Ироническая проза ч.2

 Глядя на всё это безобразие, мы испытывали счастье лишь по одному-единственному поводу: что в колхоз вместе с нами отрядили ехать не нашего классного руководителя, а школьного физрука и военрука: эти двое с первого же дня нашего пребывания в колхозе, с серьёзным видом заявили нам, что мы, мол, люди взрослые - и выразили благочестивую надежду, что никаких эксцессов не будет. После этого физрук и военрук, видимо, сами протоптали тропинку к местным самогонщикам - по крайней мере, в наши дела они не совались. Вот это-то обстоятельство и радовало нас, когда мы созерцали мучения наших одноклассников, болевших с похмелья: все прекрасно понимали, что будь здесь наш классный руководитель - имел бы место немаленький скандалец...

 Ладно. Впереди нас ожидал грузовик, очередное морковное (или капустное? неважно) поле, целый день ковыряния в земле - ничего интересного, одним словом. К обеду наши пьяницы немного пришли в себя - а уже ближе к вечеру, Димка (тот самый, что получил накануне в глаз) подошёл ко мне, и тоном заговорщика произнёс:

 - Старичок! Ты же у нас любишь всякие старинные штучки? - я кивнул, - так вот, у того старика, у которого мы вчера самогонку покупали, в сенях висит старинный саксофон! Я, когда мы в первый раз к нему заходили, и не заметил - а потом, когда пошли за второй банкой, заметил! Надо тебе попробовать эту трубу у него сторговать!...

 "Ишь ты! - подумал я, - значит, у вас ещё и "продолжение банкета" вчера было! А Димка, - думаю дальше, - тот ещё герой: за что в глаз получил, не помнит - а про какой-то "старинный саксофон" помнит!" Но я тут же одёрнул себя: какой, на фиг, "старинный саксофон" в сибирской деревне? откуда?!... Максимум, что там может быть - какая-нибудь труба образца 1980-го года, из колхозного духового оркестра, которую дедушка-самогонщик спёр на змеевик для своего аппарата, или на блёсна для рыбалки. Но - на всякий случай! - я решил, что вечером, когда вернёмся в деревню, надо будет сходить и проверить, что там за колхозные саксофонисты Димке примерещились.

 - Ладно, - говорю, - приедем в деревню - сходим к вашему отравителю, посмотрим.

 ...Старикан, отравивший накануне своей косорыловкой половину мальчишек из нашего класса, встретил нас с Димкой приветливо:

 - Ну что? За молочком пришли? - он хитро подмигнул Димке, - за молочком из-под бешеной коровки?

 - Да нет, - слегка передёрнувшись, Димка кивнул в мою сторону, - вот парень из нашего класса, он разную старину собирает. Так вот, он хотел посмотреть на саксофон, который у Вас в сенях висит...

 Дед провёл нас в сени, и я увидел... саксофон! Настоящий, огромный джазовый саксофон - его посеребрённое тело потускнело от времени - но, всё же, было видно, что когда-то этот сакс был настоящим красавцем! Ремня у него не было - вместо ремня, в кольца была продета верёвка - и, прицепленный к вбитому в стену гвоздю, концертный саксофон висел в деревенских сенях, рядом с берёзовыми вениками для бани, телогрейкой и ещё каким-то хламом. Картина, достойная кисти великого Дали...

 Я подошёл ближе, протянул руки к инструменту. Сбоку отчётливо различалось клеймо знаменитой фирмы Ammatti, а дальше шла какая-то надпись, выгравированная по-немецки. Я уже протянул руки, чтобы снять саксофон с гвоздя, как вдруг услышал:

 - Те-те-те! Не трогать! Смотреть можно, а снимать - ни-ни! Пущай висит, где висит!

 - Откуда он у Вас? - я обернулся к старику, - зачем он Вам? Может быть, договоримся? Я бы его купил у Вас?

 - Пущай висит, где висит! - хитро глядя на меня, повторил дед, - откель он здесь висит, я не знаю - но он тут всегда висел! Батя мой энтот дом в 1927 году купил - так этот транбом здесь тогда уже висел, вот и пускай висит дальше. Меня в армию забирали - он тут висел; я с войны вернулся - он тут висел! Ужо шестой десяток лет здесь висит - вот и пусть висит дальше!

