Домбайский вальс (СИ)

- Диктуй, что надо писать, - сказала Зоя глубоким грудным голосом, от которого у Солтана побежали по спине мурашки.

Он посмотрел на неё с решимостью, подумав: "Эх, жаль она в тулупе! Схватил бы её сейчас за груди, повалил бы на пол и полюбил изо всех сил, честное слово!" Но, вовремя вспомнив кулаки Степана (так и убил бы его, собаку!), вместо того, чтобы наброситься с ласками на Зою, он взял себя в руки стал с подъёмом диктовать:

- Граждане туристы! Лыжники! Братья и сёстры, гости Домбайской поляны! Сегодня, после ужина, состоится общее собрание, посвящённое аварийной ситуации, возникшей на турбазе "Солнечная Долина". Собрание будет проходить в клубе.

- Всё? - спросила Зоя игриво.

- Всё.

- А подпись чья?

Солтан задумался. Потом сказал:

- Пиши: "администрация". И точка.

- Как ты здорово придумал концовку! - восхитилась Зоя, заведя глаза.

Солтан, с нерастраченным чувством плотской любви, забрал отпечатанные объявления и пошёл расклеивать их в наиболее видных местах. Потом повторил объявление, восхитившее его самого своей складностью, по матюгальнику в столовой во время ужина. Ужин был сварен ещё до аварии и хранил ещё в себе некоторое тепло, чтобы можно было его поглощать, не кривясь от отвращения. Солтана слушали с большим интересом. На некоторых обеденных столах стояли керосиновые лампы. Не сказать, что было светло, но и не сказать, чтобы была непроглядная темень. К привычному запаху задумавшейся квашеной капусты добавился жирный запах керосина.

- Интересно, что нам собирается сообщить Натан Борисович Левич, - сказал Иван Краснобрыжий, с язвительным подтекстом.

Академик Неделя, сидевший за одним столиком с профессором Брюхановым, сказал, проницательно поглядывая вишнёвыми глазками:

- Мне кажется, уважаемый Александр Христофорович, нам сегодня будет предложено завершить пребывание на Домбайской поляне. Это меня безмерно огорчает. И я, увы, не успею в полной мере освоить годиль.

Режиссёр Юрий Гаврилович Лесной, похожий на Пьера Безухова, сказал сидящему с ним рядом Порфирию, с грустью опытного человека:

- Ты слышал, Фирочка? Надо идти. Это похоже на конец.

Яков Маркович Кролик тяжко вздохнул, с усталостью души:

- О, Господи! Твоя воля. Не знаю, радоваться или огорчаться.

Один неизвестный пока читателю турист-лыжник, удачно скрывавшийся, пока издыхал старенький дизель, под откровенной фамилией Зиновий Перльштейн (все звали его не пошлым, набившим всем оскомину, Зямой, а ласково Зиной), произнёс голосом Юрия Левитана, загадочную фразу и в конце её многозначительно ухмыльнулся, скривив тонкие губы:

- Что день грядущий нам готовит?

Зина умел играть на губной гармошке и подражать разным голосам. Как известных людей, так и представителей животного мира. Произнесённая им, на первый взгляд, малозначительная фраза стала неожиданно определяющей линию поведения турбазы "Солнечная Долина" на предстоящие два дня. По окончании ужина публика планомерно перетекла из столовой в клуб. От сытого дыхания десятков людей в неотапливаемом помещении клуба установилась вполне терпимая минусовая температура. Произнесённая Зиной фраза продолжала тяготеть над сознанием собравшихся в клубе людей. По рядам пробежал шумок растерянности, как мелкая зыбь на штилевой поверхности моря, поднятая набежавшим из-под облачка ветерком. Однако угрюмое молчание и покашливание омрачали это безмятежное сравнение.

