Приключения Винни-Пуха, или Когда софт спелый, его каждая свинья поюзает

— Это я, — сказал Пятачок в трубку. Очень Важным Голосом.

— Пятачок? — удивился Кристофер Робин. — А я тебя узнал, богатым не будешь! А чего ты от Винни Пуха?

— Да. От него, — подтвердил Пятачок. — Я. Тут. Он почувствовал, что наркотический туман опять обволакивает его голову, посему замотал ею и с трудом попытался удержаться на месте.

— А-а-а... Ну да, — сказал Кристофер Робин. С каждым словом его тон был все мрачнее и мрачнее. — А я тут вспомнил, у меня когда-то бабки сперли...

— Да-а-а? — произнес Пятачок с неподдельным ужасом. Он не любил, когда с ним разговаривали Мрачным Голосом. — И много? — осторожно осведомился он.

— Много, Пятачок... То есть, я даже и не помню...

— Ну-у-у... Значит, много... Пятачок хотел было спросить, не у Кристофера Робина ли Винни Пух, но вовремя догадался, что если бы медвежонок действительно был там, он обязательно бы отреагировал на то, что Пятачок звонит Кристоферу Робину из его дома и в его отсутствие, что неблагоприя тно сказалось бы на дальнейших взаимоотношениях Свинья-Медведь. — Ну-у-у... Ну, тады покеда... — Пятачок уронил трубку на рычаг и сделал вид, что задумался. Оставим его в задумчивой позе тов. Ивана Грозного, изучающего тело убиенного царевича в целях составления научного труда о строении гортани и горловых связок и вен, пока он еще никого не обидел, и перенесемся на некоторое время к узнику гнусных империалист ов Винни Пуху...

— Здравст-те, мистер Винни Пух! Было бы большой ошибкой назвать cозданьице, которое стояло перед Винни Пухом, некрасивым или даже уродливым.

— Привет, привет, — обрадованно поздоровался медвежонок. — Ты как сюда ва-аще, надолго?

— Не знаю, — сказало созданьице кокетливо. Беглый осмотр с ног до головы позволил Винни определить женский пол субъекта. — Я, ва-аще-то, художница. Начинающая, в-ощем-то. Не законченная, знай-те-ли... К вам, понимаете ли, послали...

— А-а-а... — Винни погрустнел. К художникам он питал противоречивые чувства, особенно после получасового созерцания «Черного квадрата» какого-то знаменитого художника, не то Черкавича, не то Мазюкича, не то Грязевича.

— Ну, мистер Пух, что делать будем?

— Свиней рисовать, — сказал Винни отрешенно.

— Свиней? А, это такие, с рылом там, с копытцами...

— Рыло не там, рыло здесь... Во, смотри... И с щетиной, — уточнил Винни уныло.

— Ага... Ну, с щетиной, так с щетиной... А для каких целей, собс-но, свиньи-то?

— Игра такая будет, — сказал Винни обреченно-равнодушно. — Свинская...

— А-а-а... Ну, если уж свинская, то...

— Во-во, — вздохнул Винни. Про себя он, вероятно, думал: «От вас, художников, всего можно ожидать». — А правда, что этот, как его?.. забыл фамилию... Ну, знаменитый такой, правда, что он какой-то квадратик десять лет рисовал?..

— Малевич, что ли?

— Во-во, Малевич...

— Правда... Они такие, эти импрессионисты... Вот модернисты или нео-сюрреалисты, они... Винни сделал вид, что внимательно слушает, и почти что незаметно заткнул уши.

Тигра шел по Лесу и думал, как он сейчас, придя к Кристоферу Робину, стукнет кулаком по столу и скажет: «Что у нас такое с Пятачком?!» А Кристофер Робин, наверное, скажет: «А что у нас такое с Пятачком?» А Тигра ему: «Не то у нас что-то такое с Пятачком!» И Кристофер Ро... Ой-ой-ой... Ну какая пад... гнида по всему Лесу шкурки от дискет разбросала? Отловить пора всех этих Вуглускров поганых... Мыши уже два месяца жалуются... Вот... А от Вуглускра до Гибридного Ягуляра ведь один шаг... или полтора шага... Тигра и сам не заметил, как быстрые лапы и помощь хвоста принесли его к дому Кристофера Робина. Он занес перед собой лапу, чтобы тут же ударить кулаком по столу, и открыл дверь. Кристофер Робин, как и ожидалось, сидел за столом, положив на него ноги, наподобие ковбоя; глаза его были закрыты, изо рта торчала сигара, и Тигра понял, что помимо пламенной речи получится еще и неплохая шутка. Он подобрался поближе и со всего размаха уда рил лапой по столу.

— Что у нас такое с Пятачком? — проревел он. Кристофер Робин отреагировал не сразу.

