Штирлиц, или Вторая молодость

Штирлиц смахнул на капитана Шнуркова непрошеную слезу.

– Дымит, – пояснил он сконфуженно.

Танки продолжали палить. Крыша ГУМа в нескольких местах провисла, внутри здания творился кромешный ад. На заложников постоянно сыпалась штукатурка и падали куски тяжелой арматуры. Троих неосторожных задавило насмерть. Были жертвы и среди террористов, но арабы оставались такими же воинственными.

– Аллах акбар! – кричали они и показывали в окна голые задницы.

К капитану Шнуркову и Штирлицу подошел Айсман.

– Спички есть? – спросил он у Штирлица.

– Нет.

– А чем же ты прикуриваешь?

– Гранатой, – пошутил мрачный Штирлиц.

Айсман всхрапнул.

– Я автомат взял, – похвастался он. – Скорострельный!

– Мне это нападение на ГУМ очень не нравится, – заметил Штирлиц, прикуривая. – Усматривается в этом какой-то тайный замысел, но вот какой?

– Разве этих арабов разберешь? Может быть, с ними продавщицы грубо разговаривали?

Вдруг снизу послышались разрывы гранат и звуки ожесточенной перестрелки. Это сотрудники «Ильи Муромца» вступили в подземный бой с неизвестным неприятелем. Неизвестным неприятелем были арабские террористы, которые тоже копали подкоп и оказались в том же подземелье, что и «Муромцы». Сразу же стало шумно, как на новогоднем карнавале, когда Дед Мороз приходит в сиську пьяным, да к тому же забывает принести обещанные подарки.

«Арабы рыли подкоп, – задумался Штирлиц, – Но куда они могли копать? Ясное дело, к Мавзолею!»

Штирлиц хлопнул себя по лбу.

– Как же я сразу не догадался! Они собираются похитить нашего Ильича! – возмутился он, пихая капитана Шнуркова в бок. – Капитан, надо взять побольше людей и встать на защиту нашей святыни! Считай, что это правительственный приказ!

Группа хорошо вооруженных людей под предводительством Штирлица бросилась наперерез танкам к Мавзолею. Штирлиц залез на гробницу и пустил в посеревшее вечернее небо красную сигнальную ракету, которую сразу же заметил Айсман. Айсман засек на своих часах секундную стрелку. Операция началась.

Оттолкнув в сторону позеленевших часовых, Штирлиц вошел в Мавзолей и устремился внутрь. Здесь уже хозяйничали арабы. Они лупили по саркофагу прикладами, но толстое стекло не поддавалось. Потом раздался взрыв пластиковой взрывчатки, который приостановил победоносное шествие Штирлица и снес колпак саркофага. Тело вождя стали растаскивать в разные стороны: у одного араба в руках оказалась голова, у другого – кисти рук, а третий пытался стащить с мумии пиджак, но оказалось, что он приклеен и никак не отдирается. Штирлиц пришел к выводу, что нельзя терять ни одной минуты.

– А ну, положи на место и сделай как было! – крикнул он по-арабски грозным голосом, наставив на террористов свой большой пистолет. «Блин! – восхитился Штирлиц. – Я, оказывается, знаю арабский язык!»

Началась страшная пальба, которая переросла в ожесточенный бой. С помощью подбежавшего Айсмана, Штирлиц стрелял арабов по очереди, пока не вытеснил негодяев обратно в подземелье. Наступило минутное затишье – у арабов было время вечернего намаза. ШРУшники отыскали все разбросанные останки Ильича.

– Неужели это все из воска? – недоумевал Айсман.

– А ты как думал? Настоящего тебе сюда положат? Чтобы его кто-нибудь скоммуниздил? Айсман, ты такой большой, а все в сказки веришь!

Штирлиц передернул затвор подобранного автомата и погнал злодеев по подземелью…

Профессор Плейшнер выбирался из ГУМа через канализацию. Он попытался вылезти через люк на улицу, но тут кто-то дернул его за штанину.

