Техника и вооружение 2015 07

Пройдя Сесенью, танки Армана двинулись дальше, в сторону деревни Эскивиас, но вскоре остановились: республиканские войска за ними не пошли, связи не было, общей обстановки на фронте танкисты не знали, а сопротивление националистов возрастало с каждым часом. В итоге Арман, находящийся фактически на малознакомой местности, принял решение развернуть роту и прорываться колонной на исходные позиции по той же дороге через Сесенью. Разумеется, на обратном пути рота Т-26 напоролась на жесткую оборону пришедших в себя националистов – поставленные на прямую наводку полевые орудия и пехоту, вооруженную ручными гранатами и зажигательными бутылкам с бензином. Использование бутылок стало еще одним откровением для советских танкистов, что послужило поводом для некоторых отечественных авторов считать данный эпизод «первым в истории случаем применения этого вида оружия», хотя зажигательные бутылки применялись против броневиков и танков еще в Первую мировую войну, а также в различных колониальных войнах 1920-1930-х гг., в Боливийско-Парагвайской «Чакской» войне 1932-1935 гг. и в гражданской войне в Китае.

В итоге, к вечеру 29 октября на исходные позиции вернулись 12 Т-26. Танк лейтенанта Н. Селицкого сгорел вместе с экипажем, еще два были подбиты и оставлены на территории противника. Погибло шесть советских и четыре испанских танкиста.

Реальные результаты «сражения за Сесенью» (которое правильнее было бы именовать «рейдом в ближний тыл противника») оказались ничтожными. Республиканская армия не потеснила националистов ни на метр, а их продвижение на Мадрид не замедлилось. Националисты, видимо, провели некоторую перегруппировку своих сил на этом участке фронта, но это было проделано совершенно незаметно для противника.

При этом отрицательных итогов у этой операции было куда больше. Обученные по «бумажным» уставам Арман и его подчиненные смогли достаточно четко осознать свою профнепригодность на реальном поле боя. Правда, они шли в реальный бой впервые в жизни. Кроме того, подобный результат явился следствием полной тактической и стратегической безграмотности высшего республиканского командования. В результате была потеряна пятая часть людей и техники.

Оставленные под Сесеньей Т-26 оказались во вполне ремонтопригодном состоянии и были оперативно осмотрены немецкими и итальянскими специалистами на предмет уязвимых мест и прочего. Они достаточно высоко оценили машину (особенно мощное пушечное вооружение), после чего появился приказ генерала Молы, обещавший солдатам, захватившим республиканский танк, щедрое денежное вознаграждение – от нескольких сотен до нескольких тысяч песет, в зависимости от исправности трофея. Приказ возымел действие, и уже в начале 1937 г. первые трофейные Т-26 появились в составе легиона «Кондор».

Арман и Кривошеин, равно как и многие другие советские советники из различных родов войск, тогда пришли к двум основным выводам:

– воевать республиканцы совершенно не умеют и вряд ли быстро этому научатся;

– без налаженного взаимодействия между родами войск на поле боя даже самые современные танки недорого стоят и всегда несут неоправданные потери.

Чернокожий доброволец из 3-го батальона «Авраам Линкольн» 15-й интербригады на фоне Т-26. Это линейный танк обр. 1934 г. с клепаным корпусом и опорными катками раннего варианта. На кормовой нише башни справа видна заплата на месте пробоины. Битва на р. Харама, февраль 1937 г.

В дальнейшем советские танкисты в Испании эти выводы старались учитывать. К моменту, когда рота Армана вступила в бой, республиканцы получили из СССР еще несколько десятков единиц бронетанковой техники, а в Арчене подготовили некоторое количество танкистов. Впрочем, подготовка была традиционной для республиканской армии, т.е. очень слабой. Кривошеин вспоминал, что испанские танкисты не могли даже толком наводить и заряжать пушку, а также переключать при движении скорость.

Тем не менее, это позволило бросить в бой еще две роты Т-26 (23 машины), шесть бронеавтомобилей БА-И [4 Видимо, все или почти все броневики этого типа были потеряны как раз в конце 1936 г. при обороне Мадрида, поскольку в более поздних документах они уже не упоминаются, а их фото периода войны в Испании практически не известны.] и три ФАИ. Эта техника составила танковую группу под командованием Кривошеина, которая уже 1 ноября 1936 г. контратаковала войска националистов в районе Вальдеромо (5 км южнее Сесеньи).

