Годен к строевой!

- Может, чайку попьешь? Пусть солдаты пашут.

- Глотну, - согласился Юра.

- Маша, ты о чем там с ним говоришь? - опомнился старый дед, так как Простаков утащил плуг на улицу и теперь он смог переключиться со здорового солдата на молодую женщину.

- О политике, - не поворачиваясь, ответила по ходу дочь.

- Товарищ лейтенант, ну, мы едем? - Репа Простакова выглянула из калитки.

Мудрецкий очнулся и убрал руки с талии.

- Леха, езжайте без меня, я своим ходом.

- Почему?

Лейтенант одернул форму и подошел к торчащей роже.

- Член в кочану, вот почему. Закрыл калитку.

Маша проводила его в дом.

- Куда пошли? - начал тревожиться дед. - Машка, ты чего удумала?

- Беззубый, а ревнивый, - объяснялась она перед лейтенантом. - Папа, сейчас приду! Посиди один!

Вошли внутрь. В кухне квадратный стол у стены. Электрический самоварчик на маленьком холодильнике. Табуретки на коричневом деревянном полу.

- Надеюсь, вы не торопитесь?

Юра огляделся.

- Обычно я стараюсь не спешить.

Маша начала кружиться с чашками чая. Он поймал ее и привлек к себе.

- Никогда не жаловался на терпение, могу и оттянуть финал, но после столь длительного перерыва…

- Не надо волноваться, ты успеешь и по второму разу пройтись.

Группа разведчиков зашла с левого фланга и медленно двинулась вперед и вверх через мягкую ложбину к большой сопке, преодолевая вялое сопротивление вероятного партнера. Вторая группа совершила быстрый проход и овладела высотой «лебединая шея». В результате проведенного маневра войска получили возможность приблизиться к командному пункту «верхняя коралловая губа» и временно побеспокоить его легкими укусами своих передовых частей. Одновременно левофланговые, расчистив плацдарм от мешающих перемещению складок, овладели высотой и в знак легкой победы устроили на пике небольшую вакханалию, не стесняясь пускать в ход все известные им средства. В результате пик сопки стал несколько выше и тверже. Штаб вероятного партнера смог ответить на дерзость лишь легким стоном сладострастия. Воодушевленные первым успехом войска решились на серьезный шаг.

Спецподразделение «алый язык» взяло штурмом каменный бастион и углубилось внутрь территории, где немедленно было окружено и тщательно обсосано, что вызвало некоторое замешательство в стане атакующих, но они быстро взяли себя в руки и продолжили ведение боевых действий, несмотря на регулярное окружение и периодическое обсасывание. Спустя две минуты подразделение «алый язык» отступило и плотно занялось воздействием на «коралловые губы».

Операция развивалась по плану. Разведгруппы оставили занятые позиции. Их быстро перебросили вниз к обозам партнера. Утопая в сладких болотах, солдаты регулярно применяли силу, сжимая складки местности, чем вызывали в штабе теперь уже союзных войск легкую жажду. Закончив прочесывать местность, разведчики удумали дерзость и, спустившись чуть ниже, забрались в тоннель «юбка». Поднимаясь по нему наверх, они смяли все перегородки и получили немалое удовольствие, ощутив нежную поверхность. Из теоретических выкладок разведка знала о вероятном существовании еще одной преграды… Но здесь союзники пошли навстречу и заранее избавились от неудобной во время ведения маневров детали.

Наступление велось активно, без намека на передышку. Овладев обозами, разведка ощупала фронт и опустилась ниже, в большой каньон, где с помощью четко направленных проникновений потребовала от союзника расширить плацдарм.

