Маргарита и Мастер (СИ)

- Что тогда вы посоветуете, читать поза-позавчерашние?

- Не читайте вообще газет, а только толстые журналы. Ибо у нас уже всё проверено временем:

- Без постмодернизма.

- О постмодернизме говорить можно, но только на языке соцреализма, - сказал Кот, и добавил: - Пеле, между прочим, тоже так мог бы думать, но сделал этот марш-бросок через море:

- Аки по суху, - в отличие от Цыпленкова, который постоянно бормочет - но не в Обуховской больнице, куда с таким законченными формулировками не пускают, так как диагноз нужен другой, а именно:

- Тройка, семерка, туз - тройка, семерка, дама! - а он твердит, когда нет платка-ленты, как у маркитанта на лбу с той же надписью:

- За что боролись - на то и напоролись. - Следовательно, да, можно, но только в теории, на практике - критерии иво - определения - истины перейти Красное море нельзя.

Не может вот так на глазах красное стать зеленым. И следовательно, переход Моисея с его рабами через море абсолютно никак не следует из Прошлого. И тогда возникает закономерный вопрос:

- Откуда они вошли в Красное море? - если с берега этого сделать нельзя. Нет на стороне соцреализма абсолютно никакого постмодернизма, из воздуха, он его, что ли, сделал? Или как и было сказано:

- Палкой, небось, надо ударить по этой скале? - Ну, и туды-твою:

- Так и остался на Этом Берегу навсегда, послужив, тем не менее, сам лично - Моисей, я имею в виду - Мостом в это царство, где течет медовая река с молочными берегами.

- Наоборот, - влез Пеле.

- Не думаю, что наоборот, ибо мёд очень липкий, не даст, следовательно, подойти близко к этой реке счастья, прилипнут к нему Хомы, как мухи, и тогда, действительно, их последним выдохом и будет:

- За что боролись - на то и напоролись.

- Как тогда нам добраться до этой медовой реки? - спросил парень, который - правда об этом уже все и так знали - долго сидел за плинтусом.

- Как и сказано в Библии:

- Аки рыбы, - а, следовательно, вплавь, как это и сделал Петр, увидев Иисуса Христа:

- На Том Берегу, - оделся, чтобы не прилипнуть к этому мёду того места, откуда тронулся в путь.

Нет хода в Будущее из Прошлого. А то говорят, что ему было стыдно явиться перед Иисусом Христом в голом виде. Может и стыдно, но только в том смысле, что было бы, действительно, неудобно прилипнуть к медовой реке, и утонуть, как студент литинститута с последним криком:

- За что боролись - на то и напоролись. - Дак и действительно:

- Даже деревья шли в атаку на царство Мордора не с пустыми руками, а было вооружены. - Хотя и как древние люди только камнями. - Это и был их Костюм.

Но даже после этой речи - коротенько, минут на сорок - госпожа СНС не сдавалась, ибо так и сказала:

- Я вам предложила за всё это титул Графа плюс записала, как автора Петра Первого и Аэлиты - неужели вам мало, имени графа Лёши Толстого.

- Так-то бы, да, - сказал Кот, - но надо добавить талоны на усиленное питание, - и еще раз добавил: - В Елисеевском, ибо, как я уже резюмировал ранее:

- У меня мало жира, чтобы плавать в этом говне.

Некоторые были возмущены, но многие согласились, что, да, хорошего мало, и даже:

- Не как за плинтусом, - наоборот:

- За Плинтусом-то нам, пожалуй, лучче:

- Разрыв сердца, да, происходит, но не сразу - сначала можно незаметно помучиться.

- Может мне и стать Председателем? - спросил Плинтус, - моя имя появляется чаще, чем имя Лессинга, который наконец объяснил, что:

- Аполлон сам убил Ахиллеса, - а то уж многие верят, что боги в этом деле:

- Не участвуют.

- Он причислил себя к богам, - сказал Ле-Штрассе, и незаметно для СНС, которая даже привстала от этого сообщения, сам подвинулся на то место, где она пыталась провести последнее время, как несмотря ни на что:

- Председатель Правления.

