Дорога в Гандольфо

кие-то ошибки при приеме радиопрограммы из Бейрута.

Морзянка зазвучала снова.

Хаукинз записывал полученные сигналы на чистом листе блокнота.

Записывал аккуратно.

Предельно точно.

Передача шифровки началась тем же, чем и закончилась: четырьмя тире, повторенными дважды.

Маккензи придвинул к себе шифровальную таблицу. Он был убежден, что знает ее наизусть, но сейчас не было времени на ошибку. Он старательно проверил каждую точку, каждое тире.

Каждое слово.

Ошибок не было.

Невероятное случилось.

"Что касается вашего безумного требования выкупа в размере четырехсот миллионов американских долларов, собранных по всему миру епархиями из расчета по доллару с каждого верующего, то казначейство папского престола не считает возможным даже рассматривать его, равно как и другие обращения подобного рода. Его святейшество папа римский чувствует себя превосходно и шлет вам свое благословением во имя Отца, Сына и Святого духа.

Игнацио Кварце, кардинал, хранитель ватиканской казны".

"Шеперд компани лимитед" приостановил операции. Маккензи Хаукинз прогуливался по тенистым тропинкам махенфельдского парка, курил одну за другой сигары и равнодушно поглядывал на безграничную красоту Альп.

Не вдаваясь в оценку стоимости недвижимости и оборудования, Сэм подсчитал лишь денежные ресурсы корпорации. От первоначального капитала в сорок миллионов долларов осталось двенадцать миллионов восемьсот десять тысяч четыреста тридцать один доллар и два цента.

К этому следовало приплюсовать и выделенные на непредвиденные расходы 150 тысяч долларов, которые так и остались невостребованными.

В целом неплохие показатели. Тем более что пайщики повели себя как запаниковавшие стервятники и отказались от своей доли в капитале корпорации. Они вообще не желали иметь ничего общего ни с "Шеперд компани", ни с кем-либо из ее персонала. Никто из этих кретинов не хотел утруждать себя даже элементарным подсчетом размера понесенных им убытков, во всяком случае до тех пор, пока администрация корпорации не нарушит клятву никогда более не вступать с ним в контакт, данную ею на Библии, Коране, Книге пэров и "Майн кампф".

Франциску, щеголявшему теперь тирольской шляпой с пером и своим любимым лыжным свитером, было разрешено покидать апартаменты на верхнем этаже. Исходя из здравого смысла все согласились, обращаясь к нему, называть его дядюшкой Франциском.

Поскольку он не порывался бежать, а всему иному предпочитал общение с обитателями Махенфельда, дядюшке Франциску была предоставлена полная свобода передвижения. Правда, кто-нибудь всегда находился поблизости от него, но не для того, чтобы предотвратить побег, а лишь на тот случай, если ему понадобится вдруг чья-то помощь: ведь дядюшке Франциску было как-никак за семьдесят.

Особенно много времени проводил с ним повар, поскольку дядюшка Франциск частенько захаживал на кухню, где колдовал над замысловатыми рецептами соусов или, испросив на то разрешение у повара, давал волю своим кулинарным