Похождения отставного полковника Плохоты(СИ)

- Ничего, - сказал Захар Сергеевич, зажимая нос.

- Ладно, ладно, - убрал мясо профессор. - Слишком много впечатлений для первого дня пребывания в нашем санатории. Скажите-ка, Вы курите?

- Курю, - ответствовал Захар Сергеевич.

- Плохо, - твёрдо сказал Мясоедов, - будем отучать. Лёгкие, пока ещё отделяют Вас от смерти, но это ненадолго. Вот видите, как много работы нам предстоит? Вас лечить и лечить. Будем принимать грязевые ванны, делать зарядку, правильно питаться и правильно очищаться. Я не ищу для себя материальной выгоды. Меня интересует только здоровье нации. И здесь, в нашем санатории, мы учим наших гостей сдерживать свои желания, освобождать разум от греховных мыслей и жить, согласно законам природы. Ну-с...встаньте. Вдох. Выдох. Выдох. Вдох. Хорошо. Идите во двор, там вас ждёт жена.

Захар Сергеевич, молча, встал и вышел. Говорить с Мясоедовым при его теориях относительно здоровья пациента, о переселении Риты в его номер, не имело смысла.

Рита прогуливалась перед крыльцом. На ней было чудное белое платье в мелкий голубой цветочек, на голове красовалась белая панамка, издалека она казалась юной девушкой. Захар Сергеевич подошёл и нежно её обнял.

- Получилось? - с надеждой спросила она.

- Ничего.

- Мне так жаль.

- Риточка, дорогая, если бы я только мог поесть. . .

- Бедняжка, - вздохнула Рита, - не сейчас, но скоро обед!

В красиво обставленной в венецианском стиле столовой стояли всего несколько столиков, рассчитанные да два и на четыре человека.

Захар Сергеевич с Ритой решили подсесть к пожилому мужчине, рядом с которым сидела довольно экзальтированная женщина, явно из бывших актрис. Её лицо было разукрашено не хуже индейца собравшегося на тропу войны. От глаз шли длинные чёрные стрелы, губы в ярко-красной помаде, на голове объёмный каштановый кок.

- Простите, Вы не станете возражать, если мы присядем за ваш столик? - робко спросила Рита.

- Нет, прошу вас, - откликнулся седовласый мужчина.

- Спасибо.

- Роман Алексеевич Бутылкин, - представился мужчина. А это моя супруга Пелагея Ивановна.

- Захар Плохота, прозаик и поэт, - сделал ответный ход Захар Сергеевич, - и моя обожаемая супруга Рита.

- Что вы будете кушать? - спросил Роман Алексеевич, - выбор небольшой, но есть. Салат из огурцов, салат из капусты, салат из спаржи. Суп гороховый на воде, уха из рыбы. На второе - котлеты морковные или капустные под соевым соусом.

- Салат из огурцов, гороховый суп, морковные котлеты и стакан воды, - попросила пометить в карточке Рита, - Захар!

- Да тут же нечего есть! - взревел он. - От крахмала хорошими бывают только воротнички у рубашек.

- Все же надо выбрать, - нахмурила бровки Рита.

- Три салата, уха и кофе, - мрачно выдавил он.

В зал вошёл сам Мясоедов и тут же подошёл к новеньким, но обратился к Пелагее Ивановне.

- Вижу по этому румянцу на Ваших щеках, наша диета пошла Вам на пользу. У нас всё ужасно вкусное, простое в приготовлении и полезное для человека. Пища доступное лекарство всем нуждающимся. Поглядел на Захара Сергеевича с Ритой и быстро удалился.

- Я приехал сюда, - начал разговор Роман Алексеевич, - потому что у меня, серьёзные проблемы с животом. Бывает по шесть раз за день, хожу на горшок.

- Несварение? - участливо спросила Рита.

- Да. Промывания, которые здесь делают, очень поддерживают меня.

- Промывания - это ужасно, - сказала Рита, - это какое-то насилие получается, а не лечение.

- Это Вы зря, милочка, - присоединилась к разговору Пелагея Ивановна, - я почти привыкла к этому. Скоро и вы с мужем будете относиться к этому, как к простому насморку.

- Мне кажется, пять дней, которые мне назначил Мясоедов, слишком большой срок для очищения, - буркнул Захар Сергеевич.

- Боюсь, наш доктор сам привык к своим лекарствам и это позволяет ему оставаться в хорошей форме. Вы обратили внимание, как он хорошо выглядит, а ведь он давным-давно пенсионер. А всё потому, что лечит пациентов по йоговской системе.

