Серебро и сталь (СИ)

Annotation

Razengart

Razengart

Серебро и сталь

Пролог

Играя в "Масс Эффект", я порой задавался вопросом, о чем же именно думал командор Шепард, падая с орбиты. Скорее всего, он просто боролся за живучесть, по вдолбленным в учебке алгоритмам. Военные всегда умели ставить нужные рефлексы, их выживаемость напрямую зависит от этого.

Шепард был героем, которому волей сценариста выпало остановить вторжение гигантских роботов-кальмаров. Ему даже смерть оказалась нипочем: тело восстановили, разум - вернули. Моя участь куда незавиднее, хреново быть лабораторной крысой. После проведения опыта их уничтожают, но сейчас и этого не потребуется. Я падаю, и вскоре войду в верхний слой атмосферы. Недолго осталось.

Мимо проплывали обломки. Часть - обычный мусор, переброшенный сюда телепортом, остальное - осколки космических аппаратов. В непроглядной черноте космоса светились мелкие точки звезд. Подо мной открывался чудесный вид на нашу родину, частично прикрытую пеленой облаков.

Детонация и последующий взрыв перегревшегося лазера орбитального базирования отбросил меня не прямо вниз, к Земле, а скорее в сторону Северного Полюса, изменив наклонение орбиты. Сообщенной мне кинетической энергии хватит разве что на один отскок от атмосферы. И даже это не спасет, аббляционной защиты, как у спускаемых аппаратов, на моем скафандре попросту нет.

Вход в плотные слои атмосферы ознаменовался красочным фейерверком. Ничего хорошего в этом не было, я быстро спекся, сначала в переносном, а затем и прямом смысле этого слова. Было горячо, очень больно и сбоил БИУС костюма. Потом наступила тьма.

Сознание возвращалось рывками. Первым пришло понимание, я лежу на спине. Потом - что вокруг холодно. Хруст снега. Слепящая белизна, режущая глаза. Моя кожа была неестественно светлой, но переохлаждение еще не наступило. Отморожений тоже пока нет, но осталось недолго. Чувствительность тела никакая, сознание заторможено. Боли нет, ощущение холода - слабое. Плохо. Очнуться голым зимой, да еще посреди леса - гарантированный приговор. Смерть будет весьма мучительной.

Щурясь, оглядываюсь по сторонам и замечаю костюмчик, выручавший меня уже лет восемь. Осталось только его нацепить и о холоде можно будет забыть. Эта броня не спасовала перед космическим вакуумом, что ей этот морозец?

Забраться в нанокостюм оказалось непросто, одеревеневшие пальцы то и дело соскальзывали с замков. Активация систем заняла минут десять, хотя индикаторы на забрале загорелись практически сразу. Энергия пополнялась крайне медленно, здесь слишком холодно. Скорость восстановления заряда батарей находится в прямой зависимости от температуры, чем выше - тем быстрее. В разумных, понятное дело, пределах.

Система глобального позиционирования выдала невнятный бред. Судя по представленным данным, я нахожусь на крайнем севере, ниже шестидесятой, а чем черт не шутит, и семидесятой широты. Так что, здесь сейчас время около полудня, а вовсе не поздний вечер, как казалось ранее. Солнышко-то над горизонтом низенько, и светит не так уж и ярко. Сам я сейчас пребываю на каком-то маленьком, невысоком плато. Плоская вершина покрыта стелющимся кустарником, низины заполнены хвойными лесами. Южный склон крутой и обрывистый, постепенно становится более пологим. Внизу виднеется блеск небольшой речки, текущей сквозь ущелье.

Проверка радиоэфира показала полное отсутствие привычной спутниковой группировки. Несколько слабых, обрывистых сигналов с геостационарных спутников не в счет. Что-то мелькает на сверхдлинных радиоволнах, но у меня нет подходящей антенны. К сожалению, кабелей, длиной в пару сотен метров и более, сюда не завезли.

