Доказательства вины (СИ)

-- Сколько же их здесь... -- растерянно пробормотал Олаф, впервые за всё занятие раскрывая рот, а Леннокс равнодушно пожал плечами:

-- Я же сказал, что большинство похороненных здесь умерли не своей смертью... Конечно, не все из них могут упокоиться с миром!

Разбуженные призраки тем временем сориентировались в пространстве и поплыли в нашем направлении. Мы -- адепты -- инстинктивно попытались встать поближе друг к другу, Лэшел тоже казался взволнованным, зато Леннокс оставался совершенно невозмутимым. Когда я шагнула вбок, чтобы оказаться подальше от границы, под моей ногой громко хрустнула какая-то ветка, и я, механически опустив голову, увидела, как один из кристаллов начал мигать, то затухая, то загораясь снова. Духи остановились у границы защитного поля, обступили его со всех сторон, так что кладбище за ними можно было не разглядеть -- слишком уж многих призраков мы потревожили. Не меньше десятка, и это только те, кто подошел к нам вплотную... И, в отличие от архимага Приама, который оставался в своем уме и говорил с Адрианом и мной, с этими... явно было что-то не так. Глаза у всех были открыты, но в них невозможно было разглядеть никакого осмысленного выражения. Вдобавок ко всему призраки что-то безостановочно бормотали себе под нос, из-за чего казалось, будто воздух звенит.

-- Итак, -- лекторским тоном продолжил Леннокс, словно стоял за кафедрой в лекционной аудитории. -- В общем-то, призраки и по своему желанию могут переходить из невидимого состояния в видимое, однако...

Он не договорил, переведя взгляд куда-то вниз, и в ту же секунду спокойное и даже несколько скучающее выражение на его лице сменилось чем-то, похожим на тревогу. Проследив за его взглядом, я обнаружила, что тот самый мигающий кристалл окончательно погас, и в ту же секунду произошло несколько вещей: бормотание призраков понизилось до шипения и зазвучало теперь угрожающе, в воздухе пронесся очередной магический порыв, защитное поле пропало, магистр Лэшел отчетливо выругался... а затем призраки всем скопом набросились на нас.

Если честно, я совершенно не представляла себе, что чувствует человек, когда его атакует призрак. Воображение подбрасывало варианты, что по ощущениям это сравнимо с окунанием в ледяную воду, или, может, потере контроля над телом, в которое этот призрак вселяется... Но действительность оказалась не похожа ни на один из этот вариантов. У нас не было никакой возможности сопротивляться, настолько быстро все происходило, а потом... Единственное, что я помню -- это ненормальная, разрывающая на части боль. Мир словно взорвался, ослепительные осколки рванулись в мою сторону, так что я инстинктивно закрыла руками глаза, опасаясь, как бы их не выкололо... А после этого осталась только чернота.

***

Что удивительно -- в себя я пришла мгновенно. Не было ни постепенного возвращения чувств, ни долгих, сменяющих друг друга видений -- я просто открыла глаза и обнаружила себя лежащей на узкой койке в каком-то помещении. Боли как таковой больше не было, но сохранялось ощущение, словно накануне я таскала мешки с углем: тело казалось очень тяжелым и неподъемным, словно чужим. Ну ладно, я хотя бы жива, и на том спасибо. Изучив потолок над собой, я повертела головой, заметила через несколько коек от меня пару фигур в светло-серых балахонах целителей, склонившихся над еще одной такой же койкой... Потом вспомнила, что я здесь уже была в прошлом году, когда Кейн чуть не умер от проклятия отсроченного действия... Значит, это лазарет в Академии.

Заметив, что я открыла глаза и зашевелилась, в мою сторону устремилась незнакомая целительница средних лет.

-- Хвала Эйр, еще одна очнулась! Как ты себя чувствуешь?

-- Неплохо, -- я еще раз прислушалась к себе и удовлетворенно кивнула. -- Давно я здесь?

-- Несколько часов, -- целительница деловито проверила мой пульс, затем посветила мне по очереди в каждый глаз магическим светильником. -- Но наши плетения хорошо работают, и опасность миновала, жить будешь. Если хочешь, можешь полежать здесь до следующего утра, или возвращайся в общежитие.

Она уже хотела было отойти, но я успела поймать ее за руку, хотя для этого мне пришлось приложить уйму сил.

