Славься, Темная Властительница! (СИ)

- Опять вы ничего не поняли. Они не хотят творить свою судьбу. Они хотят жрать и не работать. Вот и весь список их таинственных грёз.

- Тебе-то какое дело? Твоя задача, чтоб они мало болели и редко умирали. А грёзы и желания оставь чести, совести и носителю надежды. Гуамоко, тебе есть что добавить?

- Да, если Вашей Милости угодно заботится о народе, то ей следовало бы в первую очередь позаботится о тех людях, с которыми ей довелось беседовать.

- Драка есть драка, всё было очень даже честно. Так что если и покалечила кого, то это сугубо его проблемы.

- Я не об этом. Я о той беседе, что имела место быть. Те люди имели неосторожность оскорбить лорда Олафа Фрая. Если Моя Королева не вмешается, они могут получить куда более серьёзные травмы, нежели чем от пары ударов табуретом.

- Брось. Да кто вообще будет из-за подобной ерунды шум поднимать?

- Говорите, шум? Клаус, пожалуйста, снимите с полки красную папку за номером восемь, – призрачная рука отделилась от посоха и, преодолев половину комнаты, выхватила с полки нужную книгу. – Благодарю, – птица принялась осторожно перелистывать страницы. Клювом такие операции делать было непросто, однако выручал трёхсотлетний опыт. – Итак, дело номер 2574: «Жалоба от городского магистрата почтенному Тихону Дорцу на действия наместника его, графа Олафа Фрая. Давече, по приказу наместника был схвачен известный бард Июнь Шварц по обвинению в оскорблении наместника. После анализа одной из его песен обвинения были подтверждены. Однако его светлость Фрай вместо полагающегося штрафа приговорил Шварца к тридцати кнутам, ставшими для того фатальными, а семью барда продал в рабство. Мы бы могли закрыть глаза на данную проблему, однако подобное происходит не в первый раз, а посему просим оградить граждан Тамана от чрезмерной жестокости». Пять лет назад было, – уточнил филин.

- Погоди! Так всё, что говорили про этого самого графа, правда?!!!

- Не обязательно всё. Плетей тому парню мог всыпать отец за какой-нибудь проступок, а пальцы можно во время работы потерять. Вилами в бок от ревнивца какого. Однако факт остается фактом, Олаф был очень жестоким правителем, куда более жестоким, чем Дорц, и если сейчас люди говорят, что он стал ещё хуже, дело может кончится для них очень печально.

Кобыла Лео нос к носу шла со скакуном ротного. Оба смотрели вперёд, но «главный курьер» чувствовал исходящую от Дерика неприязнь. Слишком уж быстро он выбился в люди, слишком близко примазался к королеве. Дерика ротным назначил Зы, причём сделал это, что называется, по велению левой пятки. А данный факт в текущей ситуации был скорее минусом. В любой момент ему могли дать пинка и посадить на его место кого-нибудь более подходящего. Того же Леонарда. Но дело было не только в этом, а ещё и в том, что по милости его курьерского зада сорок рыл едут аж на самую границу. И едут не грабить, а защищать!

Хотя возможность немного помахать мечом радовала капитана. Его отряд слишком долго просидел в гарнизоне. Те, кому за сорок, ещё помнили, как рубится человечина, а вот молодёжи практика была нужна как воздух. Так отчего бы не попробовать? В победе он был уверен. Вряд ли этот граф как-там-его отправит против крестьян армию, для этого есть стража. Ну а этим даже последний новобранец даст сто очков форы.

Однако его мечтам не суждено было сбыться. Когда кавалерийская колонна приблизилась к Грабино, Дерик очень быстро осознал, что здесь что-то не так. Первое, что бросилось в глаза – отсутствие скотины и собак, которые обычно приветствуют гостей своим лаем. Дальше больше. Деревенские улочки оказались пустыми, не было привычного развешенного на верёвках белья. Первое время капитан даже заподозрил засаду и приказал воинам рассыпаться и прочесать местность. Но нет. Посёлок словно вымер, только пара куриц насторожено ковырялись рядом с бывшим амбаром. Лишь спустя несколько часов, после того как был прочёсан лес, удалось выловить свидетелей произошедшего. Люди были напуганы, говорили невнятно, но суть сводилась к следующему – их всех забрали люди лорда Фрая. Забрали и имущество. Никому и в голову не пришлось сопротивляться, а скрыться смогли единицы.

