Дневник одного паломничества

Немецкие женщины, как я уже говорил, не отличаются обольстительной красотой, зато они милы и привлекательны, главным образом, своими внутренними достоинствами.

По внешности они так же рослы и крепки, как их мужья и сыновья; да иначе и быть не может; откуда же тогда брались бы такие мужья и сыновья, если бы женщины были хилые? Какова женщина, таково и ее потомство.

Немецкие женщины не хлопочут о новых «правах»; они вполне довольны и старыми. В политических же правах они и совсем не нуждаются. Те женщины, которые и в Германии стали требовать себе этих прав, или не настоящие немки, или же испорченные модным образованием; истинная немка относится к этим затеям с полным осуждением и презрением.

Немецкие мужья относятся к своим женам с любовью, уважением и заботливостью, но в слащавостях пред ними не расплываются, как это делают другие народы, млеющие перед юбкою. Немцы любят женщину, но не ползают пред нею на коленях, не делают из нее кумира. У немецких женщин и сомнения нет в том, кто должен управлять государством и кому следует заведовать хозяйством и воспитывать детей. Этот вопрос решен ими давно, и они не находят нужным перерешать его. Немка не лезет ни в политические деятели, ни в законодатели, ни в полководцы, но довольствуется своим природным назначением — быть женой, матерью и хозяйкой.

Хотя Б. и уверяет, что и коренная немецкая женщина может в будущем вся испортиться, но я этому не верю. По-моему, порча у такого здорового организма, каким обладает немецкая женщина, может быть только частичной, а не общей.

Представители различных классов в Германии очень вежливы друг к другу, но не от притворства, а от искреннего уважения одного класса к другому. Трамвайный кондуктор в Германии встречает такое же вежливое отношение к себе, какое сам проявляет по отношению к другим. Немецкий граф приподнимает шляпу пред лавочником потому, что лавочник приподнимает свою шляпу пред ним.

Немцы — хорошие едоки, но не возводят свой желудок в культ (как это делают французы) и в поваре не видят верховного жреца. Лишь бы стол был обильный, сытный, вкусно и опрятно приготовленный, и они вполне довольны. За кулинарными и гастрономическими тонкостями они не гоняются.

В живописи и скульптуре, удовлетворяющих по преимуществу более грубые чувства, немцы плоховаты, зато в музыке и литературе, т. е. в искусствах высшего порядка, они неподражаемо велики, и этот факт может служить ключом к их национальному характеру.

Вообще, немцы — народ простой, серьезный, домовитый, честный и добродушный. Они мало смеются, но когда смеются, то от всего сердца. Они тихи, как глубокие реки. Лица у них приятные, сразу вызывающие доверчивость, но эти лица могут быть и свирепыми, когда их обладателям что-нибудь не по нутру.

Поездка по Германии для нас, англичан, очень поучительна. Мы всегда издеваемся над самими собою, потому что на патриотизм смотрим, как на вульгарность. Немцы же, наоборот, верят в себя и уважают свой патриотизм. Они выше всего ставят свой «фатерланд» и смело смотрят в будущее; чем бы оно им ни угрожало, но страха на них не наведет; они сознают свою мировую миссию и готовы исполнить ее, не жалея никаких жертв.