Дальше в лес-Апл больше (СИ)

                              Глава четвертая.      И все же прощай Алмаз? И Омнибус здравствуй!

Но так оказалось, что Алмаз ни как не хотел их отпускать. В цеху их теперь уже обстрелянную, но все-таки выжившую, в невыносимых для любой работы условиях Прибалтики, бригаду ждал еще один Алмаз. Теперь это был уже самый последний из всех последних Алмазов, которые должен был сделать их цех. Самое интересное было то, что заказан был он министерством обороны для того же самого учебного центра в Палдиски, в котором они только что сдали Алмаз. И хотя по бумагам, это был Алмаз другой модификации, но на самом деле все его отличие от предыдущего заключалось лишь в незначительной перепрошивке программного обеспечения. Поэтому зачем нужно было выбрасывать достаточно большое количество денег на фактически такое же изделие было для простого ума не понятно. Сроки сдачи системы на стенде были крайне сжаты и ограничивались одним месяцем. Во вновь построенном цеху теперь было три комплексных стенда . Сейчас два занимали бригады, работающие на новом изделии Омнибус, а один был отдан их бригаде для регулировки последнего цехового Алмаза. Бригады, занимающиеся Омнибусом, были довольно многочисленны. Многие лица для нашего героя были новыми. По сравнению с Алмазом увеличилось и число семейных пар. Ребята только что позаканчивали институты, а здесь можно было и временно за счет командировок порешить жилищный вопрос, да и деньжат поднакосить для будущей совместной жизни. Некоторые регулировщики из их Алмазной бригады в свободное время бегали на стенды с Омнибусом, чтобы чего-нибудь там поднахвататься. Нашему герою эта суета казалась явно преждевременной. Он думал, что придет время Омнибуса, тогда он и начнет вникать в эту тему. Тем более, что Омнибус был более чем сырой, и толком кроме каких-то отдельных локальных тестов ничего еще не работало. Они достаточно легко в начале осени сдали последний Алмаз. Погода стояла явно летняя. Была куча всяких поздравлений им и друг другу от всех других бригад цеха, всякие душещипательные плакаты "Прощай Алмаз". Затем с вновь влившимися в ряды регулировщиками ресторан в центре города и за сдачу последнего Алмаза и за знакомство. После ресторана через пару дней выезд на выходные с ночевкой на Южный берег Крыма в очень красивое место, где стоял пансионат для подводников, состоящий из деревянных домиков, и где папа Миши на пенсии работал завхозом. И если ресторан на удивление прошел гладко, то с ЮБК с самого начала не заладилось. Там к их компании примкнули какие-то две знакомые Мишины девицы вроде бы из Москвы. И Наташе почему-то взбрело в голову, что они знакомы и с ее мужем. Они поехали на отдых вместе со своим сыном, и хотя наш герой сказал жене, что видит этих телок, как и она в первый раз в своей жизни, что и было истинной правдой, но, уже не плохо зная свою жену в этих вопросах, ему было понятно, что семейного скандала ему не избежать. Теперь жене нужен был только повод, и при смешанной компании и большом количестве выпитого спиртного этот повод легко нашелся. Так как наш герой ни только был изрядно под градусом, но и на самом деле не видел причины, почему он попал под раздачу, то скандал он тушить не стал. Они впервые за совместную жизнь настолько крупно разругались, что утром жена забрала с собой сына и свалила с ним самостоятельно из их лагеря. Брошенный ей верный супруг продолжал активно отдыхать, но настроение было полностью испорчено, и даже дополнительное спиртное не меняло дела. Когда он вечером вернулся домой, то, слава богу, жена и сын были на месте. После дополнительных бурных разборок наступило еще более бурное примирение, и ссора закончилась. Как наш герой стал знакомиться с Омнибусом он чего-то припомнить не мог. Скорее всего опять началось с элементной базы. Это был явный шаг вперед после импульсно-потенциальной логики Алмаза. Омнибус был собран на интегральных микросхемах отечественного производства. Причем качество самих микросхем было достаточно высоким. Некоторые их типы никогда не выходили из строя, хотя,конечно, многое зависело от режимов, в которых им было суждено работать. Теперь вся логика работы схем была связана с двумя состояниями микросхемы ДА или НЕТ. Были и специальные микросхемы различных коммутаторов, а также пассивных элементов резисторов и конденсаторов. Сложность в освоении Омнибуса по сравнению с Алмазом возросла в десятки если не в сотни раз. Исторически нашему герою опять достались сто первые приборы. Только теперь это были многофункциональные компьютеры, которые еще были должны работать в обменных процессах с чистыми вычислительными машинами ЦВК. Там тоже в результате того, что первоначальная вычислительная машина, которая по замыслу разработчиков должна была быть в единственном числе, оказалась не в состоянии одновременно проводить все вычислительные операции и участвовать в сложных обменных процессах как с приборами внутри системы, так и с различными другими системами на корабле от которых Омнибус получал и которым выдавал информацию, пришлось создать еще более сложную вторую вычислительную машину. Она и оказалась главной в обменных процессах информацией, а первая машина фактически превратилась в чистый арифмометр, работающий параллельно и одновременно, что значительно повысило скорость решаемых задач. Даже первоначальное ознакомление с концепциями заложенными разработчиками в систему привели нашего героя к мысли, что мало кому из этих новых симпатичных мальчиков, а тем более девочек удастся стать полноценными регулировщиками системы Омнибус. Если на Алмазе самые трудолюбивые даже умудрялись перечерчивать целые схемы в свои тетради, то здесь чтобы перечертить все необходимые схемы по своему прибору понадобилось бы наверное пол жизни. Если