Дорога к Чеджу (СИ)

Морвокзал и аэропорт

Утро в деревне начинается рано. Наши старички пробуждаются с первыми лучами солнца. Дедушка либо садится за компьютер, с которым играет в го, либо смотрит теленовости, а бабушка уходит в огород. Чаще всего она кулинарит в рисоварке, которая в течение суток не выключается ни на минуту, и что-то комментирует на корейском, когда Орест с интересом нажимает на ней кнопки. Выйдя на пенсию, они переехали из Сеула и купили дом в посёлке на берегу моря. В столице остались трое взрослых детей: два сына и дочь. Семейная свадебная фотография установлена на стареньком телевизоре Самсунг. Каждый день они чем-то да помогают нам. То сын ногу поранил, так они даже нас с перекисью водорода не подпустили, а сами принялись её обрабатывать антисептиком и мазью, что-то приговаривая ему на своём родном. То постиранное бельё из машинки развесят и соберут, когда высохнет. То угостят чем то вкусным. И всегда деликатно уходят на прогулку, когда мы готовим ужин или садимся за стол. Фрукты-овощи мы почти не покупаем. По нашим меркам дорого, а пятидневный рынок для своих ещё не нашли. И с их стороны навязчивости никакой. Пару фраз утром и вечером. Я уже не прошу его о помощи по местным достопримечательностям, так как дедушка не успокоится, пока не докажет себе, что я всё понял. По профессии он преподаватель, чего вот только, не знаю.

Я привык просыпаться раньше времени и слушать, как ветер продувает нашу тонкостенную хибарку. С каждым днём становится жарче спать, а кондиционер в доме лишь напольный, да и тот стоит в гостиной и на ночь отключается. Сегодня первое солнечное утро, и из окна виден морской берег и зелёные горы. Кажется, что ночевал в палатке.

В доме пять вентиляторов. Но они как игрушки для детей. В Сеуле наши ребятишки обычно будили нас, а здесь они, как маленькие котята, посапывают носами. Комаров нет. Посёлок ежевечерне обрабатывают репеллентами красные машины, похожие на пожарные.

Сегодня в планах пробежка с фотоаппаратом. Поохотиться на пейзажи и ракурсы бабушек-ныряльщиц. С первыми повезло, и они представились во всей зелёно-чёрной красе на фоне синего неба. Хотя их суровость больше подходит к грозовому закату. У белоснежного маяка на чёрной скале встретил знакомого дедушку, лихо управляющегося с удочками. Не знаю, что он делает с рыбой. Наверное, отпускает в море, так как дома я не чувствовал запаха ни мяса, ни рыбы. А вот бабушки-ныряльщицы не хотели позировать и о чём-то ворковали в своих гардеробных при артелях. Они ведут замкнутый образ жизни. Малообразованные, нелюдимые, увлечённые лишь морем и профессией. На острове их любят и устанавливают им памятники из лавового камня, устраивают фестивали. Есть даже "парадно-выходной" костюм ныряльщицы, в который они наряжаются пару раз в году. Пройдет ещё сотня лет - и они станут такими же островными символами, какими сейчас выступают тольхурабаны (дидухи).

Солнце припекало, и решил, что полтора часа для зарядки достаточно. Сегодня день "ничегонеделания" с туристической точки зрения. Вчера при подсчёте стоимости и времени перемещения с острова в Пусан пришёл к выводу, что дешевле и быстрее самолетом. Морской перевозчик на запросы об отмене не реагировал, и решили съездить к ним в гости.

- Приходите через час! - сказала девушка в офисе Ханил экспресс, - подойдёт главный менеджер и всё сделает.

Судя по запаху кислой капусты, пряностей и дошираков на столах, мы попали в обеденный перерыв и решили тоже подкрепиться домашними припасами. На улицу лучше не показываться. Крем с защитой "пятьдесят" и футболки не помогают от солнца. Лишь в морском терминале освежающая прохлада. Дети резвятся. Благо, что порт напичкан электроникой. Банкоматы, машины по самостоятельной дактилоскопии, разговаривающие информаторы, кофе-машины с любимым какао и эскалаторы.

