Королева для эстонцев (СИ)

— Что? — спросил Подушка.

Даниил, не дождавшись ответа, тоже повернулся ко мне. Я потыкала в Ирку и изобразила страх от Подушки. Даниил спросил "Почему?" Я показала ему, что пойду с Одеялом, а Ирка с Подушкой, и будет его бояться, сидя в закрытой комнате.

— Не буду я с ней в одной комнате сидеть! — стал отпираться Подушка.

— Будешь, будешь. Мы с ней договорились, что теперь мне Одеяло, ей — ты.

— Ура, больше не будут меня в раковине замачивать, — порадовался Одеяло.

— В туалете есть не только раковина, — сказала я. — Так кто лучше — Ирка или я?

— Я в душе буду сидеть!

— Вот именно — в душе! — подтвердила я.

Подушка снова что-то сказал Даниилу. Тот возмутился, махнул на него рукой и повернулся ко мне, мол, может, хоть я что-то умное скажу.

— Я потихоньку прихожу к выводу, что Подушка для начала достает Одеяло, говоря одно и тоже, а потом Одеяло достает Подушку, говоря то же самое, а Подушка прыгает! — сказала я.

— Во-во, так и есть! — подтвердил Одеяло, из-за чего чуть не схлопотал от Подушки.

— Все, поговорили? Теперь пошли… к кустикам, — сказала я, поднимаясь. Даниил тоже встал. Я позвала его с собой, Подушка открыл рот.

— А-а! Б-э! — прервала его я. Он и рот закрыл.

— Бэ? — переспросил Даниил.

— А-а? Б-э-э! — сказала я ему, изменив интонацию.

— Ага! — понял Даниил и покивал, что хорошая отговорка.

Мы дошли до медпункта и подошли к медсестре. Она удивленно посмотрела на них, похлопала глазами.

— Это чем они заболели? — ужаснулась она, смотря на наших новых парней.

Мы с Иркой так и покатились со смеху. Действительно, и чем это Одеяло с Подушкой заболели, что превратились в Сильвера с Даниилом?

— У нас тут проблема есть, — сказала медсестра. — Одна девочка ревет из-за того, что простудилась. Совсем температура поднялась, пока еще не сбили, а она у нас с середины ночи.

— Ага, — кивнула я.

Мы зашли в изолятор, увидели девочку и подошли к ней. В изоляторе до сих пор был тот старший эстонец, который долго дивился на Сильвера. Теперь у него глаза чуть из орбит не повылазили. Зато мелкие эстонцы, как и наши мелкие, были счастливы. Вот и их приучили. Мы сели к этой девочке.

— Чего плачешь-то? — спросила я, поболтав немного ни о чем.

— Ну, как что? Сегодня почти последний день, а я заболела.

— Ну и что? Думаешь, что-нибудь интересное будет? — спросила я.

— Да, гала-концерт.

— Я тебе говорю, ты сама будешь радоваться, что на нем не была.

— Почему? В Ялту повезут!

— И что там? Такой же город, только с набережной. Ты набережной не видела?

— Видела.

— Вот и все! Тем более ты почти выздоровела. Тебе вот сейчас температуру собьют и все.

— Собьют?

— А как же. Ты нашу медсестру не знаешь!

Девочка успокоилась. Пришла медсестра, дала ей каких-то таблеток. Девочка воодушевилась и пошла играть с украинками.

— Пошли эстонца шуганем? — шепотов предложила Ира.

— А чего шепотом? — кивнув, просила я.

— А чтобы мелкие не слышали, — ответила Ира.

— Ага, мелкие эстонцы?

Мы с ней расхохотались. Я подошла к Даниилу, отрывая его от общения с мелкими. Мелкий, с которым он разговаривал, посмотрел на меня и похлопал глазами. Даниил тоже повернулся и так же похлопал глазами, хихикая. Да что у всех эстонцев на меня такая реакция? Я села на кровать к мелкому, он ее тут же оббежал и уселся мне на коленки. Да что такое? Все кошки мои, и мелкие тоже! Я погрозила Даниилу. Он открестился, что не подговаривал мелкого, я пожала плечами и погладила сообразительного мелкого по голове.

— Это у него защита территории. Ты села не туда! — сказала Ира, присаживаясь на кровать старшему.

— Ага, а если бы я к старшему села, он бы мне на коленки залез? — уточнила я.

Мы с Иркой расхохотались. Мелкий радостно вертел головой, а потом пристроился ко мне и прикрыл глаза.

— У них сон-час что ли?

— Ага, — кивнула Ира. — Слава богу, меня мелочь не любит, она меня опасается!