На сцену перед натянутым полотняным экраном, на котором обычно показывали неувядающие советские фильмы, был водружён длинный стол, составленный из нескольких обеденных. Стол был накрыт до пола бархатной бордовой портьерой, хранившейся до поры до времени на материальном складе и предназначавшейся на замену изношенной в номере "люкс", называемом для простоты обкомовским. На столе стояло несколько "Летучих мышей", слабый свет от которых создавал таинственную атмосферу заседания масонской ложи. За столом восседал ответственный президиум, напоминавший магистров. Президиум никто не выбирал, но он от этого не становился менее ответственным. В его состав входили три известные читателю персоны: директор турбазы Натан Борисович Левич, его заместитель по хозяйственной части Солтан Худойбердыев, тускло улыбающийся золотыми зубами, и вновь назначенный на должность директора грандиозного строительства, которое должно было начаться в ближайшее время, Шувалов Андрей Николаевич. В связи с продолжающим усиливаться морозом снаружи и внезапной кончиной дряхлого дизеля, приведшей к отключению центрального водяного отопления внутри, члены президиума и всё пришедшие на собрание туристы были одеты по-зимнему и до начала заседания выдыхали забавные облачка пара. Однако набитый до отказа зал мало-помалу начинал согревать сам себя человеческим теплом, что позволило рядовым участникам начинать расстёгивать пуговицы, а членам президиума снять головные уборы в знак торжественности мероприятия. Зал начинал недовольно шуметь.

Левич постучал карандашом по графину с водой, призывая к тишине и вниманию. Получилось весьма глухо, зал продолжал шуметь. Тогда Левич постучал по пустому стакану, вышло намного звонче, и зал успокоился. Слышалось лишь покашливание и шмыганье носом.

Левич трясущимися руками налил из графина в стакан немного воды, сделал несколько мелких глотков, чтобы промочить горло, и обратился к собранию с просьбой разрешить говорить ему сидя, чтобы, как он выразился, экономить тепло тела. Зал одобрительно загудел. Кто-то крикнул, вызвав легкомысленный смех: "Валяй, Наташа, дуй до горы!" Левич поискал глазами крикнувшего, не нашёл и начал свою пламенную речь:

- Дорогие товарищи туристы и, так сказать, лыжники! К вам обращаюсь я, друзья мои, братья и сёстры. У нас случилась непредвиденная авария, в чём вы смогли убедиться на собственном горьком опыте. Разгильдяй механик Липатов заморозил обводной канал, что привело к остановке турбин и их поломке. Он же не принял надлежащих мер, чтобы продлить жизнь нашему старенькому дизелю, и тот почил, как говорится, в бозе, - голос Левича то и дело пытался сорваться в штопор и бесконтрольно рухнуть; порой он походил на блеяние заблудившейся овцы. - У нас есть два новеньких дизеля, но мы не можем их завести, потому что всё тот же нерадивый Липатов потерял инструкцию по их технической эксплуатации. Кроме того, включение новых дизелей без участия электросетей приведёт к утрате права на гарантийный ремонт. А представители электросетей смогут приехать к нам не ранее, чем через два дня. Липатов, конечно, понесёт заслуженное наказание, а пока мы делаем всё возможное, чтобы облегчить ваше незавидное положение. Сегодня, по завершению собрания, мой заместитель Худойбердыев, - Левич повёл рукой в сторону Солтана, чтобы было понятно, кого он имеет в виду; тот в свою очередь озарил зал золотом своей улыбки, - выдаст каждому по ватному спальному мешку и дополнительно по шерстяному одеялу, чтобы вы смогли провести холодную ночёвку и не замёрзнуть. В каждую палату будет выдана свеча. Просьба к старшим по палатам следить, чтобы не было пожара. Только этого нам ещё не хватает. - По залу пробежал смешок. - Завтра утром сюда прибудут автобусы, которые перевезут вас в Теберду, где вы будете размещены временно, со всеми возможными удобствами, на местной турбазе и в целом ряде санаторно-курортных учреждений. Вам будет обеспечено трёхразовое горячее питание по санаторной норме. Мы, тем временем, займёмся ликвидацией последствий трагической аварии.