Черно-белое

— С чего начнем? Для разминки.

— Давайте самую первую. Мою любимую. — Самая первая песня, которую они записали, была написана Таней, написана очень давно, когда ей было еще лет четырнадцать. Она очень сильно хотела стать певицей, это была ее мечта. За то время она написала несколько песен, но над одной работала более усердно, поэтому она получилась лучше остальных. Возможно, по той же причине она ей и нравилась. В самой песне пелось про то, как мир горел в апокалипсисе и как его спасла любовь.

Они подошли к своим инструментам, Таня встала за микрофон. Женя, посмотрев, что все готовы, ударил палочками три раза, и все начали играть. Первый куплет говорил о том, как боги разозлились на людей за то, как они себя вели, и решили наказать их. Тане тогда понравилась скандинавская мифология, и она вписала ее в свою песню. В припеве же пелось, что любовь спасет мир, что бы не случилось. Последний, второй, куплет говорил о том, что пара влюбленных договорилась с богами, и те не уничтожили мир полностью, дальше шли припевы. Уже на первом припеве Таня начала чуть кривить, это все заметили, но так как была разминка, все продолжали играть. За ней по очереди, один за другим, накосячили парни. Миша мотнул головой, пытаясь собраться. В этот момент девушка, затянув долгое «А-а-а», упала рядом с микрофоном. За ней повалились остальные, последним был Макс. После того как он свалился, гитара продолжила фальшиво тянуть его последние ноты.

Остановка

То же утро, серые девятиэтажки тянутся вдоль дороги, уже кто-то успел прийти на свою работу и включить яркую, мигающую вывеску в магазинчике на первом этаже. Поначалу эти вывески даже нравятся, но когда ты их видишь каждый день, они начинают раздражать. Около этих мелких по нынешним меркам домов растут еще более мелкие и более редкие деревья, сейчас без листьев как будто голые, немного прикрытые снегом. Ближе к дороге стоят павильончики и ларьки, в которых нерусские продают овощи и фрукты, вежливо называя всех братишками и сестренками. Они приезжают на работу раньше всех, на своих старых, еще советских машинах.

По этой улице сильно не спеша на остановку идет парень. Среднего роста, среднего телосложения, вообще, ему сильно не нравилось, что он был во всем средний, как бы он ни хотел, он не мог ничем выделиться из толпы своих сверстников. Его светло-карие глаза смотрели под ноги и не поднимались, да и зачем, если знаешь здесь уже каждый уголок. Обычная черная шапка скрывала его светло-русые волосы. В кривых, желтых от никотина зубах торчала сигарета. Затягиваясь и выпуская дым, он не доставал руки из карманов синего пуховика, чтобы не морозить. На правой руке, продетый через руку, висел пакет с тетрадями. Алексей, так его звали, учился в институте на адвоката. Постигнув первые тонкости профессии, она ему разонравилась, и учиться он уже не хотел, поэтому изредка пропускал ленты, а учился только для диплома, чтобы отчитаться перед родителями, вложившими в развитие сына немалые деньги. Работать по профессии он и не собирался, в планах крутилось развить свой бизнес. Он топал по улице и думал о том, что поскорей бы закончилась учеба и началась та, другая, как он сейчас думал, интересная, насыщенная жизнь.

Подойдя к остановке, он выплюнул окурок, не доставая рук из карманов. Дворники уберут, не зря же им платят. Облокотившись на одну ногу, он стал вглядываться туда, откуда приедет его карета, наполненная невыспавшимися, злыми людьми.

Прошел один автобус, за ним второй. Уже все, кто был, уехали, и на остановке он остался один. За поворотом появился третий. Ну, этот-то точно мой. Взгляд упал на приближающуюся к остановке парочку. Их темные силуэты шли довольно неспешно, и, если прислушаться, можно было услышать раздающийся с той стороны смех. Едва услышав этот смех, у парня чуть чаще забилось сердце, кратковременно, почти на мгновение бросило в пот, и тут же отпустило. Он узнал этот смех. Девушка с черными крашеными волосами и довольно яркими зелеными глазами, невысокого роста, вечно одетая в черное, в древние времена ее бы точно приняли за ведьму. Тем не менее характер у нее был не мрачный, а веселый и игривый, она всегда улыбалась, громко смеялась, со всеми заигрывала и везде была душой компании. Парень, рослый, коренастый качок, кажется, был не знаком. Они шли прямо на остановку, и при мысли, что она заметит его, ему стало не по себе, попятившись, он спрятался в тень, туда, где фонари не доставали до него, и снова закурил. Сердце билось все чаще, а в голове одна мысль: как бы сквозь землю провалиться? Голова завертелась в поисках того, на что можно было бы отвлечься, глаза забегали. Автобус, точно автобус. Блин, и этот не мой. Карета, притормозив у остановки, но не открывая дверей проехала дальше.