на Алмазе можно было ухватиться за ниточку и с помощью логического мышления пытаться размотать весь клубок, то на Омнибусе без представления того, что происходило с твоим прибором в тот момент, когда произошел затык, делать было нечего. Можно было имитировать, открыть прибор, разложить схемы и с очень озабоченным и умным видом врубиться в тему. И делать так до тех пор, пока кто-то из очень не большого числа регулировщиков возьмет и в свою смену отремонтирует или устранит ту или иную неисправность. Так наш герой встретил своего школьного одноклассника Сережу. Где-то классе в девятом они с ним даже были почти по корешам. Мама Сережи работала в их цеху по первому отделу и отвечала за секретную документацию. Ее любимым занятием было подкрасться в комнату программистов и свистнуть у зазевавшихся заболтавшихся девушек или у находящихся на перекуре мальчиков записанную на них секретную книжку и утащить ее в свою зарешетчетую комнату. А потом с удовольствием наблюдать как обезумевшая от страха мадам ищет пропажу. В школе Сережа был крепким троечником и скорее был гуманитарием. На Алмазе нашему герою он также не попадался на глаза А теперь сидел на стенде Омнибуса и пытливо всматривался в схемы того самого сто первого прибора. Видимо мама Сережи пристроила сына на хлебное место. Нашему герою достаточно забавно было слушать Сережу о секретах регулировки. Главное оказывается, по его словам, было проявлять выдержку и спокойствие и никогда не признаваться, что ты не в состоянии устранить эту или другую неисправность. Ты весь в процессе и победа уже близка. Ну а если времени нет, тогда пришлют того, который сумеет все исправить. Так в конечном счете и распределялись роли в бригадах. Одни были просто хорошими ребятами и девчатами, обхаживающие со всех сторон бригадиров или, по другому, ответственных сдатчиков, всячески подчеркивая им свою верность и преданность. И как правило это приводило к тому, что еще вчера нормальные ребята при постоянном потоке лести и угодничества постепенно съезжали с нормальных рельсов. Но стоило им только оступиться, как весь этот вчерашний верный им до гроба народ как стая голодных шакалов набрасывалась на ослабевшего своего начальника ,полностью вымещая долго копившуюся ненависть. Таких примеров наш герой за годы регулировки насмотрелся вдоволь. Настоящим спецам, за спиной которых оставалась только если и не Москва, но точно их профессиональная гордость, а еще в большей степени их самолюбие и честолюбие, не нужно было преданно смотреть в глаза начальнику любого ранга, что само по себе сохраняло кучу душевного здоровья. Чем- то по своим функциям и задачам, которые Омнибус должен был выполнять на АПЛ он был схож с Алмазом. Но были и существенные отличия. Комплекс лишился практически всех навигационных и связных функций. Теперь в штурманской не было прибора 101Ш. Зато в центральном посту, прижавшись вплотную друг к другу, стояли не один как на Алмазе, а два сто первых прибора. Причем один из них назывался И-то есть информационный, а другой Т- торпедный. В какой-то степени модули были взаимно заменяемые. И в случае выхода из строя одного из них, можно было в более усеченном виде работать и на одном. А у регулировщиков сто первых приборов, как и всех других, теперь появилась возможность тупо перебрасывать блоки из одного модуля в другой, ища неисправный. Так как Омнибус был уже системой следующего после Алмаза поколения, то на АПЛ менялись и другие комплексы. А ввод данных в торпеды, торпеды-ракеты и много другого нового оружия теперь был цифровой. Особенностью Омнибуса в тот момент, когда с ним столкнулся наш герой, было и то, что он был не просто на тот момент сырым, а фактически не работающим комплексом. То есть на завод-изготовитель серийных Омнибусов поступило нечто, которое как в железе, так и программном обеспечении было набором ящиков-приборов очень далекими от тех задач, которые на них возлагались. Практически система находилась где-то на начальной стадии автономной наладки ее отдельных приборов. И опять можно было только удивляться сумасшедшей пробивной силе конторы разработчиков, сумевшим откровенное пока еще фуфло выдать за новый вычислительный комплекс и добиться запуска его в серию. Говорили, что в Северодвинске разработчики москвичи уже даже установили какую-то модификацию Омнибуса на АПЛ, которая стоит там под модернизацией. Но,видя в каком состоянии к ним в цех поступили серийные комплексы, наш герой очень сильно сомневался, что при тесноте и очень плотном расположении приборов на АПЛ есть хотя бы малейшая возможность работать над улучшением комплекса в условиях лодки. А регулировщики, побывавшие в Комсомольске на Амуре на заводе Ленинского Комсомола утверждали, что на нем уже готовы первые корпуса торпедных лодок РТМ для установки серийных Омнибусов с их родного завода. То есть повторялась история с Алмазом. Но разница проглядывалась. Сейчас комплекс для регулировки был во много раз сложней Алмаза, а его работоспособность значительно ниже чем у первых образцов Алмаза. Кажется на Новый год, а может в начале наступившего следующего года, цех успешно сдал, а завод отгрузил и отправил на Дальний Восток первую систему. Видимо сроки совсем подпирали, поэтому и состоялась сдача. Сам наш герой не стал путаться под ногами у регулировщиков, сдававших первый серийный комплекс родного завода. Но из источников, заслуживающих доверия он знал, что сама сдача проходила не на уровне решения задач, а на уровне тестовых режимов. При чем и здесь все было далеко до прохождения общего теста системы. На сдаче что-то мигнуло, приборы законсервировали, забили в ящики и отправили малой скоростью в город Комсомольск на Амуре. Теперь путь к массовому покорению Дальнего Востока славными регулировщиками из Крыма был открыт.