Утром следующего дня Её Величество Мизори узнала, что всё же проиграла тот спор. Последний аргумент остался за правителем Тамана.

====== Самый обыкновенный... ======

В начале была Пустота. Нет, даже не так. Пустота не может быть, поэтому в начале ничего не было. Но ничто в мире не вечно, а значит не вечно и само Ничто. Пустота распалась на две части, из первой половины появилось добро, из второй – зло. Что? Нет-нет, это вовсе не те добро и зло, с которыми мы имеем дело сейчас, наши нынешнее моральные ценности являются производными от воли богов. Изначальные основы были несколько иными: душа и материя. Материя была чёрной, в ней были заключены все возможные формы и вариации. Душа же, ослепительно белая, являла собой сам первозданный свет, он состоял из благородства, любви, преданности и всех эмоций, что были и есть. Да, это и были первозданные добро и зло.

Когда Свет и Тьма осознали себя, они осознали и свою неполноценность. В след за этим пришла жажда обладания. Что? Откуда мы это знаем? Боги рассказали. Что, если боги врут? Если боги врут, значит так лучше для нас. Итак, продолжим. Свет хотел наделить материю чувствами, чтобы добро могло обрести форму и плоть. Тьма возжелала обрести душу, чтобы искренне радоваться и наслаждаться собой и своими делами.

Они столкнулись. Силы были равны.

С оглушительным грохотом свет и тьма разлетелись на части. Их многочисленные осколки сталкивались и смешивались. Так родилось бытие. Из мелкой пыли образовались звезды и планеты, из кусочков побольше – звери и птицы, деревья и грибы. Самые крупные куски стали богами. А поскольку распределение эмоций не было равномерным, одни боги были добрыми, другие злыми, третьи же находились где-то посредине. То же самое произошло с душой: одним вещам достались крохи, богам же огромные силы. Что? Ты спрашиваешь, что произошло бы, если бы в мире существовали только материя или только душа? Не слишком ли сложный вопрос для десятилетней девочки?

Науке и религии ничего не известно о том, что происходило за пределами нашей реальности, возможно, где-то всё было иначе. Некоторые ученые выдвигали гипотезы и теории. Например, боги могли слиться в одно огромное существо. Или о существовании реальностей, где есть только материя или только душа. Это лишь гипотезы, и с нашим магическим уровнем человечеству не суждено ничего узнать о иных мирах.

Итак, в мир пришли боги...

- Пароль? – старый знакомый орк выглядел несколько грустным. – А впрочем, если ты враг, то я тебя пропускаю.

- С чего это вдруг? – удивилась Мизори.

- Эти всё что-то празднуют, а меня с парнями оставили сторожить. Если ты враг – убей их всех. Только ушастую не убивай, она приносила нам пойло.

- Вот оно что. Тогда я тебя огорчу. У нас тут двенадцать бочонков с пивом и если враги убьют всех, они и пойло заберут. Так что давай по-другому: ты охраняешь лагерь, а мы вам с бАйцами самый большой бочонок забьём, и завтра вы будите бухать, а все на вас смотреть и исходить слюнями.

- Оооо... – пораженный зеленокожий не мог слова сказать, настолько был очарован открывшейся перспективой.

- И знаешь, Йонг-Фей, хватит уже надоедать мне с этим паролем. Или ты думаешь я поверю, что ты меня не узнал?

- Не сердись, гладкокожий ярл, – орк примирительно поднял руки, – скучно же. ПрАходи спокойно.

Лагерь снова изменился. Изменился настолько, что Мизори осознала всю нелепость сохранения его существования в тайне. Большая часть природного плато была скрыта под водой, теперь на месте палетов и брёвен степенно волновалось искусственное озеро, по берегам которого высились продолговатые силуэты цехов и бараков, соединённых тонкими полосами подвесных мостов и канатных дорог. Собственно речка в виду подобных преобразований хоть немного, да обмелеет, и это заметят все, кто живет вниз по течению. А ещё заметят дым, который уже сейчас валил из труб мануфактуры, услышат крики и визги, издаваемые зеленокожей братией. Она без труда смогла определить нужное направление. Приказав слугам выгрузить алкоголь, девушка широким шагом двинулась к самому большому бараку.