Воин вереска(СИ)

Улочки в Глете были под стать улочкам большинства других городов, отстроившихся, что называется, "с пустого места" в последние десятилетия Тёмного века, поодаль от руин старой жизни. Обыкновенные, в общем-то, улицы - не слишком узкие и не слишком широкие, чтобы и от тесноты не задыхаться, и защитные стены не растягивать на лишние лиги. Застройка аккуратная, никаких лабиринтов из многочисленных тупиков-переулков. Сразу видно: возводили всё по единому плану, основательно и рационально. Первые дома тоже, наверное, походили друг на друга, как единоутробные братья, и были они преимущественно деревянными. Но из тех старичков мало кто дожил до сего дня. Нынешние здания Глета разве что шириной фасадов мало отличались между собой, а вот в остальном разнились - кто в два этажа высился, кто в три, кто из кирпича, кто из камня перестраивался; дерево, впрочем, тоже попадалось - где по бедности, а где напротив - чтобы красивее и богаче. Стены не только по материалу, но и по цвету отличные, окна и двери разные, о затейливости резьбы и формы ставен, да карнизов впору книги писать. Только крыши все, как одна, красные, не иначе - согласно особому указу властей. Богатый город Глет, ладно живёт, крепко.

Трактир Рэлеку долго разыскивать не пришлось - выросло прямо на пути широкое крыльцо с подпирающими алый козырёк массивными витыми столбами. Из столбов торчали рахитичные бронзовые руки, мёртвой хваткой вцепившиеся в резную вывеску: "Тёмный прыгун". Ну и ну. Любопытно, видел ли хоть кто-нибудь в этих краях живого гайфера, иначе именуемого "тёмным прыгуном"? Рэлеку, вот, повезло - не встречал ни разу.

Тем не менее, привередничать он не стал и вошёл внутрь, наконец-то укрывшись от нудной холодной мороси. В трактире оказалось дымно, сумеречно и довольно-таки многолюдно, несмотря на дождливый день. А скорее всего, благодаря ему. Пропустить кружечку горячего грога да обсудить последние новости собралась публика самого разного сорта: от троицы мужиков в типично фермерской одежде с одной стороны барной стойки до почти щеголеватого господинчика с другой. Щеголеватый поглядывал на "деревенщин" с брезгливостью, свойственной зажиточным лавочникам или солидным цеховым мастерам. За длинным столом слева от входа веселилась большая компания плечистых парней в потёртых кожаных куртках - каких-нибудь докеров, не иначе. Двое стражников что-то тихо обсуждали, склонившись над кружками с пивом и миской солёных сухарей. Здесь, пожалуй, при желании можно было отыскать и чернорабочих, и художников, и ткачей местной мануфактуры, и свободно промышляющих плотников, и солдат, и... любого другого, кого не отпугивало упоминание гайфера на вывеске и у кого не сводило желудок от щедрот здешней кухни.

"Авось и я выживу после снятия пробы", - подумал Рэлек, нос которого с трудом выхватывал из густого табачного дыма заманчивые мясные ароматы. Он облюбовал один из столов возле самого дальнего от стойки окна и уселся на широкую деревянную скамью. Мокрый плащ пришлось снять, но в сумраке зала, как он надеялся, рассмотреть его татуировку будет непросто. На всякий случай сел правым боком к окну.

Скоро подошла официантка - пухленькая невысокая девушка лет двадцати, довольно миловидная. Рэлек поставил на ребро медную монету в четверть лера и щелчком превратил её в жужжащий "волчок".

- Дежурное блюдо и чего-нибудь согревающего... глинтвейн здесь варят?

- Вишнёвый? Из смородины? - "пышка" ловко подхватила монетку и приветливо улыбнулась. - С мускатным орехом? С ромом? С бренди?

- Вишнёвый, - буркнул Рэлек. - Большую кружку, с бренди и корицей. Без муската. Вместо сахара - ложку мёда. Сделаешь - с меня ещё четвертак. Сделаешь быстро - четвертак сверху.

- Не сомневайтесь, господин, - сверкнула улыбкой официантка и умчалась на кухню.

