Пропавший город (СИ)

- Опусти меня, - попросила Алекса.

- Точно?

- Я не пушинка, опусти.

- Мне не тяжело, - буркнул он и продолжил держать.

Я какое-то время смотрела на его уверенное серьёзное лицо, краем глаза отмечая, что меня куда-то несли, но я видела лишь этого мужчину.

Он молча бросился на помощь. А ведь ему было больно, скорее всего так же, как и мне, если не сильнее. Матушка сказала что-то о пороге боли. Этот поступок вызывал безмерное уважение и что-то тёплое в душе. Прижалась к нему сильнее, вдыхая его запах. Странно, но сейчас я хотела, чтобы всё было по-настоящему. Вот так всегда быть в его объятиях. Похоже, я влюбилась. В этого красноволосого панка с ирокезом на голове или со смешной косичкой, или, как сейчас, с густыми длинными волосами.

Мы остановились. Над головой было окошко в куполе, и туда заглядывало солнышко. Меня поставили на ноги. От неожиданности я даже пошатнулась, но крепкие руки удержали меня за талию.

Перед нами пылал огонь, мирно потрескивающий в очаге. С другой стороны от пламени стояла матушка в белых, расшитых золотистой вышивкой одеяниях. Всё также в своём двурогом головном уборе. Забыла, как назывались такие. Вроде бы означают, что она всё ещё может рожать. А вот после того, как месячные у них прекращались, тогда уже без рогов ходили.

- Жизнь часто даёт нам испытания. Порою жестокие и болезненные. И не каждый справляется с ними. Но вы есть друг у друга, чтобы поддерживать в трудную минуту, чтобы разделить горечи, болезни, несчастья и счастье на двоих. И вы теперь не только это знаете, но и будете тянуться друг к дружке в такие мгновения, особо остро ощущая вашу связь.

Я по-прежнему была в объятиях Алекса, и он не собирался меня из них выпускать. Да я и не хотела этого. Ощущала тепло его тела, опору и надёжную защиту. Матушка подошла к нам. В душе было умиротворение.

- Ваши левые руки, - сказала она, протягивая какую-то сияющую алым цветом ленту.

Жених прикоснулся к моей руке и переплёл наши пальцы, лишь потом поднял левые руки.

Матушка связала ленточкой наши запястья. Лента вспыхнула огнём и впиталась в кожу.

- Теперь вы муж и жена. До конца этих воплощений.

Наши предки верили в перевоплощение душ, а также карму.

В зал стали входить девушки-жрицы.

- Ваша одежда, - озвучила матушка приближение к нам двоих девушек со свёртками. Каждая слегка поклонилась и положила свёрток перед нами.

Потом подошли другие девушки с какими-то блюдечками.

- Ваши кольца. Одинаковые.

На блюдечках, и правда, были тоненькие серебряные колечки.

- Поскольку вашей душевной связи видно не будет, то по кольцам другие будут знать, что вы муж и жена, - пояснила матушка. - На этом обряд закончен. Будьте счастливы!

И она кивнула девушкам. Через десять секунд в зале никого не было, кроме меня и Алекса. Ещё возле огня лежали свёртки с одеждой и блюдца с колечками.

Александр первым взял маленькое колечко, лежащее на его одежде, надел его на мой безымянный пальчик почему-то левой руки. Оно точно пришлось впору.

Я молча повторила его действия. И только после этого мы стали одеваться.

Конь нас ожидал во дворе храма. А я тут вспомнила о наших вещах из своего времени.

- Дэр? - решила сразу пояснить одну вещь.

Муж сжал мою талию.

- Почему Дэр? - спросил супруг удивлённо.

- Искандер слишком долго произносить. Да и мне не нравится, - честно призналась я. - Что будем делать с нашими вещами?

- Ты их перепрятала? - задал встречный вопрос.

- Да.

- Молодец. Пусть лежат.

- Но что если нам приспичит возвращаться?

- Значит, так тому и быть.

- А как же твои документы? Ладно, мои. Я, считай, местная. А ты как? - искренне беспокоилась я.

- Переживу. В посольство обращусь, - и такой спокойный голос.

- Ну, как знаешь, - если ему не надо, то мне - тем более.

Хотя, жаль, моего телефона. А ещё камеры. Правда, предыдущие фотографии я успела слить, а вот Китеж-града, увы, не будет.