- Больно много выёгивается, - крякнул Захар Сергеевич, выплёвывая спаржу на тарелку.

- Но Вы не можете не согласиться, что его идеи не лишены смысла? - присоединился к разговору Роман Алексеевич.

- Вы жуйте, жуйте Захар Сергеевич. Скоро Вам понравится здешняя пища. Вы не знаете главного правила. Вы должны тщательно жевать. Запейте водой, - старалась поддержать его Пелагея Ивановна.

- Рита, - не выдержал Захар Сергеевич, - мне страшно. Я хочу вернуться домой.

- Прошу тебя, возьми себя в руки, - стала уговаривать его жена.

- Поедем домой. Мне не нравится это место!

- Ну...потерпи пару дней. Столько денег заплатили. Здесь воздух, тишина, спокойствие.

- Но я чувствую себя здесь, словно в тюрьме, - не унимался Захар Сергеевич.

- Какая тюрьма? Доктор прав. Много мяса летом не едят. Ладно. После обеда поднимемся ко мне в номер, - сказала Рита, жующему морковку мужу.

После обеда, он, собрался было, подняться к Рите, чтобы поесть копченой колбасы, которую они взяли с собой, но у ничего не вышло. По дороге из столовой его перехватила Леночка.

- Захар Сергеевич! Пройдёмте со мной в ванную комнату.

- Мне уже делали эту процедуру, - взвыл он.

- Теперь нужно сделать ещё раз. Так прописал доктор. А Вы Маргарита Акакиевна, идите к себе, вас тоже ждут процедуры, в нашем волшебном краю здоровья. Нет ничего приятнее соляных ванночек для ног.

Лишь после ужина Захару Сергеевичу удалось остаться с Ритой наедине и то ненадолго. Ночью он босиком, в одних трусах, спустился в её номер и сладко прижался к родному телу. Они поставили будильник на пять утра, чтобы Захар Сергеевич мог вернуться в свой номер незамеченным. Это была волшебная ночь. Через час после возвращения. Когда он задремал, раздался телефонный звонок.

- Все на утреннюю зарядку, - звенел голос Леночки.

Рядом с домом уже стояли в спортивных костюмах Рита, Роман Алексеевич, Пелагея Ивановна и пара поджарых старушек, по всей видимости, тоже придерживающиеся йоговской системы питания. Перед ними широко разведя руки в стороны, стояла Леночка. На ней были обтягивающие круп зелёные лосины и короткая маечка не достающая до пупка, в котором блестело золотое колечко.

- Вдохнули свежий воздух! Выдохнули токсины! Вдох! Выдох! Вытолкните его из лёгких! И ещё раз вдох, выдох!

Захар Сергеевич робко чмокнул жену в щёку, благодаря, за прекрасно проведённую ночь.

- Никаких поцелуев! - строго сказала Леночка. - Присоединяйтесь к группе.

- Но я просто поцеловал её в щёку, - возмутился Захар Сергеевич, - мы же ничего не сделали.

- Прекратить разговоры, - добавила резкости в голос, Леночка, - приступаем к приседаниям. Раз, два, раз, два. Энергичнее. Теперь пробежка. Захар Сергеевич! Не отставать. Смотрите на старушек впереди колонны. Хорошо. Обгоняем Пелагею Ивановну. Хорошо. Скоро пойдём пить кефир. Потерпите немного. Остался халахуп и всё. А как вы думали? Русских пациентов должны лечить согласно российскому стилю жизни, чтобы от лечения был толк.

Неожиданно одна из старушек схватилась рукой за сердце и начала беззвучно глотать губами воздух. Лицо её сделалось мертвенно бледным, она рухнула на траву.

- Чёрт возьми, - выругалась Леночка, - это ужасно не профессионально, с Вашей стороны Мария Петровна, лежать здесь, на глазах у всех. Что скажут наши пациенты? Хорошая же реклама нашего стиля жизни. Вы меня слышите?

- По-моему, она того...- сказал Захар Сергеевич, наклоняясь над старушкой, - говоря современным языком "склеила ласты". Уж поверьте военному человеку. У вас тут люди мрут!

- Успокойтесь, - попыталась сохранить самообладание Леночка, - мы все умираем. Включая женщин и детей.

- Да-да-да. Нездоровое местечко! Пожалуй, с меня довольно. Вижу место это...полно дерьма, покойников и похитителей жён, - насупил брови Захар Сергеевич.