Терапия поведением

Оказалось, что мы сами выбираем свою несчастливость, а с нею и жестокость. Сами заставляем и тех, кого любим, выбрать несчастье.

Оказалось, что родители и воспитатели сплошь и рядом -психологически младше своих лет ей и воспитанников.

Диагностировать такую ситуацию и действовать точно и с ребенком, и со взрослым помогает понимание того, что такое инфантилизм, возраст психологического развития и возраст задержки психологического развития.

Две обезьянки

Эту притчу я сочинил и рассказал впервые на республиканской конференции логопедов в 1990 году.

Сутью того выступления была мысль о том, что «психотерапией, может быть уместнее сказать: психодидактикой^[146], следует начинать заниматься с самими логопедами», здесь бы я сказал: с самими нами: психотерапевтами, психологами, воспитателями. Это должно быть основным в нашей профессиональной подготовке.

Так вот - притча. Здесь я ее только повторю.

Мне представляется эдакая гипотетическая обезьянка, которая очень хотела есть.

А высоко на ветке висела аппетитная и недосягаемая «краковская колбаса».

Обезьяна прыгала, сердилась, тянулась, сетовала, плакала... Но никто ей этой колбасы не подал.

Тогда она взяла палку. Встала на задние лапы. И палкой сбила колбасу.

Села и стала есть.

Рядом было двести (не знаю, почему двести) других обезьянок, которые довольствовались прежним рационом и прежними средствами, но были завистливы и переимчивы, и тоже были не прочь попробовать «краковской», а может быть «киевской» - точно не помню - колбасы.

Все 200 стали на задние лапы. Схватили палки. И стали изо всех сил этими палками размахивать.

Махали, махали, махали... устали! Но колбасы в их лапах не появилось.

Снова махали... «в поте лица» правда, теперь, подозрительно поглядывая на обладательницу колбасы. И снова ничего не получили.

Обиделись, разозлились, подступили к обладательнице колбасы:

- Мы трудимся, стараемся из последних сил, с зари до зари, а ты тут ничего не делаешь, а ешь. Это не справедливо! Ты нас обманула! Ты над нами издеваешься, обрекаешь на муки! - Стали грозить.

Оправдываться, добиваться понимания или обороняться первая обезьянка не стала - она все понимала. Понимала, что те не виноваты - не дожили. Она стала на ноги. Взяла в руку палку. И насбивала 200 кругов колбасы. «Один с сошкой - 200 с ложкой» - все сыты.

Так обезьянки разделились!

Одна разработала новую технологию (нужда побудила).

Она встала на задние лапы, превратив их в ноги.

Использовала палку в качестве орудия и тем самым переднюю лапу превратила в руку.

Появилась у нее и новая забота о других и новое понимание других.

Она превратила себя в человека!

Остальные передразнили, повторив все ее действия.

В них (этих действиях) не было только ее нужды, ее цели -не было смысла.

Их «человеческое» поведение было и более выразительным, и более усердным, и более изнурительным! Только приносило оно им не удовлетворение, а, напротив, неудовлетворенность. Рождало новые и новые ожидания, обиды на весь мир и на того, кому лучше, кто ведет себя осмысленно.

В их поведении не было творчества.

Людьми эти 200 страдалиц не стали!

Они остались обезьянками, которые притворяются людьми, то есть имитаторами.

  Имитатор

Имитатор, в зависимости от темперамента и силы, мог просить, клянчить, гордиться своими усилиями и заслугами, требовать, угрожать, отнимать, обменивать, даже мог убить человека, но новой технологии он не открыл и не освоил.

Строить удовлетворяющее его - человеческое поведение имитатор не мог.

Человекоподобное поведение затруднило ему или сделало невозможным прежние, животные (естественные для обезьяны) формы поведения. Взамен же дало только

- лишнюю нагрузку,

- обязало демонстрировать себя тем, кем не являешься,

- создало ожидание награды за жертву.

Иначе говоря, вынудило,

- либо признаться в несостоятельности в новой роли (отказаться от нее или ее осваивать),

- либо притворяться, претендовать на не свое, обижаться.

Обидевшемуся приходится доказывать себе, что другие

тоже притворяются. И чужим, якобы притворством - «вероломством» оправдывать свой отказ от человеческого поведения. А потом - «с волками жить - по-волчьи выть»!

Фактически имитатору приходится брать чужое, так или эдак жить на чужой счет - грабить и свой грабеж в человеческих терминах оправдывать.

Эта фантазия, по-моему, наглядно показывает, как все мы и каждый из нас в себе разделились на развивающихся, творящих свой мир и имитаторов (творцами не ставших).

В плане этого разделения - две мысли.

Два отношения к человеку

Есть два отношения к человеку.

Первое отношение

Первое отношение: человек - часть вечного, огромного, неисчерпаемого, непознанного мира. Как сказали бы раньше - часть неведомого бога.

Оно рождает благоговейное отношение к неизбывному для знакомства человеку в каждом другом, к бережному вниманию к человеку в себе.

Здесь - нет скуки, нет пустоты, нет страха перед другим, перед собой.

Познаваем, не значит познан! Но всегда - захватывающе интересен. Этот мир хочется открыть, сберечь, утвердить.

Второе отношение

... Я увидел женщину, с которой знаком с ее девичества. Она несла авоськи - она знала для чего ей ноги, руки. Она вся - для ношения этих авосек. Она знает, что про себя она знает все, а про другого - «ее не проведешь - всем одного и того же надо»! Нет - не мира, не хлеба, не любви, не друга, не вечности... Свой мир эта усталая женщина ограничила (и чужой тоже) очень конкретными, новых целей не рождающими, нуждами.

Второе отношение - это отношение, когда человек ограничил свое представление о себе и людях знаемым.

Он живет, не выявляя себя, не открывая все больше и больше, а, ограничив свой мир известным. Играет, словно по заведомо известному ему сценарию, известную, давно наскучившую ему роль, на которую все меньше сил дает надежда. Надежда, что вдруг когда-то этот сон кончится! И начнется какая-то иная, настоящая, лучшая жизнь.

Второе отношение - человек передразнивает, имитирует чужую жизнь, играет себя.

СЛЕДУЮЩЕЕ РАЗДЕЛЕНИЕ:

РАЗУМ ЭТО - ИНСТРУМЕНТ!

Пронзительная тоска, которую вызвала эта, отказавшая себе в жизни, в судьбе женщина с авоськами (а она жена рано седеющего безропотного мужа и мать пока еще играющей, но уже паиньки-дочки), тоска высветила, наверное, не новую мысль: «разум это - инструмент».

1.Когда этот инструмент служит нужде, голоду, сердцу -тому неисчерпаемому для познания миру, частью которого мы являемся, тогда это - новая, прежде небывалая в природе свобода. Это - выход в творчество, за пределы гороскопа.

2.Если же этот инструмент утратил связь с породившей его нуждой, стал самоцелью, тогда он порабощает, подчиняет себе своего носителя.

Тогда не авоськи для жизни, а жизнь для ношения авосек.

Такой разум обрекает на бессмысленную имитацию разумного, полезного, одухотворенного - человеческого поведения. Обрекает на самоуничтожение, то есть - безумие. Он и есть - безумие!