Проклятый. Игра с огнём (СИ)

- Сумасшедший.

- По тебе с ума схожу.

- И я по тебе. Но нужно потерпеть.

- Скажи мне то, что я хочу услышать.

- О том, как сильно я тебя хочу?

- И это тоже. Ты с ним трахалась за эти три дня?

- Дурак ты, Кузнецов. У Сергея температура под сорок всё это время.

- Почему я этому рад?

- Злой!

- Ни хрена. Я даже имя его слышать не хочу. Когда отец о нём говорит, крышу рвать начинает.

- Держи её на месте. Она нам ещё понадобится.

Она снова жадно и быстро поцеловала его, но стоило только ему скользнуть пальцами под её майку, отстранилась, едва не садясь на руль.

- Глеб, потерпи немного, хорошо?

- Что предлагаешь? Дрочить чаще? Или бабу временно завести?

- Ты сейчас специально?

- Прости. Правда, прости. Хочу тебя увезти, раздеть и отыметь так, чтобы забыла не только о муже, а вообще обо всём.

- Я и так ни о ком не помню. Но мне бежать надо. Я скучаю.

И она быстро, пока он не успел ничего сделать, открыла водительскую дверцу и выскользнула из машины.

Антибиотики подействовали, и уже на следующий день после того, как Еся сбежала к Глебу на их короткое свидание, Сергей почувствовал себя гораздо лучше. Они целый день провели в постели. Еся лежала рядом с мужем, смотрела старые фильмы и ела черешню, а он рассказывал какие-то факты биографий актёров, которые Есения слушала с интересом. Казалось, её муж знает если не всё, то почти всё, и этот факт рождал внутри Еси благоговение и уважение к супругу.

Она гадко с ним поступила. Оправдывая себя тем, что ему дела нет до того, с кем и где она проводит дни и ночи, вляпалась в Кузнецова по самую макушку. А теперь в любом случае ей придётся расхлёбывать, ведь всё это вряд ли кончится для неё безболезненно.

Когда Сергей уснул, она осторожно выскользнула из постели и пошла в кухню, чтобы проверить сообщения от Глеба. Уже через два-три дня она сможет посвятить ему не три минуты в джипе, а хотя бы часа три. На предвкушение новой встречи тело отреагировало мгновенно, и между ног Еси стало влажно.

"Привет. Безумно соскучился"

"Ты не можешь говорить?"

"Хотя бы на смс я могу рассчитывать?"

"Ясно"

Еся чертыхнулась. Четыре сообщения за два часа утром, которые она оставила без ответа. Хорошо, хоть дальше были ещё смс.

"Прикинь, что со мной сейчас происходит. Так и вижу, как ты кончаешь под ним"

Снова коротко ругнувшись, Есения глотнула воздуха, как перед прыжком в воду. Кузнецов идиот, успел надумать себе чёрт-те чего просто потому, что она не могла вовремя ему ответить. Но блин! Если бы она ещё и протащила в кровать сотовый и писала сообщения любовнику из постели болеющего мужа, наверное, она бы сама себя за это возненавидела.

"Я внизу. Выходи, как только вылезешь из-под Сергея".

Дурак! Трижды дурак!

Она выбежала на балкон и выглянула вниз. Его чёрный джип стоял точно под её окнами. Сам Глеб курил, прислонившись плечом к машине.

"Он только уснул. Смотрели кино. Мне никак не выйти"

Он достал сотовый и тут же вскинул голову, безошибочно находя её взглядом. Зажал сигарету в зубах и набил короткое:

"Я буду ждать сколько нужно. Есть разговор"

Есю будто окатило ушатом ледяной воды. Сердце заколотилось где-то в районе горла. Наверняка навыдумывал себе всякой ерунды, и теперь у неё только один выход - спуститься к нему и попробовать успокоить его внутренних демонов.

"Сейчас сбегу из дома. Жди"

Есения вернулась в кухню и глотнула воды из пластиковой бутылки. Во рту пересохло, а проклятое сердце так и продолжало колотиться о рёбра. Она свихнётся, если это всего лишь начало, и дальше её ожидает что-то похуже. Всё уже крутилось со скоростью картинок, мелькающих в калейдоскопе, и остановить это безумное верчение Есе был не под силу.

