Флорентийский чиновник Америго Веспуччи, или Сила обмана

Петр Незнакомов

Флорентийский чиновник Америго Веспуччи, или Сила обмана

Есть в истории великих географических открытий факт, который поражает своей вопиющей несправедливостью. Всем грамотным людям еще со школьной скамьи известно, что Америку открыл Христофор Колумб, или, как его называли испанцы, — Кристобаль Колон. Вполне возможно, правда, что до него норманны, датские и норвежские викинги тоже достигали берегов этого континента и даже пытались там поселиться. Но их попытки не нашли никакого отзвука в тогдашнем цивилизованном мире. Это было примерно то же самое, как если бы изобретатель пороха пользовался им только для разжигания костра, чтобы печь картошку. И вот, вопреки всякой логике, открытый Колумбом четвертый континент назван не Колумбией, как этого требовала бы элементарная этика, а Америкой — по имени человека, чья жизнь и деятельность остаются по сей день самой туманной, неразгаданной загадкой человеческой истории.

Так кто же он такой — этот Америго Веспуччи?

Вот те на! Нарисовать его действительный портрет не удавалось уже стольким ученым и писателям, что и нам это едва ли удастся. И все же мы предпримем попытку. Мы — не ученые. А литературные критики не считают нас и писателями. Мы — юмористы и сатирики. И быть может, средства, которыми мы пользуемся, помогут нам добраться до истинной сути этой личности, в самом существовании которой многие даже сомневаются.

Итак, кто такой Америго Веспуччи?

Сперва сообщим все известные исторические факты, а затем сделаем свои выводы и обобщения. Фактов, правда, очень мало, но даже те, что известны, так переплелись с множеством фальсификаций, лжи и недомолвок, что едва ли их можно принять даже за пятидесятипроцентную истину. Америго Веспуччи, как этого и следовало ожидать, итальянец по происхождению, но ведь и Колумб тоже был итальянцем, так что одним происхождением мы не вправе объяснять почти патологическую склонность Веспуччи к преувеличению (чтобы не сказать чего похуже). Он родился во Флоренции, в зажиточной семье, но точную дату его рождения, как и всего остального, связанного с ним, можно определить лишь приблизительно. Полагаем, что произошло это между 1451 и 1454 годами. Когда он подрос, его определили на службу к знаменитым флорентийским банкирам из рода Медичи, но на какую именно — неизвестно. Был он, по-видимому, тем, кого ныне называют банковским чиновником. Неизвестно и какое образование он получил. Да и вообще устроился он на работу, используя фальшивый диплом, или же имел где-то сильную руку, как это принято говорить в наше время. Впрочем, сильную руку он действительно имел — это был настоятель доминиканского монастыря Святого Марка. Но когда Америго Веспуччи — этот совершенно сухопутный человек — овладел морским делом, остается абсолютной тайной для всех его биографов. Морскому делу «теоретически» — только по книгам и чертежам — не обучишься. Чтобы стать настоящим мореплавателем, — а ведь впоследствии Веспуччи претендовал на это — надо было в то время протереть на корабельных палубах и реях подметки не одной пары моряцких сапог. «Без труда не вынешь и рыбку из пруда», — говорит народная пословица. А Веспуччи не только не стер ни единой пары подметок на корабле, но до сорока лет носа из Флоренции не высовывал и моря даже не нюхал. Жил тихо и мирно со своей дородной супругой и тремя дочками, просиживал штаны в банковской конторе Медичи и даже вообразить себе не мог (хотя его воображение отнюдь не следует недооценивать), что в один прекрасный день его именем — Америго — назовут целый огромный, континент, к тому же континент, открытый совсем другим человеком. Из конторы в таверну, из таверны (правда, без большой охоты) домой, из дома в контору — таковы были будни Веспуччи; по этим маршрутам исхаживал он мир. По таким же примерно маршрутам ходим по свету и мы, но почему-то никто не присваивает наши имена континентам.