Придется ждать ночи и ориентироваться по звездному небу, раз уж недоступен ни ДжиПиэС, ни ГЛОНАСС.... Интересно, уж не во вторую ли половину двадцатого века меня занесло? То, что это не две тысячи сорок седьмой год - понятно сразу, по девственно чистому УКВ радиодиапазону. А значит, мне приготовили новый лабиринт. Суки.

Ярость схлынула очень быстро, оставив после себя лишь опустошение. Вокруг не оказалось даже завалящего камушка или бревнышка, чтобы хоть садануть по чему-нибудь от души. Мне ведь даже умереть нормально не дали, выдернув из безнадежной ситуации относительно целеньким. Понять бы еще, нахрена? Таких как я - двенадцать на дюжину. Возможно, причиной стал наработанный опыт?

Опыта у меня и в самом деле отнюдь не мало. Сначала это был "день сурка", когда мне пришлось отрабатывать прохождение локаций на максимальной сложности. Потом, очнувшись в Манхэттене одетым в костюм, я был вынужден действовать один против всех. Бабочка Бредбери или резиновая лента Андерсона? Скорей уж железобетонный лабиринт, в который постеснялись даже положить кусочек сыра. Точка выхода известна, действия отработаны, но лезть на главную базу цефов мне очень не хотелось, однако, пришлось. Других вариантов закончить эту историю попросту не нашлось, а людей было жалко. Вирус цефов не делал разницы между взрослыми и детьми, а их дроны перерабатывали на биомассу абсолютно всё.

Забавно, но еще полгода тому назад мне казалось, что удалось вырваться на свободу. Свалить в Сибирь, построить небольшой домик подальше от людей. Это и в самом деле получилось, только счастье продолжалось недолго. Крысу взяли за шкирку, и сунули в новый лабиринт. Сыра в нем не оказалось, а финал был весьма печален. Эта рубка хвоста по частям мне уже надоела изрядно, но надежду всегда убивают последней, очень уж эта дама живуча и приставуча. Самоубийство - крайне радикальный и действительно, последний довод. Оно для меня неприемлемо, даже в нынешней ситуации.

Обследование территории по расходящейся спирали дало определенную пищу для размышлений. Последний снегопад был не меньше недели тому назад, корка довольно толстая и проламывается с заметным трудом. Снежный наст нетронут, отсутствуют даже следы птиц и животных. Меня перекинули прямо сюда... и, похоже, не только меня. Под снегом обнаружились ошметки щупалец альфа-цефа и останки контейнеров с оружием. Следов воздействия высоких температур на них не оказалось, что было достаточно странно. Как бы то ни было, из обломков даже удалось собрать две гауссовки и один микроволновый излучатель. Модульная конструкция, стандартизация и все дела, самым сложным оказалось синхронизировать катушки и набрать рабочие батареи.

Гаусс-винтовки и "Майк", вернее "MIKE" - оружие весьма специфическое и не слишком гуманное. Последний, собственно, одно из самых садистских средств убийства ближнего своего. Воздействие направленного микроволнового излучателя вызывает сильные ожоги, вплоть до четвертой степени. Смерть от болевого шока при этом - обычное дело, а живые порой завидуют мертвым. Однако в условиях тотальной войны всех против всех выбирать не приходится, работаешь тем, что попадется под руку. Еще им неплохо разогревать консервы, надо только заранее выложить их на тарелку. Надо ли говорить, что все это оружие не годится для охоты? Видимо, карма такая, добывать зверя придется голыми руками.

Сканирование эфира ушло в фон, периодически напоминая о себе значком, мерцающим на периферии зрения. Лишь через пару часов мне повезло зафиксировать переговоры самолета с диспетчером. Новостей собственно три: я на Земле, в России и здесь пятое декабря две тысячи сорок третьего года. Двигаться придется на юг, к Байкало-Амурской магистрали и Транссибу. Зная масштабы Сибири, рискну предположить, что впереди десятки километров пути. Хакасия ли это, ХМАО, Якутия или Магадан, людей здесь по определению не может быть много. Придется искать рельсы.