- Что загрустила? - проявил беспокойство Алекс.

- Я всё же хочу забрать свои вещи, - честно призналась.

- Там что-то ценное?

А он проницателен. Я кивнула.

- Значит, заберём. Но пока не стоит привлекать внимание. Да и делать это лучше днём, а не ночью.

Тут я была согласна.

- Куда мы теперь? Возвращаемся на базу? - поинтересовалась я.

- Нет.

- Но... ты ж там оставил воинов...

- Я забрал тебя, теперь нет смысла возвращаться.

В душе разлилось тепло. Неужели я действительно важна для него? Но озвучить вслух этот вопрос я не решилась. Правда, надежда затеплилась в сердце. Стало так приятно от его слов.

- Но там ведь карта... - начала я.

- Уже нет.

- Как это?

- По совету мудрой женщины, я заблокировал вход в бункер, да и вообще завалил там всё.

- Но ты сказал...

- Потому что там были лишние уши.

Идиллия была нарушена. Значит нарочно обидел. Стало горько.

- Опусти меня.

- И куда ты собралась?

- Пойду проветрюсь.

- Сейчас не то время, чтобы можно было разгуливать.

- Опусти, - с нажимом сказала я.

Хвала Небесам, спорить не стал. Спустил с лошади, а сам ударил её бока, и ускакал.

Обиделся? Ну и плевать!

Почему уехал, почему не остался? Ну попросил бы прощения, и дело с концом. Так нет же... Сам же сказал, время неспокойное... бросил... Конечно, о том, что любит, речи идти не могло, но всё равно обидно.

Самобичеванием горю не поможешь. А оставаться одной было страшно. Хотела крикнуть, чтобы подождал, но он уже скрылся, а орать на всю улицу мне не позволяла гордость.

Я пошла вперёд до поворота, за которым Панка видно уже не было.

- ... где его наложница? - услышала мужской голос, заставивший меня остановиться.

- Он был один, - ответил другой мужчина.

- Уверены?

- Да.

- Уезжал ведь с нею.

- Найдите её. Раз нянчится с нею, значит, она ему важна, и он сделает всё, что мы скажем.

- Хорошо. Но где её искать?

- Скорее всего он её спрятал. Где лучше всего это сделать?

- В храме?

- Точно. Пригрозите жрицам.

- А что с ним делать?

- Пока у нас не будет девки, не трогайте, но приглядывайте.

На этом голоса стихли. Идти за Алексом было опасно, да и я не знала, где он. А вот жрицам угрожать собираются. Но что я одна могу сделать? И идти к ним, чтобы меня тут же схватили? Нет уж. Как тогда поступить? Я вновь одна. Сглотнула, собрала волю в кулак. Справлюсь. Не в первый раз.

Когда Алекс был сам, он выкручивался как мог. Сейчас же появилась я. И хоть я не думала, что что-то для него значу, и не знала, какой он, человек ли чести, считает ли себя обязанным защищать меня, но не хотелось, чтобы его шантажировали мною.

С другой стороны - вряд ли этим человеком можно управлять, он сам кем хочешь помыкать будет. Но в его рядах есть враг, прикидывающийся другом. И, похоже, Алекс про это знал. Ради этого устроил представление тогда. А я, дура, повелась. И сейчас припомнила ему. Но может быть и не плохо, что меня нет. Как знать, если б поехала с ним, нас бы поймали, и его наверняка заставили бы выполнять грязную работу, а я бы сидела связанная в каком-нибудь грязном закутке и мучилась мыслями. Про остальные возможные варианты думать не хотелось.

Я проскользнула в ближайший проулочек и отправилась куда глаза глядят. Незаметно так окружающие стены показались знакомыми. Кажется, вот тут произошла наша первая встреча с местной жительницей.

Время близилось к вечеру. Солнышко едва выступало из-за горизонта. Не хотелось бы оставаться на улице в столь поздний час. Было боязно стучаться к ней. Что она со мной сделает? Может, сдаст кому-то плохому, как тем ребятам, которых только что подслушала. Но деваться некуда, на улице оставаться куда опаснее.

На стук вышла знакомая женщина. Поначалу нахмурилась.

- Вы меня, наверное, не помните... - начала я.

- Помню, заходите, госпожа.