Наши переговоры заняли час. Менеджер звонила в центральное представительство, мы переводили с корейского на английский и далее на русский, она постоянно извинялась, что не может сейчас вернуть нам деньги. Но нам, в общем-то, было не к спеху, и, удостоверившись, что она приняла отмену, мы ушли на ближайший рынок с надеждой, что он для своих. Местные там лишь перекусывали. Всё тот же знакомый колорит. Мандарины, аккуратно упакованные в ящички, коробки с конфетами, арбузы, перевязанные ленточками с бантиком и прочие умиляющие взор штучки. Торговцы никуда не спешили и лежали/сидели на земле, просматривая телевизоры под шум работающих вентиляторов.

Атмосфера аэропорта была более напряжённой. Ещё чуть-чуть и кажется, что ты сам побежишь на стойку регистрации. На втором этаже пять авиакомпаний предлагают улететь в Пусан. С третьего подхода нашли самую экономичную, и нам вручили светло-зелёный бумажный чек с нашими фамилиями, который похож скорее на кассовый, чем на семейный авиабилет. Закралось подозрение - может, мы купили перелёт без багажа, но девушка написала, что можем перевезти шестьдесят килограмм на семью. И мы довольные сели на лимузин бас, чтобы насладиться скоростью и удобствами.

Лишь на месте выяснили, что при двукратной разнице в цене эти параметры не гарантированы, так как автобус тормозит у каждого крупного отеля, да и здесь заставили платить за старшую дочь. И вечерние пробки в городе Чеджоу напомнили, что и в Южной Корее не все вопросы разрешились.

Вечер провели у стадиона World Cup Jeju stadium. Вокруг трибун полукругом проложены две красные тартановые дорожки, и по ним трусили редкие бегуны. К стадиону примыкает четыре музея. Есть площадка с уличными тренажёрами. Перед кассами висят тарифы на билеты. Для мужчин - от десяти до шестидесяти тысяч вон на матч, для женщин - от четырех до десяти тысяч. На острове своя футбольная команда Jeju Union, естественно играющая в мандариновом цвете, как и сам стадион с прилегающей автозаправкой и магазинами.

Халласан

Это лесопарк - национальный заповедник, расположенный вокруг горы Халла. Она же - самая высокая точка Южной Кореи. Гора имеет углубление в виде плато, в котором небольшое озеро в окружении буйной зелени. В шесть подъём, сборы в дорогу: вода, еда, ветровка. Дедушка угостил замороженной водой и огурцом с грядки. Они уже давно проснулись. По картам составил маршрут и к восьми часам вышел из автобуса на безлюдной площадке. Пока открывал навигатор, чтобы определиться с вектором движения, ко мне подъехал автомобиль с женщиной за рулём.

- До парка пять километров. Садитесь. Подвезу.

В машине четверо детей девяти-десяти лет и ещё спутница. Они едут на трёхчасовую прогулку в горы. Говорят, что встречали в прошлом году русских студентов в кемпинге и в восторге от русских. Дети прилежные, знают простые фразы на английском. Когда парковали машину, согнали с неё чёрного зайца.

При входе в парк - кафе, туалеты, площадки для отдыха, наглядная информация, из которой узнал название моего маршрута - Yeongsil Trail и расписание его работы. Он протяжённостью шесть километров, время в пути два с половиной часа, перепад высот восемьсот метров. Всего в горах семь маршрутов, четыре из которых пересекаются у кратера с озером.

Сегодня будний день, и тропа местами пустынна. Я торопился, так как хотелось заснять озеро без туч, и выбрал высокий темп. Многие здоровались со мной, человек пять спросили, откуда я. Состав туристов разнообразный. Кто с трекинговыми палками и в горных ботинках, кто просто пришёл на прогулку, поместив грудничка в рюкзак за спину. Заметил, что это не просто горная тропинка, а информационно-обучающее поле. Постоянный акцент на высоте подъёма, оставшемся времени, и достопримечательностях. Повсеместно картинки с растениями, животными, птицами, рептилиями. Из них узнал, что в парке водится четыре вида змей, самая опасная из которых корейская тигровая.

Курить на территории леса запрещено, как и уходить с маршрута, ставить палатки, разжигать костры. В одном месте сохранилась демонстрация пожара семилетней давности, унёсшего жизнь двух десятков деревьев. При мне мужчина вышел из туалета с сигаретой в руках. Тут же к нему подбежала старушка и грозно зашипела, чтобы он бросил окурок на землю, который она убрала длинными металлическими уборочными щипчиками.