Маргарита и Мастер (СИ)

и вырвется из мира и извне

расстанется, свободное навеки.

Его снова потащили:

- За наш стол, но он ответил:

- Позже.

И Дима сделал то, что не было предусмотрено протоколом:

- Пошел и выгнал из отдельного кабинета шеф-повара, а сам затащил туда Аллу Два.

И можно было не сомневаться:

- Всё было по-честному, - обоюдоостро.

Глава 51

Шеф-повар легко поддался на эту провокацию, а точнее, наоборот, так как ничего не сказал, как обычно:

- Пусть Кот работает здесь шеф-поваром, авось мышей наедитесь до отвала, - а вышел, как будто только заходил в Елисеевский, сделал там своё дело:

- Слегка загипнотизировал продавщицу, чтобы недовесила э литл, и просил жалобную книгу, которую потом и отдавал за небольшое вознаграждение:

- Кило Любительской натюрлих, - а один раз продавец даже не отказался сбегать в соседнюю Булочную за мягким хрустящим батоном, - но он этим не злоупотреблял, так как одна пышногрудая блондэ - но не натюрлих, разумеется, высказала ему в лицо:

- Больше ко мне не приходи по ночам, ибо если имеешь слабый потенциал: не обнадеживай девушку. - И он испугался, так как:

- Люди на самом деле могут подумать, что эту, можно сказать, мамочку, одного из публичных домов Оноре де Бальзака, он держал в своем уме за простую девицу легкого поведения, для соблазна потенциальных жертв, работающую здесь продавщицей колбасы.

Что, в общем, и понятно, ибо Хомо любит прикидываться дураком только до тех пор, пока у других Хомо не возникает сомнение, что он на самом деле имеет этот прикид, в том смысле, что не посмеялся над девушкой легкого поведения, а:

- Поверил, как Дурак, в ее чистосердечное признание.

За что, собственно, казнили и Иисуса Христа:

- Не с умыслом посмеялся над верой, а от души, - на которую только и может надеяться человек без специального образования.

Ибо:

- Как можно было поверить Марии Магдалине, что и она только недавно покинула институт благородных девиц? - Или она именно там, в пороке, искала ту глубину души, где находится:

- Вера?

Отсюда вывод:

- Царь Борис Годунов считал, что юродивый Николка:

- Только прикидывается дураком, - поэтому также прикидывался, что:

- Боится его.

Вывод:

- Безразлично, верите ли вы ему, этому юродивому Николке:

- Всё равно шлепнут, или как Бориса Годунова или, как:

- Григория Отрепьева.

- Потому и не играю, - сказал шеф-повар, - а всегда только проигрываю. - Но смело занял место тамады за столом.

Правда, не за тем, где восседали работники своего воображения, а рядом, где сидел, так называемый Бродский - поэт.

И как говорится, с корабля на бал попал в свою стихию, ибо здесь были те, кого он знал, но пока что забыл:

- Немного.

И видя, что гость растерялся, как обычно бывает с вновь прибывшим, если он:

- Имеет претензии, как Гришка Отрепьев, - сказал:

- Я пока что прочитаю вам что-нибудь хорошее, как-то:

Когда-нибудь, болтливый умник,

среди знакомств пройдет зима,

когда в Москве от улиц узких

сойду когда-нибудь с ума,

на шумной родине балтийской

среди худой полувесны,

протарахтят полуботинки

по лестнице полувойны,

и дверь откроется. О, помять,

смотри, как улица пуста,

один асфальт под каблуками,

наклон Литейного моста.

И в этом ровном полусвете

смешенья равных непогод

не дай нам Бог кого-то встретить,

ужасен будет пешеход.

И шеф-повар сразу почувствовал себя лучше, как обязательно надо было пить, а в последний момент ему заменили фужер с карболовой кислотой целой бутылкой Камю.

И более того, тут же попытался переманить Аллу Два, только что спустившуюся с соседнего стола, где праздновали-обмывали премию Войнича к себе, для чего буквально так и:

- Хлопнул себя по коленям.

Но эта штучка оказалась не так проста, ибо сказала:

- Ня буду я читать тебе морали, юнец, но если только победишь чуду-юду, то меня ты поведешь под венец!

После чего Плинт даже поперхнулся костью от заливного, которых там не было, так как и быть не могло, несмотря на то, что заказал себе еще одно, которое ему и изготовили наспех, но на смех:

- В нем больше не оказалось новогодних тачек с бантиком:

- Подарок мому любимому писателю, - на что он только и надеялся, ибо:

- Хоть Волгу могли бы подложить для смеха-греха. - Вспомнил бы молодость, как служил под знаменами Герцога Чемберленского, в том смысле, что вспомнил бы молодость, как бабушка мыла его после первого похищения трехсот рублей из пятого тома Кой-Кого, и уже тогда констатировала:

- Тоже - писателем будешь, - ибо не умея читать уже ворует не только книги, но что самое главное:

- Умеет воровать мыс-с-ли-и!

Так как априори известно:

- Сам Человек не может додуматься ни до чего.

Дима настолько увлекся Аллой, что приехал на ее Ленд Ровере сам.

Так бывает? - Вот, пажалста:

- Я люблю купаться ночью.

- Я тоже.

- Это Чистые Пруды?

- Сначала мы пройдем очищение на Патриарших.

- Это Патриаршие? - удивилась Алла, и вошла в воду больше чем по колено.

Она обернулась и сказала:

- У меня такое непреодолимое чувство, что ты Том Круз, а я подставная телка.

Да? Тебе тоже так кажется?

- Нет, я думаю, ты настоящая принцесса.

- Неужели я похожа на принцессу?

- Сейчас мы это проверим, - сказал Дима, и тоже поплыл.

- Это не страшно? - спросила Алла. - Ночь, луна, под ногами нет земли.

- Даже если и так, теперь бояться поздно.

- Почему? - спросила Алла. И добавила: - Ты меня съешь?

- Да, - просто ответил Дима, и добавил: - Но только наполовину.

- Вторую половину куда?

- Побудешь пока...

- С тобой? - и тут она обернулась, чтобы увидеть огни горящего города. И ей показалось, что город действительно горит.

- Вот, я тебе говорил, что не надо оборачиваться?

- Не-нет-т? - жалобно мяукнула леди.

- Ну, теперь уже всё равно поздно.

- Да? Что поздно?

- Ловить мышей. - И он открыл такую пасть, что в нее можно было:

- Уместиться во весь рост.

И она залезла туда, как кролик в удава:

- Без дальнейшего принуждения.

И так бы ее никто и не вспомнил, кроме меня, но Плинтус после продолжительного размышления решил:

- Ценные вещи должны оставаться в семье. - И цапнул Диму за рукав:

- Вээ из май вайф?

- Я бин не понимайт твоего русского.

- Я между прочим, лауреат, хотя и бывший, если бывают бывшие лауреаты, - поэтому:

- Отвеча-а-а-ть-ь!

- Что ты орешь, как будто побираешься на площади? - спросил Дима, остановившись, подожди немного, щас дам, - и скрылся за дверью туалетума.

И пока он отвернулся на приветствие Тети тоже проследовавшей в параллельный туалет зачем-то, что, мол:

- Я тебе этого никогда не прощу, - даже успел немного задуматься: