Круг Вечности: Реставратор (СИ)

- Пошли есть, Микеланджело, - после недолгой паузы вздохнула Вера, и отвернулась от меня, не принимая отказа. Я проводил её взглядом и перевел глаза на картину.

- Ну, да, сейчас она немного подпорчена, но я клянусь тебе - то, что я увидел изначально, оно вызовет у тебя "синдром Стендаля". Знаешь что это? - заговорил я, идя вслед за ней.

- Не имею ни малейшего представления, - без интереса пробурчала она, не оглядываясь.

- Это когда у тебя подавленное состояние от того, что ты увидела нечто превосходное, великолепное...

- Её до этой великолепности доводить месяцами. А мне только неделю ждать...

Я почувствовал укол в сердце и резко остановился. Я опустил глаза вниз, но неловкая тишина возникла только для меня. Вера даже не понимала, что сделала что-то не так.

- Ты пошла все-таки к этому парню, к фотографу?

- Да, - равнодушный кивок, как будто бы между нами не было вчерашнего разговора.

- И через неделю будет готово портфолио? - подавляя гнев, поинтересовался я.

- Он сказал - через неделю, да. Обрабатывать нужно не так уж и много, так что, это даже быстро, - не без гордости сказала она.

- Я же просил. Вчера, Вера. Я просил тебя. - Вера знала о том, что мои сны имеют противное свойство сбываться. Да, это было еще с моего детства, я редко видео сны, но всегда они являли мне образ будущего, или скрытого от меня настоящего. Иногда, я мог придумывать собственные сны, но вскоре мне стало скучно, и я бросил путешествия по снам.

Но я всегда им верил, даже если не хотел этого. Веру же я предупредил об опасности, которую видел во сне, а она не послушала.

- Отказаться от мечты из-за твоей паранойи и душащей ревности? С чего бы? - она соизволила обернуться и наградить меня злым взглядом. - Я имею право на свои мечты, на свои цели и я к ним иду.

- Хорошо, что ты вернулась, - холодно отметил я.

- Олежа, не нуди, - протянула Вера. - Как видишь, ты не такой уж и Нострадамус - я жива и здорова. Все. Будь попроще.

Она погладила меня по моей щетине, на щеке и улыбнулась, я, скривив губы, усмехнулся в ответ.

***

К часу ночи я прекратил обдумывать план действии по реставрации картины, и понял, что у меня есть одна проблема - я действительно слабо помню тот мелькнувший в голове оригинал.

События дня и особенно поведение Веры погасили то впечатление или озарение, и теперь я был в ступоре. В страхе того, что я еще больше все испорчу. Повинуясь зудящему желанию оставить её поближе с собой, я перенес её в нашу спальню.

Со всем мольбертом она бы не уместилась, и мне не оставалось ничего иного, чем просто поставить её на пол прислонив к стене. Сделал я это, не включая свет, и потому голос Веры заставил меня дернуться от неожиданности.

- Она что будет спать с нами?! - возмутился голос, и я обернулся на него. Вера стояла в освещенной гостиной и выглядела скорее силуэтом, тонким силуэтом зажимающим микрофон в телефоне, после решив, что собеседнику важно объяснить ситуацию силуэт поднес телефон к уху. - Да. Мариш, да мой такое учудил!

- Я тебя люблю! - заявил я, как можно громче, чтоб собеседница Веры услышала это, и Вера, покрутив мне пальцем у виска, продолжила тараторить, закрывшись от меня.

Я неторопливо разделся и занырнул под тонкое одеяло. Увидев силуэт Веры, я подумал о том, как же нам тогда повезло, имея более чем скромный достаток купить этот подвальчик. Пусть по нему не проходила рука маляра, мастера или кого-то там еще лет двадцать, если не больше, он не был тесным. Маленькая спальня смежная с гостиной, пусть и со старой мебелью и двумя красными креслами, на которых нужно было давно заменить обивку, от гостиной выход в коридор и на кухню с прозрачной дверью, длинный коридор, ведущий в мастерскую по совместительству, кладовую. Веру раздражал запах краски, и она сказала, что или я рисую в кладовке или на улице.

Бросив последний взгляд на картину, я закрыл глаза. Спал я недолго, что-то словно толкнуло меня в спину и я, продрав глаза, присел на кровати. Я обернулся, но Веры не было.