С этой девушкой Катей они учились в школе, сперва хорошо общались, потом у каждого появилась своя компания. И вот, однажды, когда Алексей решил признаться в своих чувствах, его жизнь серьезно изменилась.

— Аха-ха, да брось, я уже давно не вожусь с детским садом. У меня много нормальных, взрослых, сильных, состоятельных мужчин, — она абсолютно не задумывалась над словами, сказала, что первое пришло в голову, бросила вдогонку еще пару усмешек и ушла, виляя гениталиями с такими же подругами.

Раньше веселый, парень превратился в замкнутого одиночку. Его еще несколько месяцев высмеивали за это. На уроках постоянно раздавался тихий смех сзади и летели бумажки в спину. Всех, кто тогда смеялся, а смеялись все, он ненавидел. Абсолютно все связи с ними он окончательно порвал, когда пошел в институт. Закрывшись в своей крепости и возведя огромную стену, он уже никого не пускал. Сначала это было принципом, потом делом привычки, а потом это стало нравиться, и никто, как бы ни старался, уже не мог пробить эту стену.

Смирившись с участью и успокоив себя тем, что четвертый автобус будет уж точно его, что ему не придется долго с ними разговаривать, он бросил взгляд в ту сторону, с которой они шли. К своему удивлению, он увидел не две, а уже пять фигур, пара довольно крупных и одна худая, но с большим животом, походила на беременную женщину. Катя, очевидно, пряталась за своего спутника, а тот стоял как вкопанный и, судя по всему, молчали они оба, внимательно слушая, что им говорят. Три новые фигуры смеялись, размахивали руками, а Катя на удивление молча пряталась. Обычно говорила она, в любой ситуации, если ругались, то она обливала с ног до головы кучей словесной грязи своего противника, если не ругались, то она все равно без конца что-то говорила. Взмах — и огромная фигура качка улетела, пролетев с полметра, с грохотом рухнула в сторону. Вставая на колени, на четвереньках он пополз куда-то к дороге. Девушка попыталась убежать, но ее остановили.

— Иди сюда, сучка, мы же знаем, что ты хочешь, — при этих словах нападавшая крупная фигура треснула мелкой тыльной стороной ладони, удар пришелся по уху.

Схватившись за ухо, ошарашенная девушка на попе попятилась назад. Мимо пролетевшая машина осветила всех пятерых и, казалось, ускорилась после того, как проехала мимо. Алексея ошарашило, сердце забилось еще чаще, сейчас оно колотилось так, что казалось, что оно вот-вот выскочит. Руки и ноги затряслись, пот покатился каплями по лицу.

— Какого… — договорить он уже не смог, челюсть отказывалась двигаться, тело как будто окаменело. — Бежать, надо бежать, — эти мысли сейчас не давали ему покоя, но тело отказывалось двигаться.

Две крупные фигуры были похожи. Большое раскачанное тело, покрытое красной кожей. Голова немного вытянута, из висков торчат рога, уходящие назад и немного вверх, маленькие острые уши, и ехидная улыбка на лице, на плечах и локтях рога подобные выступы. На предплечьях металлические наручи с каким-то узором и надписями. Пальцы заканчивались острыми когтями вместо ногтей. Огромные, чуть присогнутые ноги стояли на носках, этим существам явно так было удобней. Кошачьи глаза желто-гнилого цвета жадно пялились на девушку. Третья фигура не похожа на предыдущие две. Серо-гнилая кожа с короткой шерстью, короткие руки и ноги в сравнении с человеческими, большое пузо. На ногах маленькие рваные штанишки, а заканчивались ноги копытами. Над пузом две обвисшие треугольные титьки. На лбу рога, чуть уходящие назад, ослиные уши и нос, похожий на поросячий пятак. Сзади болтается тонкий хвост, заканчивающийся треугольником. Типичный черт.