Самые смешные рассказы

Ладно. Ничего. Переживем. Пожалеете еще. Я с вами тоже теперь никогда целоваться не буду. Не прощу такого свинства.

Алексей Сухарько зло сплюнул на лед, покрепче обхватил клюшку и, заломив крутой вираж, покатился к скамейке запасных. На табло красовался счет 1:0 и фамилия Алексея.

Не любили его в команде. Хоккейный матч продолжался.

Когда россиянин получает письмо, он по традиции танцует перед почтальоном. А когда приходит письмо по электронной почте, он делает то же самое, только перед компьютером и сунув два пальца в розетку.

Белоснежное платье на русской свадьбе — символ чистоты и непорочности невесты. Если же невеста в предсвадебный период пережила целую череду бурных романов, то она в день свадьбы наряжается в тельняшку.

Хлебом-солью встречают на Руси гостей. А в некоторых местах, особенно в таежной глуши, в рацион гостей включают еще и воду.

Многие в России уже забыли, что означает старинное слово «посошок». Но при этом выпить на него, покидая застолье, не забывает никто.

На Руси очень распространен обычай крещенских гаданий. Незамужние девушки ночью садятся перед зеркалом, ставят вокруг него свечки и гадают: на сколько пунктов поднимется завтра индекс Доу-Джонса или котировки на рынке недвижимости.

Любима и почитаема в нашей стране русская баня. Народный обычай предписывает: укради, но после бани выпей!

А баню у нас любят все — от дворника до депутата Государственной думы.

Меняются времена — меняются и обычаи. Если раньше, уезжая на чужбину, с собой брали горсть родной земли, то сейчас многие берут на память морской танкер родной нефти или пару миллиардов родных американских долларов.

Издревле русские люди обожали ярмарки с ее колоритными купцами, дрессированными медведями и скоморохами. Обычай не умер. Правда, сейчас на ярмарке (базаре, оптовом рынке) роль колоритных купцов играют азербайджанцы, роль дрессированных медведей — продавцы с Украины, а скоморохами выступают сами русские люди.

Андрей МУРАЙ

Ирина Игоревна сидела в позе необязывающей, вольготной, закинув одну стройную ногу на другую. Не менее стройную. Молодая ухоженная женщина сосредоточенно подпиливала ногти на левой руке. Ногти в подпиливании не нуждались, форма их и так была идеальной, но кроме подпиливания заняться было нечем. Чего не скажешь об ученицах специальной гимназии с раздельным обучением. Они бойко писали. На доске каллиграфическим почерком прогрессивно мыслящей учительницы была выписана тема сочинения:

МОЙ ПЕРВЫЙ ОРГАЗМ

Ирина Игоревна, закончив с левой рукой, принялась было за правую, но, прикрыв рот ладонью, зевнула и бросила взгляд на доску. Хотела припомнить, как это было у нее, сосредоточилась, припоминая, но тщетно… За частоколом детородных органов того, самого "первого, было уже не разглядеть. А вот девочки еще помнили…

На первой парте в правом ряду сидела в гордом одиночестве профессорская внучка Виктория Вербина: «…и очень повезло с первым сексуальным партнером. Виталий Борисович, старинный приятель моего дедушки, был опытен и методичен. Во время долгого петтинга он безошибочно определил мои эрогенные зоны, энергично их возбудил, в пример многим молодым людям не поленился сделать куннилингус, и сам половой акт провел задорно, на хорошей для своей возрастной категории амплитуде. Я до сих пор благодарна моему первому мужчине, благодаря его умению и опыту мой первый оргазм получился обширным, долгим и содружественным…»

Сразу за Викторией, низко склонившись за партой, писала Светлана Бегунцова, спортсменка, гордость гимназии: «…а случилось все из-за моей дурацкой тяги к чемпионам. Этот марафонец стоял на верхней ступеньке пьедестала. Ответственный дядька повесил ему медаль, я — вручила букет ну и улыбнулась, как дура. Потом ко мне подошел мужик в спортивном костюме, представился тренером и сказал, что Марафонец хочет послушать со мной музыку, а поскольку золотую медаль он уже получил, то пусть этот кобель слушает музыку, сколько хочет, хоть совсем заслушается. Не знаю, почему я согласилась. Да я и не соглашалась вовсе. Просто тренер подвел меня к марафонцу, мы сели в «Жигули» и поехали. Жил марафонец в однокомнатной квартире. Я думала, что он сразу музыку включит, а он сразу полез меня целовать и раздел. Ну, потом… больно, конечно, но не это самое плохое… Он оказался марафонцем во всем, никак не мог финишировать, пилит и пилит, пилит и пилит, просто ужас какой-то. А самое обидное, что я, идиотка, думала, что так оно и надо… Где-то к исходу часа случился оргазм. Исключительно благодаря трению. Так, наверное, первобытные люди добывали огонь…»