И после ответа Плинтуса:

- Я был раньше, - упала в его - нет, не объятья - а просто села на колени Штрассе. И вроде назад. Но он ее уже заграбастал. Как морская свинка траву. Более того, поверг литдаму в ужас предложением:

- Я твоя свинка! - Так-то бы хрен с ним, но кроме всего прочего, кроме этого танца морской свинки - есть и другие обязанности, так сказать:

- Семейные. - Вот такого бы назначить главным редактором, а не этого:

- Я протанцевал на руках всю свадьбу.

- По барабану, - ответил президент.

- Ибо, действительно, - опять первым встал Плинт, - некоторые пренебрегают жизнью за плинтусом, а она от этого не становится менее насыщенной. Ибо что, собственно, значит:

- Похороните меня за плинтусом? - Это:

- Отправьте меня вместе с моим мышонком - май диэ вайф - не как доброго Гектора по просьбе царя на громко пылающий костер, а отправьте в космическом корабле на Альфу Центавра, где мы опять обретем Прошлое, как всё то:

- О чем мы так долго мечтали здесь на Земле, - но так и не дождались из-за неуемной жажды власти такими вот Котами, как вы. - И он указал прямо и недвусмысленно на Ле-Штрассе Три.

Кот после таких слов снял свою голову, приобретшую после:

- Трамвайного Дела, - эту способность Гоголевского носа - иногда иметь независимую морфологию - и ничего, но Ле вовремя вспомнил, что могут снять с Председателей Союза писателей за недостаточное внимание к другим ее членам, так как заседание на этом и закончится, ибо будет приведено в неописуемое возбуждение этой отдельно живущей головой больше, чем существом вопроса:

- Кто у нас Председатель? - Или по-русски:

- Давайте, наконец, начнем распределять Шапки сами, и пусть уж те, кому не достались, сторожат нас в новых кабинетах, а не - он показал на потолок большим пальцем - пусть хоть они живут спокойно и счастливо.

И Штрассе опять ее надел, так что многим, и в том числе Пеле и СНС показалось:

- Ничего не было.

И слово взял Войнович:

- Дело в том, что яблоки - в отличие от Польши - и так растут, без необходимости внешнего экспорта, а нам надо только долететь туда, - и сел.

Никто не стал его спрашивать подробностей таких необыкновенных способностей марсианских яблонь, ибо может, как некоторые - многие покосились на СНС:

- Как начать - так никогда и не закончить. - Ведь говорят, что ее постоянного - имеется в виду с точки зрения исторического структурализма - соперника Леонида Ильича просто-таки отрывали от пюпитра, чтобы отвести на перерыв в буфет, для других закрытый.

А то уж он начал настаивать:

- Провести туалет, или хотя бы просто трубу, сюда, в подтрибунное помещение, чтобы хоть пасать можно было - как говорил тесть Густава, пока его не шлепнул Майор:

- Ми подождем. - В том смысле, если там не водятся вечные медведи, ворующие по ночам железо с крыши начальства, вынужденного жаловаться периодически, что никак:

- Не может научиться писать доносы левой рукой, ибо правую за это дело уже отрубили, - как и пообещала ему в случае чего первая любовница машиниста. - В том смысле, отрубит и вторую руку, ибо не надо никогда помогать ей, мысли, при виде Марлен Дитрих на столе - как это сделал Евтушенко - руками:

- Сами все сделаем.

Слово бросил Сори:

- Но не успел ничего сказать, - так как Пеле, поняв, что истина может быть разоблачена, начал делать пассы широко раскрытыми лапами:

- Заблудись, заблудись, как Виктор Шкловский в мифологии сюжета.

И Сори понял, что не может ничего сказать про себя, а только то, что думает Пеле:

- Жених танцует голым на руках всю свою свадьбу, чтобы не уступить этот подиум для первого танца своей бывшей невесте, которая - ему поведали боги - выберет на этот белый танец:

- Своего брата! - Жена - не невеста, и поэтому это она делает, что хочет уже на своей свадьбе, а не он. И следовательно: