Штирлиц, или Вторая молодость

– Я пошутил, – пастор втянул голову в плечи. – А вы знаете, сколько он срет?

– Вот ведь свалился на мою голову, – простонал профессор, утомившись от тупости пастора.

– Это ты свалился на нашу голову! Жили спокойно, кормили бегемота, а ты как сиганешь с парашютом! Бедный бегемот проглотил твою челюсть, и теперь у него несварение желудка.

Штирлиц, тщательно все обдумав, посмотрел на профессора.

– Идея неплоха. Ты, Плейшнер, оказывается, умный мужик!

Профессор Плейшнер скромно потупился, напоминая теперь собой тупого-тупого дегенерата.

Через два дня в дирекцию на имя Штирлица пришла срочная международная телеграмма от Айсмана:

«Встречай возле гостиницы „Метрополь“ в шесть вечера. Целую. Айсман».

– Эконом хренов, – выругался Штирлиц. – Чего встречай, зачем?

Разведчик вышел на улицу и остановил такси.

– До Манежной площади.

– Сколько?

– Штуку дам. Туда пять минут ехать.

– Ты что, мужик, обалдел? Десять тысяч, не меньше! Знаешь, как бензин подорожал?

Еле сдерживаясь, Штирлиц переложил кастет из одного кармана в другой.

– Хорошо, пусть будет десять. Но только чтоб быстро…

– Быстро ты на метро доедешь! В центре сейчас такие пробки, минут сорок стоять придется, если не больше!

– Зачем мне тогда брать такси?

– Чтобы с ветерком прокатиться, – ответил наглый таксист.

«Пора устраивать таксистский погром», – желчно подумал Штирлиц, спускаясь в метро.

Возле гостиницы «Метрополь» суетилась пестрая толпа школьников, выпрашивающих у разодетых иностранцев валютную мелочь и жевательную резинку.

– Дяденька! Дай бубль гум! – пристал к Штирлицу мальчонка.

Штирлиц остановился и посмотрел на мальчика.

– Я в ГУМ не заходил, – сказал он. – И никакого «бубля» у меня нет.

– Я имею ввиду резинку, – пояснил пацан.

Штирлиц смутился. «Кажется, у ребенка раннее половое созревание. По идее, надо бы отвести его за руку к сексопатологу». Каждый день преподносил Штирлицу все новые незнакомые слова, но слово «сексопатолог» он уже заучил.

– Слушай, мальчик, тебе учиться надо, а не к мужикам приставать.

– Ладно, если бубль гум жалко, хоть денег дайте, – не отставал мальчишка.

– На, возьми! – молвил добрый Штирлиц, протягивая двадцать долларов. – Вырастешь, купи себе завод «Унитрон», делай кирпичи, чтобы не попрошайничать!

Мальчишка с репликой «Вот буржуй! Двадцать баксов!» отпрыгнул в сторону, чтобы «буржуй», не дай Бог, не передумал и не потребовал деньги назад. А на Штирлица тут же налетела толпа мальчишек.

– И мне! И мне! – кричали дети, голодными глазами глядя на Штирлица.

– Больше нет денег, – соврал Штирлиц, отбиваясь от настырных подростков. – Пошли вон, пионеры!

– Буржуй проклятый!

Осыпая Штирлица матерными ругательствами, дети побежали искать других буржуев.

Разведчик осмотрелся.

– Штирлиц! – раздалось откуда-то сбоку.

– Айсман!

Фронтовые друзья обнялись.

– Как доехал?

– Отлично! В самолете с нами летела такая шикарная стюардесса! Груди – вот такие, ноги – вот отсюда начинаются, волосы такие длинные…

– А на ногах – кирзовые сапоги?

Айсман всхрапнул. Услышав что-то родное, к ним подошли два панка.

– Смотри, классно чувак под бундеса косит!

– Ну, блин, круто! Почти как Кинчев!

– Валите отсюда, уроды, – отозвался Айсман. – Мы фронтовики, вместе служили…

– Ясный пень, – отозвались молодцы, вспоминая присказку литературного Штирлица. – Ширнуться не хотите?

– Здоровье не позволяет.

Панки отошли по своим загадочным делам.

– Айсман, ты эсэсовскую форму хоть на ночь снимаешь? – пожурил товарища Штирлиц.

– Только, когда сплю один, – ответил Айсман. – Получил твою телеграмму и сразу к тебе приехал. Без тебя было так скучно. Жалко, ты с нами в Корее не остался, там были такие классные телки…

Штирлиц улыбнулся. Айсман был уже стар, почти как он до операции, но мысли старого фашиста текли все в том же направлении.