Темноволосая миловидная Галина Воронцова писала быстро, поминутно поправляя непослушную челку: «…вот из-за нее, Зинки, это и случилось. Каждый вечер, на ночь глядя, она звонила-трезвонила и лапшу вешала про то, как с мужи-, ком женатым встречается, и про то, как у них все хорошо, и как он скоро от жены уйдет и повезет ее в дальние страны к далеким берегам… Потом, конечно, выяснилось, что мужика того в природе не было. Она его выдумала. Ей бы, подлюке, романы писать, до чего врала красочно! Вбила она мне в башку этого мужика, все время я думала: «Надо же, Зинка-страшилка, чего вытворяет, а у меня, как отец говорит, ни в одном глазу… Лежала я с такими настроениями на диване. Время летнее, жаркое. Отец — на даче, мать на рынок ушла. Тут и заявился этот водопроводчик. Встретила я его, в чем была. А была в халатике. Под халатом что-то было, или не было… Уже не вспомнить. Водопроводчик распахнул дверь на кухню и осмотрел раковину: «Э-э-э, в этой дырке я ковыряться не буду!» Потом подошел ко мне, распахнул халат: «О-о-о! А вот ты мне нравишься!» Он поднял меня на руки и отнес в комнату, на тот диван, где я еще девочкой лежала… Быстро это все случилось. Так быстро, что не вспомнить, то ли это был гром, то ли это была молния… Но точно помню, когда пришла с рынка мамаша, и гром был, и молния… Никогда бы не подумала, что водопроводчики так быстро бегают…»

Худощавая и бледная Евдокия Стяжкина, дочь известного музыканта, писала, насвистывая Глюка: «…и это был мой последний опыт. «Хватит, Дуня! — сказала я себе. — Любовь это мелодия. А какая может быть мелодия с этими потными, гнутыми, как скрипичный ключ, похотливыми юнцами?..» Я выпросила у матери деньги, купила вибратор и назвала его Васей. С ним-то мне и удалось испытать мой первый оргазм…»

Клаву Темноземцеву, девочку из трудной семьи, мать еле упросила принять в новомодную гимназию. Клава писала старательно, пытаясь не отстать от своих более продвинутых одноклассниц: «…а когда мы с Машкой зашли, там уже было накурено и темно очень. Они все пили из стаканов, а один, лохматый, на гитаре орал. Мы с Машкой в уголку сели и сидим. Лохматый меня увидел, отложил гитару и что-то понюхал. Потом два раза чихнул и сказал: «Надо подвигаться». Подошел ко мне, взял за руку и повел в комнату рядом. Там ничего, кроме старой кушетки, не было. Лохматый обхватил меня, немного зарычал и стал на кушетку валить. Я тоже, как и он, зарычала немного и тоже его стала валит. Мы сначала на кушетку упали, а потом на пол. У меня даже голова немного закружилась. На полу лохматый стал на меня наскакивать, раз наскочил, второй… Потом обмяк как-то и говорит: «Я все… А ты?» Когда мы вернулись, я Машке сразу рассказала, как голова у меня кружилась. Машка говорит: «Это оргазм. Даже, Клава, не сумлевайся, оргазм натуральный…»

В центре класса величественно расположилась победительница многих олимпиад для школьников, основательная Анастасия Полистыркина: «…и был он настолько слаб, что я до сих пор сомневаюсь — а был ли он? То ли был, то ли не был. Как хорошо, что теперь это далеко в прошлом. Теперь, когда я освоила всю Камасутру, знаю о правильном течении энергий Инь-Ян, подолгу практикую тантру, культивирую целую гамму ощущений в С-точке, мои оргазмы похожи на мощные водопады, и уж никак не походят на тот давний слабенький родничок, который робко появился и сразу же пропал…»