Полицейская Академия

– И вот так всегда,- произнес он,- только войдешь во вкус – и тебя сразу же останавливают…

– Ни говори,- отозвался тот,- такое

разочарование – хуже не бывает… Скилаччи усмехнулся.

– Бывает и похуже,- произнес он,- хотите, расскажу вам о своем самом большом разочаровании за последний месяц?…

Лео и Винченцо с согласием кивнули.

– Дело было так: пошел я на дискотеку, снял там классную телку – вот такие сиськи,- он руками показал объем грудей телки,- вот такая жопа.- Скилаччи развел руки вширь,- Морда – красивая до обалдения, настоящая мадонна. И что вы думаете – привожу ее к себе на хату, раздел, только трусы снимать – а у нее, оказывается, месячные…

Грабежи и вооруженные нападения в городе продолжались. Очевидно, они должны были продолжаться еще, как минимум, двое суток – представители «Дженерал Электрик» пообещали наладить работу электростанции не раньше этого срока.

Боясь упустить ситуацию из-под контроля, мэр города Мери Сьюзил решилась на отчаянный шаг – для пресечения грабежей и хулиганств полицейским были даны неограниченные полномочия.

Тяжело было днем, но еще тяжелее – ночью. Диверсия на электростанции полностью парализовала городское уличное движение – ни один из светофоров не работал, и поэтому тысячи нью-йоркских копов были вынуждены встать на перекрестки со светящимися жезлами регулировщика…

– Капитан Харрис,- МакКони нажал на кнопку селектора внутренней связи – за время после диверсии на электростанции вся связь была переведена на автомобильные аккумуляторы.

Через минуту двери кабинета МакКони открылись, и на пороге появился Харрис.

– Слушаю, сэр… МакКони посмотрел на вошедшего.

– Вы, капитан, все равно тут без дела ошиваетесь… Вот вам задание: на ближайшем перекрестке не работает светофор. Там, несмотря на позднее время, довольно оживленное движение. Возможны аварии. Так что,- Джерри протянул капитану Харрису специальный дорожный жезл регулировщика с электрической внутренней подсветкой – берите вот это и отправляйтесь в соседний квартал – как раз около недавно разграбленной аптеки. Желаю успехов, господин капитан!…

Через несколько минут полицейский автомобиль затормозил у разбитых, стеклянных дверей с надписью «Аптека», и Харрис, выйдя из машины, направился с включенным жезлом-фонариком на перекресток.

Сперва все шло вроде бы хорошо – водители автомобилей, хотя и медленно, но правильно выбирали путь благодаря отмашкам Харриса. Он регулировал ритм и скорость направлений автомобильных потоков почти без ошибок. Но вскоре случилось непредвиденное – на свет светящегося жезла стали слетаться насекомые. Жадные до крови комары, облепив руку Харриса, руководившего движением, принялись кусать несчастного полицейского. Естественно, регулировщик замахал во все стороны руками, забыв при этом, что в темноте движения его светящегося жезла вполне могут быть приняты водителями за какиенибудь команды…

Буквально через минуту на перекрестке творилось нечто невообразимое – глядя на хаотичные, бессмысленные движения светящегося жезла полицейского, водители пытались проехать в том направлении, куда, как им казалось, указывал регулировщик, однако там уже проезжали другие автомашины. Харрис, разозлившись на доведших его до исступления кровососущих насекомых, продолжал махать светящимся жезлом в разные стороны. Где-то рядом послышался звон разбитого стекла – огромный «бьюик», поверив в правдивость отмашек регулировщика, врезался в витрину аптеки – проехав по аптечному залу несколько метров, он, наконец, затормозил. Внезапно из разбитой аптеки послышался характерный запах хлороформа – по всей видимости,«бьюик», врезавшись в витрину, разбил своим бампером бутыль с жидкостью… В то же мгновение в задок «бьюика» врезался потрепанный «фольксваген»- дверцы машины открылись, и из нее вышла огромная толстая женщина – казалось, что она по габаритам куда объемней своего хрупкого автомобиля. Подойдя к разбитой витрине, она со всего размаху ударила кулаком по заднему стеклу застывшего «бьюика» и выругалась неожиданно басом:

– А ну, вылазь из машины, стервец!… Я тебе сейчас покажу, как это – внезапно тормозить!…- После этих слов толстая женщина вновь ударила кулаком по заднему стеклу «бьюика»- то разлетелось вдребезги.