Так кротко, мирно прожил бы Америго до конца дней своих, если бы старому банкиру Медичи не взбрело в голову послать его в Испанию, чтобы проверить финансовые операции тамошнего филиала своего банка. Веспуччи, снабженный необходимыми полномочиями и командировочными удостоверениями, отправился в Барселону, а затем в Севилью. Он впервые прибыл в чужую страну, впервые покинул детей и супругу, и это обстоятельство, видимо, сыграло решающую роль в его жизни. У этого смирного банковского чиновника вдруг появились крылья. Кто пришил их к его хилым плечам? Каталонские гитаны или огненные андалузки? Неизвестно. Известно лишь, что вдруг ни с того ни с сего этот не нюхавший моря человек становится членом экспедиции знаменитого Алонсо де Охеда, направлявшейся к Жемчужному берегу только что открытого Колумбом континента (впрочем, тогда еще никто не подозревал, что это новый континент — все, в том числе и сам «открыватель», верили, что найден кратчайший путь в Западную Индию).

Как же Америго попал в эту экспедицию? Мы можем лишь строить догадки. Вполне вероятно, что он встретился с упомянутым выше Охеда в каком-нибудь севильском кабачке, где они утоляли жажду чудесным андалузским вином, которое, как говорится, развязывает языки даже глухонемым, и побрели пьяненькие — теперь уже до гроба друзья и братья — по узким севильским улочкам (вполне возможно, сопровождаемые подружками легкого поведения) и на следующий день, еще толком не осознав с похмелья, что собственно происходит, оказались в Кадисе, где их ждал корабль Охеда. Вероятно, такое объяснение звучит несколько фантастично, но оно, пожалуй, ближе всего к истине. Ведь всякая другая попытка найти более логичную причину для переквалификации этого потомственного чиновника в мореплавателя, открывающего новые земли, заранее обречена на неудачу. Потому, что во всей этой истории нет ни грамма здравого смысла. За одну ночь человек еще может жениться, но стать мореплавателем — извините! Это вам не фунт изюма!

Как бы там ни было, но Веспуччи, видимо, морская служба пришлась по вкусу, потому что он до преклонного возраста больше не возвращается ни в Италию (это и понятно: там его ждет пожилая супруга), ни вообще на сушу. Он делает это лишь в самом конце своей жизни.

В 1501 году мы видим его уже на службе у португальцев. Но почему он предложил свои услуги королю Мануэлю — неизвестно. Сам он пишет в своих письмах-отчетах, речь о которых пойдет дальше, что король, плененный его знаниями и способностями, «попросил его помочь в открытии новых земель». Так ли это было на самом деле, мы не знаем, но тем не менее Веспуччи на протяжении трех лет плавал под португальским флагом у берегов Нового Света, как в первые годы ее открытия называли нынешнюю Бразилию, полагая, что она не имеет ничего общего с открытым Колумбом побережьем Западной Индии. В 1504 году он снова возвращается к испанцам, опять-таки не объясняя нигде почему, и плавает на их кораблях дважды до Дарьенского залива - между нынешней Колумбией и Панамой. А позже, до самой своей смерти в 1512 году (вот эта дата сравнительно точна), занимает должность главного лоцмана Кастилии (?!). А это уже верх алогизма. Представьте себе банковского чиновника на посту главного лоцмана и к тому же Кастилии! Неужели в Кастилии перевелись опытные капитаны, которые в те времена сделали из бурной Атлантики нечто вроде внутреннего испанского моря?!

На протяжении всей своей морской карьеры Америго Веспуччи так и не организовал ни разу по собственной инициативе и не возглавил ни единой морской экспедиции. Не существует почти никаких доказательств, кроме его собственного одного-единственного утверждения, что он был капитаном какого-то — то ли испанского, то ли португальского — корабля. Неизвестно даже, какие точно должности он занимал во время своих плаваний к берегам Нового Света. То он математик, то астроном и космограф (как он с особым удовольствием любит себя называть), одним словом, он всегда был на административной должности, попросту говоря, оставался и тут чиновником. Исторической пауке известен только один мореплаватель, под чьим началом Веспуччи действительно служил, — это упомянутый нами Алонсо де Охеда, но мы, кажется, уже объяснили, при каких обстоятельствах это происходило. Во всех остальных случаях Веспуччи хранит странное молчание относительно своих начальников, и большинство историков сомневается в том, действительно ли он совершил все перечисленные выше плавания или они лишь плод его буйной итальянской фантазии (относительно двух плаваний абсолютно точно доказано, что они из области легенд).