Быстро выяснилось, что республиканская пехота поддерживать наступающие танки по- прежнему не собирается, артподдержки нет или почти нет, а атаки позиций противника на узких, да еще и перегороженных баррикадами улицах испанских городов и деревень оборачиваются большими потерями для самих танкистов. Необходимо отметить, что в ноябре 1936 г. на фронте появились первые 37-мм немецкие и 47-мм итальянские противотанковые пушки, которые в советских источниках без каких-либо «национальных различий» именовались «Бофорсами». К тому же, большим количеством техники оказалось сложно управлять на поле боя, да еще и при отсутствии элементарных средств связи. Соответственно, результаты контрудара были достаточно скромными и в дальнейшем советские танки и бронеавтомобили, действуя мелкими группами, поддерживали испанскую пехоту локальными контратаками и огнем с места, из-за баррикад или даже через заранее проделанные в стенах домов или каменных заборах амбразуры.

Действуя совместно с испанскими танками и бронеавтомобилями старого образца (в частности, с бронетанковым отрядом Погодина-Липина), советские танкисты добились некоторых успехов при обороне Мадрида. Например, 6 ноября 1936 г. при отражении очередного наступления националистов в районе Мостолес и Карабанчель экипажи девяти Т-26 и шести «Рено» FT, ведя огонь с места и контратакуя, уничтожили до двух батальонов пехоты, четыре артбатареи, восемь противотанковых пушек, до 12 станковых пулеметов, а также подбили и повредили до десяти итальянских танкеток (в советских источниках реальные людские и особенно технические потери противника зачастую, видимо, завышались).

13 ноября 1936 г. одна рота Т-26 (16 машин) под командованием А. Войновского привлекалась к очередной попытке контрудара в районе Мадрида. В этом наступлении участвовало до 17 батальонов республиканской пехоты, а для огневой поддержки было выделено всего 11 (т.е. неполный дивизион) разнокалиберных полевых орудий, что и предопределило отсутствие какого-либо результата.

Во многом благодаря упорным оборонительным действиям советских танкистов наступление националистов на Мадрид к началу 1937 г. было остановлено на окраинах города: местами линия фронта прошла по пригородам, в 2 км от города. Фронт на этом направлении стабилизировался вплоть до марта 1939 г. Всего в боях за Мадрид участвовало 36-38 Т-26, 15 бронеавтомобилей советского производства, три танка «Шнейдер», до 20 «Рено» FT, до 15 БА «Бильбао» и около 20 кустарных броневиков. Собственные потери тоже оказались немалыми. По «записанным со слов Армана» воспоминаниям, его танк во время этих боев минимум два раза поджигали бутылками с бензином, а к началу 1937 г. в его роте оставалось всего 3-4 исправных Т-26, т.е. фактически он командовал взводом.

В январе 1937 г. первая, маневренная стадия Гражданской войны в Испании закончилась, линия фронта временно стабилизировалась. При этом образовалось четыре фронта – Северный (Страна Басков), Арагонский, Центральный (Мадрид) и Южный. К этому времени советские танкисты из «первого испанского набора» во главе с Кривошеиным возвратились в СССР. Им на смену прибыл новый личный состав. Танкисты набирались из частей, считавшихся лучшими и образцовыми в РККА – танковой бригады им. Володарского (г. Петергоф, Ленинградский ВО), 4-й танковой бригады (г. Бобруйск, Белорусский ВО), механизированного корпуса им. Калиновского (г. Наро-Фоминск, Московский ВО). В качестве главного танкового военного советника в Испанию в конце 1936 г. прибыл комбриг Дмитрий Павлов [5 Впоследствии Герой Советского Союза, генерал армии, как командующий Западным Особым ВО был превращен в главного«козла отпущения»за все поражения РККА в июне 1941 г., арестован и 22 июля 1941 г. расстрелян по приговору трибунала.], известный испанцам как «Пабло». К этому времени республиканцы получили из СССР до 100 танков Т-26 и бронемашин БА-6 и ФАИ.