Ларек Пузырек (повести и рассказы)

А много позже, во время выборов президента Украины, на заводе все болели за Кучму. Вот бы он выиграл! Дескать, наш человек, производственник. Не чета Кравчуку. Кучма, говорили, если сразу и не присоединит Украину к России, то Крым обязательно вернет. А уж заводской санаторий - в первую очередь отдаст.

На эти мечты Александр Петрович тяжело вздыхал и ругал себя последними словами: зачем не проинтуичил - рассказывал Кучме анекдоты про хохлов? Зачем не поддался в бильярд? Из-за этой дурости не видать теперь любимого санатория как своих ушей. Одна тайга с болотом осталась.

ЛОМОВОЙ ПРИЁМ

Завод мой подышал-подышал на ладан и закрылся. А я потыркался-потыркался по организациям и заскучал со своей маской-фантомаской - сварщики пока не требуются. Свояк говорит: давай по блату кондуктором устрою или контролером. Я подумал-подумал и говорю: любить так королеву, вытряхивать, так сразу штраф. Пошел в контролеры.

А зайцев сейчас как при деде Мазае. Одна половина достоверениями длинные уши прикрывает, вторая - на шармачка оровит проскочить. По шармачковым ушастикам я и специализируюсь.

С переменным успехом.

Как-то мужичка прижал к поручню, он слезу пустил: память, мол, дырявая - деньги дома забыл. Хорошо, говорю, пойдем домой, дыры штрафом затыкать. Мужичок на судьбу-злодейку дорогой жалуется, денег, мол, на хлеб не хватает, не то что на билет. Ладно, думаю, посмотрим на месте: хватает или простить. Он на месте с порога как закричит: "Сынок! У меня деньги вымогают!" На что выходит сынок-тяжеловес, берет меня за шкварник и вниз головой с лестницы запускает. Пришел я в себя через три этажа, смотрю кабели сварочного аппарата перед носом вверх ползут. "Еге, - думаю ушибленной о ступеньки головой, - сейчас я этому зайцу козу заделаю!" По кабелям нашел сварного, дал ему на пузырь, взял держак с маской и намертво железную дверь зайцу приварил. Потом на звонок упал.

- Кто? - спрашивают из-за свежеприваренной двери.

- Контролер, - говорю, - за штрафом пришел.

И язык в глазок показываю. Оттуда рык:

- Сейчас я тебе ноги повыдергиваю!

- Лучше, - говорю, - деда Мазая с автогеном вызывай.

И пошел вниз, они руками-ногами по дверям загрохотали, меня догонять. Да не выходит выйти наружу, потому как варю я насмерть.

Было раз дело - с китайскими челноками столкнулся. На себя билеты они взяли, а на багаж - нет. За багаж, спрашиваю, Мао будет платить? "Моя твоя, - талдычат, - мал-мал сапсем ни бум-бум". "Мал-мал", а у самих баул такой, что страшно смотреть, шире китайской стены, по которой на тройке можно гонять. Я им на пальцах маячу: платите штраф! Они опять: "Сапсем русский ни бум-бум".

Бамбуки, говорю, вы стоеросовые! На "бамбуков" они руками иероглифы зачертили в воздухе, мол, не оскорбляй! Но штраф платить все равно "ни бум-бум". Пришлось дать урок русского языка с привлечением водителя. Ну-ка, прошу его, на пять секунд дверь приоткрой. Он открыл, я хватаю иностранный баул и за борт. Мои китайские зайцы заметались грудью и азиатским торсом об тут же закрывшуюся дверь. Бьются и на глазах умнеют. Забумбучили наконец родимые, что мне от них надо. Тем паче в их баул уже бомж вцепился, сдвинуть пытается. Заплатили они штраф и айда бомжа отцеплять. Мы в это время дальше поехали.

А сегодня один соплячок говорит:

- Отсохни, дядя, у меня удостоверение.

- Предъяви! - прошу.

- Сам предъявляй! - гонорится.

Я предъявляю. Он опять волынку тянет:

- Да ладно, не веришь че ли?

- Доверяй, - говорю, - да, может, у тебя устаревшего образца.

- Не надо пылить! - обижается. - У меня железный документ!

И вынимает пистолет.

- Пойдет? - спрашивает.

- Конечно! - отвечаю.

А что тут скажешь: против лома нет приема.

В связи с этим выхожу к автобусному руководству с предложением, чтобы выдали автомат для повышения эффективности контроля и ускорения выполнения штрафплана. Прикиньте, захожу в автобус с "калашником"-ускорителем на шее и вежливо прошу: билеты, удостоверения и проездные. И ко мне сразу от всех зайцев, китайцев и даже братвы с пистолетным проездным уважение. Потому что против лома нет приема, есть один прием - да и тот лом.

АМИНЬ С АБЗАЦЕМ

Полгода, девочки, бегала я работу искала, наконец, забатрачилась в коммерческую фирму. Три директора: Аминь, Абзац, а третий пашет за них.

Аминь верующий. Всех святых знает, с Владыкой перезванивается, на нужды церкви щедро жертвует, а нам, как нищим на паперти, платит.

Абзац выдвиженец братвы. Из десяти слов у него девять по матери, печатное одно и то "абзац". Когда бы Аминь к себе ни вызвал, к бабке не ходи, - для начала проведет душеспасительную беседу. Абзац, не успеешь порог его кабинета переступить, материть начинает, хотя тоже с религиозным уклоном: в Христа, бога и апостолов полощет. Потом как гаркнет: "Абзац!" Значит, свободен, дежурное вливание окончено.

Как-то Аминь заходит в нашу комнатенку.

- Некрещеные, - спрашивает, - есть?

"Все, - думаю, - абзац! Уволит".

Перед этим как раз обсуждали данную тему, черт за язык дернул, проболталась.

- Некрещеным в нашем коллективе не место! - отрубил Аминь.

- Заявление писать? - спрашиваю.

- Грех о ближнем плохо думать! - отчитал Аминь. - А все почему - да потому, что ты нехристь! Надо срочно принять таинство крещения.

Дал денег на таинство и направил в церковь к своему духовнику, отцу Василию.

У отца Василия в тот день целый отряд крестился: от грудничков до старичков. И кумовей со зрителями толпа, как на свадьбе. Отец Василий, протяжный такой верзила, лет тридцати, под левым глазом густо затонированный синяк проглядывает. И смурной батюшка, не подступись. Резко процедуру начал.

- Мужчины, - говорит, - покиньте помещение!

Мужчины завозмущались:

- Мы тоже платили за крещение!

- Успеете, - отец Василий урезонил. - Столько лет без креста жили, еще минут десять потерпите.

Без мужчин прочитал нам молитву, просветил, что после родов женщина нечистая, ей 40 дней церковь посещать нельзя и потребовал в переводе на твердую валюту два с половиной доллара. Вроде как штраф. На эту статью Аминь матпомощь не выделял, пришлось из личных сбережений раскошелиться.