Байки о любви, семье и теще
Байки о любви, семье и теще читать книгу онлайн
Другой мой приятель считал, что лучшего места, чем женское общежитие для знакомства быть не может. Проникал он в студенческую общагу педагогического института, после полуночи, облачаясь в женскую одежду. За два месяца со многими девушками перезнакомился, но найти ту единственную и неповторимую все не удавалось. Помог случай. Как-то в изрядном подпитии, будучи на шпильках, в юбке и блузке, и совсем забыв как выглядела его очередная пассия, он приобнял совершенно незнакомую студентку. Она подняла неимоверный крик, и из общаги в ту ночь его вынесли. А на другой день он пришел извиниться. Уже в мужском костюме и с огромным букетом роз. Подарок был принят, и уже через три месяца случилась свадьба, где товарищи молодожена бурно знакомились со студентками педагогического института.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Голос показался знакомым, Катерина Львовна тут же обернулась и увидела перед собой мужчину лет сорока с густой рыжей бородой и клоком поседевших волос на подбородке. Ну, конечно, таким голосом только и могут говорить контролеры и милиционеры. Ноги у Катерины Львовны затряслись мелкой паскудной дрожью, и женщина отчетливо поняла: на этот раз возмездие все-таки свершилось, и она угодила в лапы транспортного контролера. Ни прокомпостированного талона, ни проездного билета при ней не было. По одной весьма простой причине - в последнее время она их вообще не приобретала. Откуда деньги-то? Зарплату задерживают, других доходов нет, а на шее Катерины Львовны дочь-подросток, да престарелая мать, пенсию которой и проедают они втроем.
Заметив замешательство пассажирки, контролер даже обрадовался, но нахмурил брови и строго взглянул в глаза Катерины Львовны.
Ну, так что, имеется у вас проездной документ? Или будем штраф платить?
"Перетопчешься", - про себя подумала безбилетница, но стала проявлять активность. Заглянула в сумочку, поковыряла пальчиком в единственном кармашке на стареньком пиджачке, и даже похлопала себя по груди, как бы проверяя, не сунула ли в рассеянности злополучный билет в лифчик. Конечно, никакого билета там не было.
С тебя червончик, зайка моя! - с ехидцей промолвил бородатый контролер. И Катерине Львовне вновь показалось, что она уже не раз слышала и этот голос и это обращение.
"Пропадать так с музыкой" подумала "зайка" и решила показать, что тоже не лыком шита, что голыми руками вот так просто её за глотку не возьмешь и вообще...
- А кто ты, собственно говоря, такой? - выпятив грудь вперед сделала она шаг в направлении бородатого, - По какому праву позволяешь себе честных людей оскорблять! Какая я тебе зайка!
- Я? - закатил под лоб глаза от такой наглости уполномоченный проверять билеты, Он, словно прося поддержки, оглядел немногочисленных пассажиров и устремился в атаку, - Я кто такой! Да я контролер! Вот жетон, видала! Видала, я тебя спрашиваю! А ты - ты бесстыжий заяц.
- Что мне твой жетон! Я и сама могу такой сделать. Ты мне документ покажи. А то много в последнее время развелось разных мошенников! Она сделала ещё шаг вперед, не сильно прихватила контролера за лацкан кожаной куртки и тоже стала искать поддержки у пассажиров, - Товарищи, дорогие, скорее вызывайте милицию - афериста поймала. Показывай документ, шельма!
И тут произошло необычное. Контролер, вдруг чего-то испугавшись, постарался освободиться от мертвой хватки разъяренной пассажирки. Он густо покраснел и опустил голову:
- Извините, извините, гражданка! Ошибочка вышла.
Но тут-то Катерина Львовна поняла, что сама оказалась на коне настоящего жулика поймала. Она ещё сильнее замкнула в пальцах лацканы чужого пиджака и во все горло завизжала:
- Милиция! Ми-ли-ция!
Опомнилась она только тогда, когда люди в серых фуражках и с погонами работников правопорядка старались разжать её пальцы. А она все ещё кричала, что поймала преступника. Громко кричала, никого не стыдясь. В гнев против контролера она вложила все свои беды и неудачи. И то, что последние годы перебивалась с хлеба на соль. И то, что единственной и любимой дочке приходится ходить в школу в перештопанных колготках и кофтах, и то, что больная мать мучается, но никак не может умереть, и то, что если умрет, то Катерина Львовна окажется без старушечьей пенсии, а значит без средств к существованию. Зарплату не дают, бывший муж восьмой год где-то скрывается и уклоняется от алиментов...
- Ну что вы, гражданка, никакой он не мошенник, - с трудом освободив бородатого, сказал молоденький сержант, - А самый настоящий контролер. Вот его удостоверение, взгляните.
Представитель органов власти поднес к глазам Катерины Львовны корочку с фотографией Только на маленьком снимке было вовсе не лицо контролера, а её, Катерины Львовны, бывшего мужа. Молодого, безбородого, без седины на висках. Того, кто её так ласково когда-то называл: "Зайка моя".
Когда Катерина Львовна разглядела вдобавок и фамилию контролера, сомнений никаких не осталось - он.
- У вас есть какие-то претензии к гражданке? - поинтересовался милиционер у бородатого.
- Никаких, - не поднимая глаз ответил он.
- А у вас? - теперь сержант обращался к Катерине Львовне.
- Ишь ты, зайка моя, - сказала она чуть слышно в сторону контролера и брезгливо отвернулась, - И у меня никаких...
1999 г.
СОБАЧЬЕ ЧУТЬЕ
Поднабравшись семейного опыта, Валентин Галайко как "Отче наш" вывел для себя две истины. Первая: среди собак-ищеек суки обладают более чувствительным нюхом в отличие от кабелей. Вторая: его собственная жена Елизавета, тоже высокопородная, но вредная сука, имеет нюх ничем не уступающий чутью собаки-ищейки. Суки, естественно.
Еще в первый год их совместного существования по амбре, исходящему от Галайко, милая женушка точно могла сказать не только, какое количество спиртного он в себя влил, но и определить марку алкоголя.
- Что нынче на портвяшок потянуло? - с ехидцей спрашивала она, стараясь как можно ближе приблизить к его раскрасневшейся физиономии длинный нос.
- А что прикажете пить, если на водочку не хватает? - вопросом на вопрос отвечал Галайко. - На свои пью, обеденные...
- Не думала, что мой муж будет увлекаться низкосортным "Алабашлы", нервно подрагивая ноздрями, заканчивала тестирование Елизавета и удалялась на кухню.
С годами её обоняние развилось ещё больше. Галайко и мятную жевательную резинку жевал, и мускатным орехом заедал, и гвоздичку применял. Автоинспектора останавливали и ничего не подозревали, а супруга, обнюхав, точно могла определить не только, что и в каком количестве он употреблял, чем заедал, но и в каком месте происходила гулянка. На работе ли, в скверике, на стройке, в салоне машины, в бане.
- Тебе бы овчаркой работать, - злился Галайко.
- Опять с Митрохиным дешевое пиво водкой разбавляли? - уточняла жена и направлялась к телефону, чтобы позвонить жене Митрохина и рассказать в подробностях, где и как набрались друзья.
Галайко по большому счету свою Елизавету не особо боялся. Ну покричит, что с ним станется? А вот Митрохину - не сдобровать. У него и жена, и теща, и старшая дочь так отпарят - не позавидуешь. В эти минуты Галайко жалел своего напарника и ненавидел Елизавету, доносы которой в конечном итоге привели к тому, что лучший друг Митрохин стал сторониться его компании.