Штабы связались между собой. В результате недолгого совещания было решено дать возможность обороняющимся для большего удобства занять плато - стол, где и предполагалось провести основную часть учений. Союзные войска не заставляли долго упрашивать себя и произвели тектонические изменения геометрии собственного построения, открыв доступ к имеющимся изначально, но развившимся и приумножившимся с течением времени кладовым. Наступающие части в знак одобрения предоставленной им возможности кратковременно продемонстрировали имеющуюся в их распоряжении роту почетного караула и устремились к кладовым. Охрана сокровищницы, как всегда ничего не подозревая о продажности собственного командования, попыталась оказать вялое сопротивление. Но свидетельств о выигранных битвах этими слабыми и изнежившимися от сладкой жизни войсками история не сохранила. Ничего не вышло и на этот раз. Привыкшая к привилегиям рота, мучимая миражами обладания богатствами, смела жидкое охранение и хотела было приступить к осмотру сокровищ, но наткнулась на непонятное влажное препятствие. Пришлось, не разбирая, сдавать назад. Остановиться и для пущей верности пустить вперед разведчиков. Им не привыкать обслуживать роту почетного караула. Группа без труда обозначила верное направление и обеспечила мягкое проникновение, после чего продолжила заниматься вандализмом на одной из сопок.

Оказавшись внутри, рота получила вялое одобрение из стана союзника, одновременно было высказано пожелание не торопиться с быстрой гульбой и ярким только лишь для одной из сторон, а значит, и эгоистичным финалом.

Избалованные мальчики вняли просьбам и стали медленно шарить по полкам, привнося некоторый порядок в долгожданную и всепоглощающую разруху.

Пройдясь пару раз туда-сюда, командир роты принял решение начать более радикальные действия и неожиданно для союзника в стремительном броске отправил бойцов на конечную станцию и медленно вернул на исходную. Из штаба союзных войск понеслись благодарственные телеграммы с просьбой возможного неоднократного повтора. Так как в сокровищнице заниматься больше нечем, войска продолжили учинять разбой, одновременно поражаясь странностям союзника, всю свою жизнь наводящего порядок, но мечтающего о том, кто бы все это разрушил, чтобы снова все восстановить, а иногда сделать даже и лучше, чем было.

Гулянка шла вовсю. Занялся пожар. Горело все, что союзники успели накопить со времени последнего посещения сокровищницы неизвестными, но наверняка также наглыми войсками. Пламя становилось все сильнее. Лучшего занятия для себя рота почетного караула и не знала. И тут неожиданно для обеих армий из штаба наводящих хаос войск пришел приказ: «пора кончать». Часть генералов высказывала мысль обождать, а один даже вспомнил о последствиях, но принимающая сторона заверила волнующегося умудренного боями старца, постоянно, кстати, мешающего проведению подобного рода мероприятий, что все в ажуре. Чуть глубже находится установка по обезвреживанию особо шустрых пожарных, поэтому можно заливать напрямую. В штабе все расслабились и обдали пламя густой пеной под собственные одобрительные стоны.

Но огонь не был потушен. Он лишь спрятался на время. Солдаты обеих армий тяжело дышали и кое-где поправляли обмундирование, как вдруг в коридоре раздались тяжелые шаги.

Юра отскочил от хозяйки, а та быстро спрыгнула со стола и оправила юбку. На кухню вошел широкоплечий мясистый дядя в замызганной, когда-то красной футболке и покрытых масляными пятнами штанах.

- Не понял, - первое, что произнес обладатель развитых мышц груди и небольшого пузца, выпирающего вровень с мускулами.

- Водички попить служивый зашел. Плуг я ему старый отдала, - Маша пустила в ход женское обаяние, к чему, кстати, сейчас была предрасположена.

- Да, копать нам надо, - нашелся лейтенант, прикрывая полами кителя расстегнутую ширинку.

- Плуг? - не поверил, по-видимому, муж. - Ладно, пусть плуг. Смотри, лейтенант, если ты сюда еще раз зайдешь за лопатой там или за граблями…

Мудрецкий благоразумно помалкивал. Как хорошо, что они не раздевались.

- Что ты на молодого мальчика набросился, Феденька? - она обвила его немытую толстую шею белыми руками.

- Да так, устал. Чего стоишь, лейтенант, водички успел попить?

- Ага.

- Ну так иди служи.

- Иду.

Юра вышел на воздух. Хорошо, живой. А то мог бы сейчас пустить его роту почетного караула в свою «сокровищницу». А это унижает.

- Перетрудиться, видать, не успел, - сидящий на лавочке дед лыбился одним-единственным длиннющим зубом. - Весь дом ходуном ходил, я и то слышал, как полы скрипели.