 Все наши попытки вести дальнейшие переговоры о приобретении саксофона вредный старикашка пресёк очень радикально: просто, взял - да и вытолкал нас за дверь, а потом и прочь со двора, за калитку. На прощание сказал только:

 - Молочка от бешенной коровки захочете - в окошко стукнете! А транбом - пущай висит, где висит!...

 ...Вот, собственно, и всё. Уже почти четверть века с того времени миновала - а "транбом", который я увидел тогда в сенях у старика-самогонщика, до сих пор не даёт мне покоя. Откуда он? как попал в далёкую сибирскую деревню? Ветром гражданской войны занесло его сюда - или, может быть, был он привезён в качестве трофея с войны Мiровой?... Но ведь, с другой стороны, массовая популярность джаза началась несколько позже - уже на рубеже 1920-х - 30-х - примерно, в то время, когда отец жадного старикашки купил этот дом. А ведь, если верить этому дедку, "транбом" уже тогда висел на стене - остался от прежних хозяев, и висел... И - опять вопросы: зачем притащил кто-то этот музыкальный инструмент - с Мiровой ли, с гражданской войны - в сибирскую деревню? собирался учиться играть - или схватил первую попавшуюся блестящую диковинку?... Нет у меня ответов на эти вопросы.

 ...Как-то раз, сидя в баре Дома Актёра, я рассказал эту историю Володе Антипову - актёру Иркутского Музыкального театра и саксофонисту рок-группы "Стихия". Лучше бы и не рассказывал: мало того, что Вовке настроение испортил - так ещё и себе испортил жизнь: Володя тогда в меня, буквально, вцепился, требуя, чтобы я вспомнил название той деревни, где произошла эта история - и до сих пор, каждый раз, когда мы встречаемся, Антипов смотрит на меня с надеждой в глазах, и задаёт один и тот же вопрос: " - Ромка, а ты не вспомнил, как та деревня называлась?" - и мне стыдно смотреть другу в глаза: " - Не вспомнил..." - отвечаю я ему всякий раз.

 А где-то, в какой-то из деревень Иркутской области, может быть, так и висит на стене в сенях потускневший саксофон Ammatti - ждёт своего хозяина... А может быть, и не висит: может, давным-давно распилили его на блёсны для рыбалки. Если это так, то очень жаль...

Художник-от-чёрта, или Плоть На Подушках

На фото - известная картина Сальвадора нашего Иваныча Дали "Плоть на камнях". Зачем она здесь, если мы говорим про художника Ляжкина, уважаемые читатели поймут из дальнейшего повествования.

 ...А что-то давненько я уже по выставкам не ходил, по вернисажам... По художникам нашим давненько не ходил. Ботинками. Ну, так значит, пора исправить эту ошибку. Сегодняшний рассказ - о моём старом знакомце (другом или даже приятелем после этой публикации я его назвать уже не решусь, хоть и продолжаю любить его - как художника, человека и собутыльника) - ну да... Рассказ о старом моём знакомце, живописце, графике и педагоге, художнике Диме Ляжкине. И о том, почему Дима с недавних пор не любит слово "поза" - и даже не закусывает позами.

 Если есть художники от Бога, то Дима Ляжкин - художник от чёрта. Нет, не от диавола, конечно же - от такого мелкого, маленького весёлого чёрта - таких чертей Николай Васильевич Гоголь на полях своих рукописей рисовал. Да в нём и в самом что-то есть от этакого Чёртика из табакерки: невысокий, худощавый, вечно какой-то заводной - пиратская бандана и серьга в левом ухе, которые он добавил к своему имиджу несколько лет назад, лишь усилили это сходство - и в глазах у Димы чёртики прыгают...

 Дима Ляжкин - эстет, пижон и модернист; Дима - любитель и ценитель женского пола! Дима Ляжкин преподаёт студентам живопись - хорошо преподаёт, интересно - но ровно до тех пор, пока Димины чёртики не сбивают его с пути истинного: тогда педагог Ляжкин может, попросту, послать свою группу ко всем чертям - ну, или сам пойти к какому-нибудь своему старому знакомому Чёрту (этого-то добра среди нашей богемы всегда было с избытком!) А пока чёртики в Диминых глазах просто пляшут, в педагога влюбляются его студентки: "Димтрий Алексееич, возьмите меня за-амуж!" - такие томные призывы, время от времени, звучат на его занятиях. А он - проказник и плут! - на ус мотает.