Я поднялся, пытаясь разглядеть мою комнату, но вокруг меня была лишь тьма: ни звуков, ни света. Я осторожно ступал по холодному полу и искал рукой выключатель или хотя бы стену, но никак не мог до нее дойти, словно комната стала гораздо шире.

Мое подступившее отчаяние прекратилось, как только я заметил легкий желтый свет. Я начал искать источник, и понял, что он свет появился сзади меня. Я был уверен, что нам отключили электричество, и Вера только сейчас нашла свечу, я обернулся и застыл.

Свет действительно исходил от свечи, которую зажгла девушка. Но девушка была не Верой.

Это была девушка с картины. Такая же идеальная красота облаченная, в тонкое белое одеяние, она сидела на коленях перед тумбой с низким подсвечником и длиной свечой. Я осторожно приблизился к ней, подметив про себя, что вокруг все по-прежнему также темно.

- Здравствуй сновидец, - улыбнулась она, когда я подошел ближе. Я протянул ей руку, и она, схватившись за неё, встала. Её прикосновение было холодным и я, поддавшись приступу паники, одернул руку и попятился назад.

- Я сплю? - не вопрос, а скорее утверждение. Хотя при всей странности моих снов, такого я еще не видел.

- Сновидец, - повторила она бесстрастно. Голос её высоким и звучал будто бы отовсюду, отражаясь эхом в моей голове.

Она коснулась ледяными руками моей груди, и я мгновенно отстранился.

- Не надо, не касайтесь, - покачал я головой, выгнав из головы дурацкую мысль - как же её называть, на "ты" или на "вы".

- Как хочешь, - покорно кивнула она. - Тогда просто запоминай меня.

- То есть? - понизив голос, спросил я.

- Тебе же нужно помнить меня, чтобы восстановить картину, - сказала она возмущенно, словно бы несмышлёному ребенку. - Пойми, какой я должна быть там, и стремись к этому.

- Хорошо, - безвольно кивнул я.

Я приблизился к девушке, и коснулся её лица, она покорно закрыла глаза. Холодная кожа была мягкой, без единого изъяна, но мне все равно было не по себе. Я пальцами запоминал её черты и, кивнув, отстранился.

- Он рисовал с натуры, автор?

Она кивнула.

- Потрясающе, - буркнул я. - А кто он, кто автор? - Это было безумием, но, а вдруг, она бы сказала мне имя автора, раз уж на то пошло?

- Его давно нет в живых, - покачала она головой. - После того, как ты восстановишь или перенесешь картину, ты сможешь её продать, придумав, что хочешь. Это будет настоящий шедевр, а там и другие твои работы заметят.

Она прошла дальше от меня и присела на заметное только лишь ей кресло, подперев рукой, подбородок она без особого интереса изучала меня.

- Хорошо, - кивнул я. - Если разрешаете...

- Он будет не против. Главное её восстановить. В её прежнем, изначальном виде, который ты знаешь. Это очень важно, сновидец. В её прежнем виде.

- Я - Олег, - сказал я зачем-то.

- Хорошо, - она словно разрешила мне носить это имя.

- А кто он? Художник - кем он был?

- Это не имеет значения, - произнесла девушка глядя чуть в сторону от меня.

- А вы?

- Я? - она удивленно округлила глаза и улыбнулась, словно застеснявшись - Настасья я. Настя. - Она протянула руку, но не для рукопожатия, а словно для поцелуя. Я неуверенно приблизился и почувствовал резкий толчок земли.

- Подъем! - гаркнула Вера. Я резко присел на кровати и стал оглядываться по сторонам. Ощущение что позади меня кто-то есть, не отпускало. - У тебя сегодня важный-преважный заказ! Ты сам говорил.

Я закивал и обернулся на картину, сомнений в том, кого я видел во сне, у меня не было. Я встал и поплелся в душ, бросив взгляд на Веру, которая завернулась в оба одеяла.

- А ты? - поинтересовался я.

- Мне не надо рано вставать. Разбудишь, как заработаешь бабла.

- Кого бы мне об этом попросить?! - шутливо спросил я, но Вера, похоже, не разделила моего юмора и проигнорировала меня. Меня же дернула пугающая мысль, что нельзя Веру наедине с картиной, тем более спящую и беззащитную. Я аккуратно вынес картину из комнаты, вернув на мольберт в мастерской.