Не прошло и десяти минут, а перед Рэлеком уже красовался исходящий паром глиняный горшок, изрядный ломоть свежего ржаного хлеба и глиняная же кружка, от одного лишь запаха содержимого которой блаженно закружилась голова. Гость пригубил напитка, удовлетворенно кивнул и одарил расторопную "пышку" обещанными пятьюдесятью таленами. В горшке обнаружились куриные потроха, тушёные с грибами и картофелем в сметанном соусе...

"Будь я проклят! - подумал Рэлек, внезапно обнаружив, что ложка его уже скребёт по дну посудины, а от глинтвейна в кружке остался разве что аромат. - Кажется, целую вечность не ел приличной еды!"

Он удовлетворенно вздохнул и откинулся назад, чувствуя приятную тяжесть в желудке и разливающееся по телу тепло. Прикинул, не заказать ли ему ещё одну кружечку этого обжигающего глотку нектара. По здравому размышлению, решил соблюсти осторожность - с непривычки от лишней порции горячительного может развезти, а в незнакомом месте это чревато пробуждением на улице без кошелька, оружия и хоть чего-нибудь ценного в карманах. Нет уж, довольно с него на сегодня. Умеренность - вот лучшая из людских добродетелей... Эх, если у них тут ещё и чистые простыни имеются!..

Рэлек мечтательно прикрыл глаза... Ясное Небо, до чего же хорошо! Неужели, можно теперь хоть немного расслабиться, перевести дух и просто отдохнуть? Хотя бы пару дней отлежаться, ни о чём не думая, никуда не шагая, ничего не делая. Усталость, копившаяся последние два месяца, наконец-то нашла себе выход. Слабый укол тревоги Рэлек проигнорировал и с наслаждением позволил себе провалиться в мягкую обволакивающую черноту...

8 .

Трое... Их трое... Прямо здесь, в сенях... а там, снаружи, сколько ещё? Не рассмотрел...

Нет, не справиться, даже с одним из них вряд ли совладать, а уж со всеми разом... Все при оружии, собранные, хладнокровные. Движения хищников, взгляды убийц... Только бы не тронули сестру!

Что же делать, Врата небесные?! Выход, нужен выход... Запереться в комнате и выбраться обоим в окно? Нет, не успеть, этим высадить дверь - что чихнуть, и даже если успеешь... куда бежать-то? Вокруг - голые холмы, пустоши, а эти все на лошадях...

Может, всё-таки повезет, и они не тронут? Может, кто-то поможет, выручит?

Нет, глупо надеяться... Едва лишь увидел их на пороге, сразу понял: беда явилась...

Выхода нет...

У старшого холодные, равнодушные глаза - будто осколки серого льда. А этот, что пониже, всё время ухмыляется и смотрит, как...

Боль обжигает правый бок... Что это?.. Что... На губах сероглазого слабое подобие улыбки...

"Сладких снов, парень".

Низкорослый прячет куда-то себе за спину тускло блеснувшую полоску стали, от его ухмылки веет равнодушием...

"З-за чт-т-т..."

Вопрос, детский, беспомощный, застревает в горле. Хочется отступить от убийцы, но ноги не слушаются, подгибаются. Глаза заволакивает зыбкая тошнотворная муть...

Всё!.. Неужели, всё?!.. Конец?!.. А как же...

Свет вокруг меркнет, звуки увязают, будто в подушке. Только и остаётся - топот трех пар подкованных сапог, удаляющийся вглубь дома, где... Сестра, милая сестрёнка!.. О, Небо-о-о-о!..

Превозмочь надвигающуюся черноту смертного беспамятства, разорвать усилием сжавшую горло судорогу, выдавить из себя, вытолкнуть:

"Беги-и-и!.."

Не крик выходит - стон... шёпот...

А потом - ничего...

* * *

Кажется, Рэлек всё-таки удержался от крика. Во всяком случае, никто из посетителей на него не глазел недоуменно - хоть это хорошо... И больше, думается, ничего хорошего. Он провёл рукой по лицу, вытирая выступивший пот. Долго ли спал? Вроде, всего несколько минут, за окном ещё не успела сгуститься темнота. В правом боку медленно, неохотно остывала боль.

"Он проткнул мне печень, этот ублюдок с отвратной ухмылочкой... Сила бесовская, да что же это со мной творится?!"