— Хех, а я не знаю, что я для мелочи. Ходячий памятник… Гончарову! — пожаловалась я.

Ирка снова расхохоталась.

— У меня аура такая?

— Ага. Тем, кто побольше, ты садишься на колени, а те, кто поменьше, к тебе залезают! — хихикнула Ира.

Мелкий притих, Даниилу стало видно завидно, и он просунул голову между моей и мелкого. Бедный мальчик открыл глаза и вздрогнул, увидев щеку. Он тут же заерзал и что-то сказал Даниилу. Тот пожал плечами и положил свою голову мне на другое плечо. Мелкий был недоволен.

— Сейчас разревется, ты будешь виноват! — сказала я. Даниил лишь улыбнулся пошире. Я похныкала, потыкала пальцем в мелкого, потом в него. Он отшатнулся, потыкал себя в грудь и замотал головой. Я расхохоталась. Естественно, ты плакать не будешь!

Мелкий серьезно собрался рыдать. Я поскорее погладила его по голове, он успокоился. Вот уж кому точно слов не надо, и неважно, что я русская, и по-эстонски ничего не понимаю. Потом поднял голову, скорчил рожу Даниилу и снова умостился. Даниил стал тереть глаза.

— Даниил! — погрозила я. Парень обиженно засопел, мелкий расхохотался. На нашу дружную компанию позарилось еще два мелких. Я их, как магнит, притягиваю! Сильвер тоже заглянул, пытаясь понять, что мы тут с мелким делаем. Старший эстонец все это время «читал» книгу, глядя на нас.

Мелкие прискакали к нам и что-то спросили у моего мелкого. Он им бодренько что-то пропищал. Один мелкий спокойно залез на кровать между мной и Даниилом, а второй (самоубийца!) примерялся к Ирке. Потом все же решил, что старший эстонец безопаснее (благоразумный мальчик!), и сел к нему. Даниил подумал и обнял пристроившегося к нему мелкого, второй мелкий разговаривал со старшим, не иначе как пытался выяснить новые подробности.

— Фух! — сказала Ира, глядя в потолок.

— Эх, — сказала я, глядя туда же.

— М? — спросил Даниил. Я потыкала ему в потолок. — Мм!

Я похихикала. Все мы с потолком дружим. Вот, блин, Подушка заразный! Ладно, еще со стенами не дружим. Даниилин мелкий что-то сказал, Даниил ему ответил, он еще что-то сказал, да так, что Даниил расхохотался.

— Чем там меня обозвали? — спросила у Даниила я. Он только смеялся. — Даниил!

Он хихикнул, показал на Ирку и что-то сказал.

— Наглеж, меня тоже обозвали! — возмутилась она.

Мелкий эстонец на ее кровати показал пальцем на старшего и тоже что-то сказал.

— Точно, тормоз, — согласилась я.

Эстонцы похихикали.

— А мой помер? — спросила я. — Ой, он спит. Я и забыла, что температурники быстро засыпают.

— А-а, — начал, было, Даниил.

— Тише! — шикнула я на него.

— А?

Я изобразила спящую и потыкала в мелкого. Даниил выпучил глаза, заглянул, удостоверился, что мелкий спит. Я согнала всех с кровати, уложила мелкого и накрыла одеялом. Даниил наблюдал за мной с открытым ртом.

— Пошли отсюда, пока все не уснули, — сказала я, махая рукой.

Мы вышли, Даниил все еще на меня пялился и что-то спросил у Сильвера. Тот ему что-то ответил. Даниил его заверил в своей правоте, Сильвер не поверил. После этого оба на меня долго и странно косились.

— Что? — спросила я.

Эстонцы синхронно покачали головой. Ирка мне тут же изобразила, что Даниил — второй Подушка, я ей изобразила, что Сильвер — второе Одеяло. Мы зашли к медсестре, сказали, что с девчонкой все в порядке, а один эстонец спит.

— Который? — спросила она.

— Особо общительный.

— А, да, этого надо было.

— Усыпили!

Медсестра на нас покосилась.

— Да нет, он просто спит!

Мы вышли и дошли до синей дачи. Что-то мне туда совсем не хочется. Даниил потыкал назад.

— Тебе в изоляторе понравилось? — удивилась я.

Даниил покачал головой, и покачала на Иркин браслет.

— А? Ага, — я кивнула.

— Что? — не поняла Ира, разглядывая свой браслет.

— На цвет посмотри, — посоветовала я. Браслет был красный.

— Они приклеились к этой лавочке? — спросила Ирка, увидев Одеяло и Подушку.