Из машины никто не отозвался.

– А ну выходи, подлый трус!- продолжала кричать толстая на всю улицу,- выходи, и ты узнаешь, с кем имеешь дело!…

Из машины по-прежнему никто не отзывался. Толстая дама завелась пуще прежнего:

– Мало того, что ты ублюдок, не умеешь водить машину, так ты, оказывается, еще и трус!…

С этими словами толстая дама полезла вовнутрь разбитой аптеки. Оттуда послышались ее слова:

– А ну, выходи, грязный выродок! Или ты

испугался маленькой хрупкой женщины?… Неожиданно голос толстой затих.

– Мери, Мери, оставь его в покое, поехали дальше,- послышался из «фольксвагена» тонкий голос, принадлежавший мужчине – скорее всего, мужу толстой дамы,- поехали, а то не успеем, мамочка опять будет ругаться!…

Из разбитой аптеки никто не отвечал.

Из «фольксвагена» вылез тщедушный мужчина лет тридцати пяти – своей комплекцией он скорее напоминал подростка. Подойдя к разбитым дверям аптеки, он заглянул вовнутрь и несмело прокричал:

– Мери, ну, пожалуйста, ну, моя дорогая, оставь ты его в покое… У нас слишком мало времени… Из остановившегося рядом с местом аварии «ниссана» вылез молодой человек в джинсовом костюме.

– У тебя, я вижу, какие-то проблемы, приятель?- он похлопал тщедушного по плечу.

– Да,- кивнул тот в сторону разбитой витрины,- вот, только что сюда вошла моя жена Мери, и никак назад не выйдет…

Заджинсованный тип заулыбался.

– Мне кажется, и не выйдет. Набить морду водителю «бьюика»- это для нее всего только повод. Они там, наверное, уже вовсю трахаются…

Тщедушный несколько обиженно посмотрел на говорившего.

– Сэр,- произнес он с достоинством,- не забывайте, сэр, что это – моя жена… Я бы был вам очень благодарен, сэр, если бы вы…

– А не веришь – пройди вовнутрь и посмотри, что они там делают. Держу пари, что перепихон там в самом разгаре!…

– Я бы зашел, но понимаете ли, в чем дело – я

очень боюсь темноты… Заджинсованный юноша захохотал.

– А, так ты еще и темноты боишься?… Хорошо, приятель, я, в отличие от тебя, не такой боязливый… Может быть, хочешь, я туда зайду?…

С этими словами он зашел вовнутрь разбитой аптеки. Прошла одна минута, две, три, пять… Никто оттуда не вышел, никто не подавал никаких признаков жизни…

Муж Мери заметно заволновался. Заметив посреди автомобильной пробки полицейского, он подбежал к нему.

– Сэр, не могли бы вы мне помочь?…

Харрис, к тому времени уже передавив всех кровососущих, сосредоточенно пытался разобраться – как поступить с возникшей автомобильной пробкой.

Слушаю…- произнес он, презрительно посмотрев на просителя.

Не могли бы вы, сэр, зайти вовнутрь вон той,- он указал по направлению к разбитым дверям,- вон той аптеки, и посмотреть, что там случилось?…

Зайти? А почему вы сами не можете этого сделать? А, боитесь?… Ну, ничего,- он снисходительно похлопал тщедушного по плечу,- ничего, приятель, тебе очень повезло – ты имеешь дело с настоящим ньюйоркским копом, который никогда и ничего не боялся!…

Вручив собеседнику светящийся жезл регулировщика, Харрис направился вовнутрь разбитой аптеки…

На столе МакКони зазвонил телефон. Он поднял трубку.

– Алло…

– Джерри? Это тебя Шлегель беспокоит. Что там у вас за безобразия?…

– Привет, Эндрю!…- обрадовался МакКони.- Какие там еще безобразия?… Сейчас во всем Нью-Йорке – сплошные безобразия… Что ты имеешь в виду?…

– Там, в вашем десятом участке. Как раз напротив разграбленной аптеки…

– Я только что послал туда моего заместителя капитана Харриса…

– Там огромная автомобильная пробка, страшное скопление машин, никого из ваших полицейских на улице нет, зато мои ребята обнаружили в самой аптеке человек десять спящих, и среди них – твой заместитель…