– А? – спросил профессор, посмотрев в хлюпающую глубину.

Он увидел перемазанного цементом Бормана, который несколько часов назад расколотил ванну и выбрался из западни, расставленной для него Штирлицем. В руках у безбородого «Бородатого» был самый большой пистолет.

– Спускайся обратно, дорогой товарищ Плейшнер, нас ждут великие дела!

Следы Бормана и профессора, к великому огорчению Штирлица, затерялись. Вероятно, Борман выбрался за границу, с помощью профессора Плейшнера снял партийные деньги и отправился в любимую им Бразилию. Может быть, отдыхать, а может – учредить новую коммунистическую или фашистскую партию. Штирлиц отказался выезжать на поиск Бормана за пределы России, аргументировав это тем, что у него и здесь дел хватает.

ГУМ добомбили через два дня с самолетов, так что все кончилось благополучно: все иракские террористы, прятавшиеся в ГУМе, были уничтожены. Последняя группировка, которая ушла из ГУМа по подземным коммуникациям, была раздавлена танком «Т-72», случайно провалившимся на Лубянской площади.

Так бесславно для террористов окончилась эта история.

На следующее утро все сотрудники ШРУ собрались в своем офисе на Никольской.

– От имени правительства я благодарю ШРУ за удачно проведенную операцию, – поздравил себя Штирлиц. – После обеда устраиваем праздничную попойку.

– А можно раньше? – спросил Айсман.

– Раньше нельзя. Я собираюсь в ближайшее время вложить свой ваучер, – ответил Штирлиц. – Пора.

Секретарша Наташа покраснела. Девушка еще не знала, что недавно Штирлиц узнал значение этого труднозапоминающегося слова.

Не замечая ее смущения, Штирлиц достал из кармана свой именной ваучер и помахал им перед носом Айсмана, наверное, намекая на то, что у немца Айсмана такого никогда не будет.

Эпилог

За окном правительственного лимузина проносились коммерческие палатки и молоденькие проститутки, голосующие на обочинах в поисках клиентов.

Президент отвернулся от окна и спросил:

– Ну, генерал, шта-а у нас новенького? Партийные миллионы нашли?

– Никак нет, – виновато потупился генерал. – Зато Штирлиц снова выполнил важное правительственное задание.

– Да ну?

– Арабские террористы хотели выкрасть из Мавзолея останки Владимира Ильича Ленина, чтобы в нашей стране возникла провокационная ситуация, которой должны были воспользоваться реакционные круги, а Штирлиц этому помешал.

– Молодец! – похвалил Президент. – И какую награду, значить, он хочет за выполнение этой операции?

– А с чего вы взяли, что он чего-то хочет?

– Энтузиасты сейчас перевелись, понимаешь. Может быть, ему денег дать?

– Да что вы! – всплеснул руками генерал. – Он же у нас мультимиллионер! Один знакомый у него три сотни баксов занял, так он даже записывать не стал!

– Скоро у нас каждый будет миллионером, – пошутил Президент. – Когда пачка «Явы» будет стоить два миллиона…

Они помолчали.

– Тогда, может, орден ему дать? – предложил Президент.

– Да у него этих орденов не меньше, чем у Брежнева! И наши, и заграничные.

– Но что-то же надо с ним сделать?

– Вообще-то, он как-то упомянул, что было бы неплохо похоронить его в Кремлевской стене, как национального героя.

– Похороним. Для хорошего человека Кремлевской стены не жалко. Хоть завтра похороним.

Генерал посмотрел на Президента.

– Завтра он не может, господин Президент, завтра он идет ваучер вкладывать.

– Ну, тогда как-нибудь потом, понимаешь…

Президент посмотрел в окно, за которым проносились коммерческие палатки с прокисшим баночным пивом и разряженные девицы, голосующие на дорогах кому попало.