– Будешь на меня работать? – спросил русский разведчик.

– На КГБ или на ГРУ?

– На меня лично.

– Нет вопросов! Ясный пень! – радостно воскликнул Айсман. – Где я буду жить?

– Пока в зоопарке. Я сам сейчас там живу.

– В клетке?

– Нет, в дирекции.

– О! Ты стал директором зоопарка? Отличное прикрытие для агента.

– Не волнуйся, скоро снимем офис, переедем туда.

Теперь в дирекции пастора Шлага жили четверо.

Айсман профессионально наладил обмен долларов на рубли.

– Встретил одного бородатого в переулке, дал хороший курс! – рассказывал Айсман, выкладывая на стол тяжелый сверток с упаковками русских рублей. – Я все пересчитал, не волнуйся…

– Минус десять тысяч долларов, – прошепелявил Плейшнер. Теперь все траты профессор записывал в записную книжку. «Веду бухгалтерию», – объяснял он.

– Минус не надо, этот урод захотел меня «кинуть», подсунул «куклу», – Айсман с удовольствием употреблял новые для него слова. – Я его догнал, дал в рыло, отобрал и «деревянные», и «капусту».

Вскоре Айсман обменял по еще более выгодному курсу сразу полчемодана валюты, и партнеры задумались, что теперь делать дальше. В принципе, оставалось только следить за профессором Плейшнером, который работал в поте лица, официально регистрируя фирму «ШРУ». Именно так Штирлиц решил назвать свою шпионскую фирму, вспомнив однажды, как беззубый Плейшнер сравнил его с ЦРУ. Название Исаеву понравилось. Во-первых, звучит красиво, как и должно звучать приличное разведывательное управление, во-вторых, начинается на букву «Ш», как фамилия Штирлица и слово «штандартенфюрер».

В свободное время профессор Плейшнер занимался спортом, чтобы держать себя в форме. В основном, он ходил на лыжах, которые ему подарил пастор Шлаг. Витая в облаках бухгалтерии, профессор даже не замечал, что на улице стоит весна и снег давно уже стаял.

Через две недели умный Плейшнер, раздавая во все стороны взятки, зарегистрировал фирму ШРУ и снял в доме на улице Никольской, что возле самого ГУМа и Красной площади, целый этаж под офис новой секретной службы. Для Штирлица наняли красивую секретаршу по имени Светлана, и работа началась!

Глава 8

Главный аналитик частного агентства ШРУ

Однажды, когда на улице светило солнце и чирикали птички, на этаже агентства ШРУ появился человек в костюме хорошего покроя. Он шел по коридору, заложив руки за спину, и вслух читал таблички. Чернокожий мужчина нес за ним объемный черный кожаный чемодан.

Возле двери с табличкой «Босс», человек остановился и вежливо постучал.

– Занято! – донеслось из-за двери.

– Здравствуй, Штирлиц, – сказал вошедший, открывая дверь.

– Мюллер? – не поверил своим глазам русский разведчик.

Они обнялись.

– Какие судьбами?

– Приехал специально к тебе, – ответил Мюллер.

– Ты классно выглядишь! – восхитился Штирлиц. – Прямо как в сорок пятом!

– Это «вторая молодость», – сообщил Мюллер.

– Как! И ты?

– Встретил, понимаешь, Бормана. Он мне все рассказал. И о тебе, и о таблетках. Когда ты бежал из их секретной лаборатории, то случайно убил их главного хирурга. А поскольку этот хирург никаких записок не вел, то его опыты больше никто повторить не смог. Остался только чемодан таблеток «второй молодости», которые доктор успел сделать. Осознав всю бесперспективность дальнейшей работы в этой лаборатории, Борман сбежал и прихватил с собой все таблетки. Сам омолодился и меня омолодил.

– Что это он так раздобрился?

– Это интересный вопрос. Понимаешь ли, Штирлиц, за ним теперь гоняется вся эта таблеточная мафия. Он просит у тебя защиты и политического убежища.

– Этот гнусный ублюдок? Предатель Родины и меня лично? Нет!

– За защиту он готов отдать тебе чемодан со «второй молодостью».

Штирлиц задумался. С такой кучей таблеток можно было омолодить всех своих людей – и Айсмана, и Плейшнера со Шлагом. Да, полезные таблеточки. Ради таких можно было бы потерпеть и Бормана.