-- А что с остальными? Нас на кладбище было восемь человек, и...

-- Двое еще здесь, -- она кивнула куда-то в сторону и, проследив за ее взглядом, я неожиданно узнала на соседних койках Олафа и Жана. Они лежали, не шевелясь, и, казалось, оба были без сознания. -- Этот молодой человек вообще во второй раз за последнюю неделю попадает к нам... Был еще вампир, но он быстро восстановился и сейчас сидит в коридоре. Еще одного адепта, со шрамом на щеке, мы уже отпустили... И еще один юноша умер. Не выдержало сердце.

Я дернулась так сильно, что едва не упала с кровати, и на немолодом лице целительницы появилось сочувственное выражение.

-- Может, вам все же полежать здесь до завтра? -- более мягким тоном предложила она. -- всё-таки вы такой шок пережили... И куда только ректор смотрел, когда позволил вам всем отправиться на кладбище?..

-- Нет, -- пробормотала я, всё еще не веря в случившееся. -- Нет, я лучше пойду...

Она с сомнением посмотрела на меня, но не стала настаивать.

-- Как хотите. Только выпейте тогда Восстанавливающий отвар, чтобы не свалиться на полпути.

Она куда-то отошла, а я откинулась на подушку, подложив под голову руку и равнодушно нащупав спутанный колтун, в который превратились мои волосы. Адепт со шрамом, которого отпустили, -- это Марк... Значит, умер Сид? Сид, который лучше всех нас разбирался в некромантии, и который так хорошо работал с небольшими магическими потоками? Как такое возможно? Почему он умер? Ведь призраки захватывают тело, не убивают его... Или нет?

В голове было удивительно пусто, хотя краем сознания я понимала, что по-хорошему стоит сейчас поскорее всё обдумать и предпринять какие-то действия. Но какие? Погиб человек! И не кто-то абстрактный, а тот, с кем я была знакома! В голове не укладывается -- утром всё было прекрасно, и даже занятие по демоновой некромантии начиналось нормально, а потом кто-то словно взял и перечеркнул всю сравнительно спокойную учебную жизнь!

Вернувшаяся целительница протянула мне кружку с отваром и, пока я пила, принесла мне мои вещи -- запыленные, но целые. После отвара мне заметно полегчало, так что подняться с койки и одеться я смогла своими силами, и целительница проводила меня до дверей, велев сразу возвращаться, если я почувствую себя нехорошо. Закрыв за собой дверь, я первым делом увидела в коридоре Люция, который до моего появления сидел на подоконнике, а сейчас вскочил на ноги, и по его резким чертам лица, которые сейчас удивительно смягчились, мне сразу стало понятно, что он за меня беспокоился. Эта мысль теплой каплей скользнула мне в сердце, растапливая ледяную корку, которой то покрылось при известии о смерти Сида.

-- Как вы?

-- Нормально. А ты? -- Люций был заметно бледнее обычного, но в остальном казался вполне здоровым, и я облегченно перевела дух. Если бы что-то случилось еще и с Люцием, я бы себе этого никогда не простила.

-- Мне досталось меньше, чем вам. На вампиров призраки набрасываются реже, -- хмуро сообщил он и огляделся, чтобы удостовериться, что в коридоре мы одни. -- Вы готовы обсудить случившееся? Или вам нужно время, чтобы прийти в себя?

-- Готова. Только всё равно пошли в общежитие, поскольку здесь велика вероятность, что нас кто-нибудь подслушает.

Судя по сгущавшимся за окном осенним сумеркам, сейчас уже был вечер, и, следовательно, вся Академия находилась в столовой на ужине -- значит, меньше шансов, что мы привлечем к себе внимание. Ведь наверняка смерть адепта и тяжелое состояние еще четырех не остались незамеченными и, значит, вся Академия сейчас гудит, как растревоженный пчелиный улей...

Расчет оказался верен: по дороге в общежитие нам почти никто не встретился, а, войдя в комнату, я убедилась, что и Бьянка была на ужине. Заперев за собой дверь и активировав Полог Тишины, я швырнула такую же пыльную, как и моя одежда, сумку с учебниками на кровать, не заботясь о чистоте покрывала, и повернулась к Люцию. Среди скромной обстановки комнаты он смотрелся как-то неуместно и непривычно.