Она накинула на плечи спортивную кофту, завязала волосы в хвостик, сунула ноги в разношенные любимые кеды и тихонько выскользнула из квартиры. Пока ехала в лифте, успела прокрутить как минимум два варианта развития событий. Или он выманил её, чтобы претворить свою угрозу в жизнь и увезти куда-то. И ей придётся поехать, чтобы хоть как-то его угомонить. Пообещать ему сутки вместе, или двое суток, лишь бы он пришёл в себя и подождал хотя бы пару дней. Или он действительно что-то там себе нарешал и... Дальше этого самого "и" Еся продумать не успела, двери лифта разъехались, и вскоре она уже спускалась по ступенькам крыльца.

- Садись, - бросил Глеб короткое, распахнув для неё пассажирскую дверцу. Он был холодным и чужим, и Есения поняла, что дико, отчаянно боится. Его и того, что он ей скажет. Она устроилась в машине, и Глеб откинул окурок и с силой захлопнул дверь. Она наблюдала за тем, как он обходит джип, двигаясь так, будто он весь состоял из чётких линий. Ничего лишнего. Всё размеренно и резко. Даже то, как он берётся за ручку на дверце, заставляет Есю смотреть на Глеба безотрывно.

- Ну, привет, - говорит он тихо, поворачиваясь к ней. В его глазах снова та лёгкая степень безумия, в которую так легко было влюбиться. И которую теперь так опасается Есения.

- Привет. Я не могла тебе ответить. Кино смотрели, - как можно спокойнее произносит Еся, не зная, куда девать руки. Не зная, может ли позволить себе сейчас податься к нему и поцеловать, а потом шепнуть, послав всё к чёрту: "Увези меня и трахни. Я хочу тебя дико."

- Да, я это уже понял, - кивает он, улыбаясь почти весело. От этой улыбки по телу Есении проходит озноб. Руки покрываются мурашками. - Холодно? - вежливо уточняет он. Такой далёкий, что хочется кричать.

- Нет. Просто волнуюсь.

- Почему?

- Из-за нашего разговора.

- Чего боишься?

- Что ты что-то придумал.

- На самом деле, придумывать ничего не пришлось.

- Глеб, я же сказала... что мы просто смотрели кино.

- Это неважно. Даже если он тебя трахал, и ты сейчас только из-под него, это неважно.

- А что важно?

Она даже уже не скрывает дрожи в голосе. В салоне машины становится ощутимо холодно. На пару десятков градусов холоднее, чем в чёртовом жарком летнем дне снаружи.

- Важно то, что я люблю тебя.

- Глеб...

- Погоди, дай скажу. Я же сказал, что без ума от тебя. Тебе этого мало?

- Для чего?

- Для того, чтобы быть только со мной.

- У меня есть муж. Я не могу быть только с тобой. Мы же это обсуждали.

- Обсуждали. Но сегодня всё изменилось.

- Для тебя?

- Для нас. Я больше не могу так. Даже от того, твою мать, что ты просто смотришь с ним кино, меня корёжит так, что я из собственной шкуры вылезти готов.

- Глеб, подожди, пожалуйста. Милый мой, хороший, ну не мучайся ты так. Пожалуйста. У нас с ним ничего не было за эти дни, что я с тобой.

В голосе Есении звучат истеричные нотки, а она даже не пытается их скрыть. Она доведена до предела. Страх, что он сейчас вышвырнет её из машины, несмотря на то, что минуту назад признался в любви, такой огромный, что её начинает трясти.

- Ты живёшь с ним под одной крышей. Этого мне достаточно.

В отличие от Еси Глеб абсолютно спокоен. Он уже принял какое-то решение, и достучаться до него будет очень трудно. Если не невозможно. Неотвратимость того, что он скажет ей, душит. Ледяной вакуум, в котором находится Еся, выжигает лёгкие изнутри.

- Что ты хочешь мне сказать?

- А что ты хочешь услышать?

- Я не знаю.

- Что всё как прежде? Я могу соврать. Только это желание эгоистичной суки, которая хочет трахаться с двумя мужиками одновременно. Не находишь?

- Глеб. Ты сейчас скажешь то, что вернуть будет уже нельзя.

- Знаю. А мне-то что с этим делать? Что мне со всей этой ху*нёй делать?

- Ты знал сразу... Что я не одна.

- Знал. А о том, что ты как отрава - не знал. Предупреждать надо.

Он усмехается, усмешка выходит кривой и болезненной. Есения отворачивается, смаргивает жгучие слёзы. Из неё словно разом выбили весь воздух, и теперь она сидит, ощущая, как хочется сжаться в комок под невыносимым грузом. А перед глазами мелькают картинки того, как она отдавалась Глебу, как он брал её, как он стонал, когда она доставляла ему удовольствие.