко. - Ты спокоен.

- Это вопрос?

- Нет, это лишь мое восхищение.

- Напрашиваешься на комплимент?

Фантастическое существо хихикнуло.

- Мне просто скучно, Артемий.

- Поэтому ты и сжираешь своих собеседников.

- Такова моя участь, - грустно вздохнул Сфинкс. Его хвост изогнулся и коснулся кандалов на руках своей жертвы. - Тяжелые штуки, - задумчиво сказал он. - Не беспокойся, я не буду мучить тебя. Ты мне нравишься. Такое чувство юмора... Ты умрешь мгновенно.

- Мы еще не сыграли в игру.

- Что - ж, сыграем. Ответь мне на вопрос, древний, как сам разум: что есть исти...

- Истина-это глаза сердца, - выпалил Артемий, не удосужившись дослушать вопрос до конца.

Чудовище вздрогнуло всем телом.

- Впервые меня перебили. Но ничего страшного. Ведь ты сказал чепуху.

- Неужели?! - голос крепкий и звонкий, словно хороший клинок.

Сфинкс отступил на пару шагов и несколько раз хлопнул ресницами.

- Хм. Ты выиграл игру, Дождь, и выиграл благодаря своему последнему возгласу.

Артемий улыбнулся.

- Кажется, я еще поживу.

- Поживешь, да не так мало, как может показаться на первый взгляд. За долгие годы ты лишь второй, кто ответил. Первому я подарил посох. Остались книга и меч. Есть выбор.

- Тогда я выбираю меч.

- И правильно сделаешь. На костре он будет полезнее книги.