— Не греми, стол поломаешь, — сказал он довольно равнодушно примерно через три минуты. Не было ни одного фактора, указывавшего, что его интересует Пятачок и состояние его души, и Тигра даже пожалел напрасно ушибленную лапу. Такого поворота разговора Тигра не ожидал, и его продолжение пришлось придумывать по ходу дела, импровизируя, так сказать.

— Хренота какая-то у нас с Пятачком! — сказал Тигра убедительно. — Не иначе, пьет...

— Ну, это его личное дело... — сказал Кристофер Робин отрешенно. — Пятачок пьет, Кролик морковь жрет без меры, я вот... Гм... Ну, впрочем, это не важно.

— Нет, почему-й-та? Важно! Ну-ка, колись!

— Что, прямо щас?

— Чего — «прямо щас»?

— Колоться, что, прямо щас? Здесь?

— Ну да, выкладывай, чего ты там «гм»? Что это за Подозрительное Многозначительное «Гм»?

— А-а-а, ты в этом смысле... Да так, ничего... Я просто так сказал... А что, ты говоришь, такое с Пятачком?

— А, ну да, этот Пятак такое вчера выделывал...

— Ну-ка, ну-ка? Что выделывал наш маленький Пятачок?

— У-у-у, он такое выделывал!!! Порядочным Тиграм даже смотреть противно, что он выделывал... По сравнению с ним Вуглускр или даже Гибридный Ягуляр просто ничегожный муварей по сравнением с... с... в общем, с такой во лошадью, — Тигра сделал лапами Очень Мощное Движение и принялся тяжело дышать, чтобы отдышаться от такой Мощной Фразы.

— А как там Вуглускры поживают? — поинтересовался Кристофер Робин Совершенно Между Прочим.

— А так и поживают, — ответил Тигра, тоже Совершенно Между Прочим. — Мыши жалуются. Вуглускры поживают. Чего ж еще такого?

— Ох уж эти Вуглускры... Они нам все цифры и показатели портят... По статистике, — Кристофер Робин, удачно блеснувший словечком, с презрением поглядел на Тигру. Тигра в долгу не остался.

— И инфраструктура тоже, — вставил он и уставился на Кристофера Робина с не меньшим презрением. — И еще File not found.

— Да... — поддакнул Кристофер Робин, чтобы не показать, что он не знает таких Умных Слов. — А ведь это Кенга придумала Вуглускров разводить... — вспомнил он после десятиминутного молчания.

— Точно... Как раз после той пьянки с Кроликом. Она, гни...

— Ну да... А ты Вуглускра пробовал?

— Да ну его, — Тигра посмотрел на Кристофера Робина с отвращением. — Он же Мышей... Того...

— Ну, он же их не ест...

— Еще бы он их ел... После этого... Хотя, тогда бы никто не жаловался, наверное... Все равно противно. Тьфу, меня щас вырвет...

— А я пробовал... Фанатская штука... С луком его...

— А может, они от того так к Мышам, что мы их едим? С луком? — Тигру ни с того ни с сего потянуло на философию. — Может быть... Тебя бы ели, ты бы и... Пчел, не то что Мышей... Того...

— Ну-у-у... Это ты загнул... Мыши Пчелам рознь...

— Сам ты рознь... Ща вот я тебе...

— Я тебе сам... Дам... Ай!.. А чего Вуглускры едят?

— Ну... Не знаю. Травку там, листочки, цветочки... Жучков, бабочков.

— Травку? Ты ж говорил как-то, ее не едят, а тянут... Ну, это, косяк там...

— А-а-а... Нет, это я про другую травку... Эта травка... Да, кстати, что у нас такое с Пятачком?

— А вот он, кажись, как после той травки... Ну помнишь, ты рассказывал, как ее натянешься, едешь на тачке и ОРУДовцам факи показываешь... И все пофигу...

— Чего, ОРУДовцев обижет... Сплошная кенгурятина... Смотреть не на что...

— Понятно... Ну что же, надо спасать нашего дорогого Пятачка...

— Во-во, спасать! — незаметно для Тигры, разговор перешел в то русло, которое Тигре было нужно. А ведь всем известно, что Лучшие Спасители и Самые Великие Спасатели — это, конечно, Тигры... — Его ловить-то нужно? — поинтересовался Тигра сразу же, чтобы не терять времени, если действительно нужно.

— Нет, хватит, — отрезал Кристофер Робин и ударил кулаком по столу. Новая агит-табакерка в форме спрута с надписью «Щупальца мирового империализма тянутся к нашему Лесу... Бычков им полные штаны, а не Лес!» радостно подпрыгнула, и все окурки, обещанные в Д овольно Грубой Форме щупальцам мирового империализма, самостоятельно выбросились на пол. Указанным щупальцам остался всего один весьма пожухлый бычок.