Время кумаруна

– Я, в отличие от него, однолюб.

– О-о. А что Тит был… проказником?

– Еще каким. Он долго не мог определиться с выбором спутницы. Даже не так. Поклонниц у него было предостаточно. Он очень любил приключения разного рода и долго не мог отыскать настоящее чувство.

– Нашел?

– Книги говорят, что да. Но я не уверен.

Он смолк, она тоже не хотела больше задавать вопросы. Они стояли в тишине, вслушиваясь в звуки ночной столицы. Снизу изредка проезжали машины и прохаживались пары.

– Влада, я не должен, но хочу спросить тебя.

– Спрашивай, Эрик.

– Я влюбленный дурак, но скажи, тебе понравился Мэкс?

– Эрик, – разочарованно выдохнула Влада. – Ну как мне мог не понравиться Мэкс? С чего бы он мне не понравился? Он красив, талантлив, учтив, какое из его качеств могло бы вызвать мое неодобрение?

Он молчал.

– Ты неверно задаешь вопрос, Эрик, – пояснила она свой ответ. – Я не заинтересована в нем как в партнере, если я правильно расценила твой вопрос. В вашем мире один мужчина красивее другого, ну и женщины, собственно, такие же. Кидаться на каждого встречного красавчика – это же невообразимая глупость. Сколько их еще я встречу здесь? Сотни?

– Прости, я не хотел ревновать. Я повел тебя в гримерку, зная, что не должен ревновать.

– Зачем же ты вообще повел меня туда?

– Я не могу держать тебя в золотой клетке, я понимаю это. Потому и повел.

– Эрик, это прекрасно, что ты все правильно понимаешь.

– Я не знаю, что ты чувствуешь ко мне, Влада. Оттого и не уверен в себе.

«Он хочет, чтоб я призналась в чувствах? Но что я ему скажу? Люблю ли я его? Да? Нет? Я сама не знаю! Страсть – стопроцентное да, но любовь?.. Не за его ли положение я сейчас цепляюсь? Люблю ли я его душу, а не плоть и статус?»

Ехидна ворчала: «С таким отношением к делу ты вообще помрешь, так и не признавшись себе, что хоть когда-нибудь кого-то любила!»

Она ответила ему:

– Эрик, правитель не может быть не уверен в себе оттого, что девушка не признается в чувствах первой.

– Ты права, джейя. Но хоть намекни.

«Неужели я не давала ему намеков? По-моему, их было предостаточно…»

Она развернулась к нему лицом и прошептала:

– Ты узнаешь мой ответ, если разгадаешь загадку каменного цветка. – Она прикоснулась пальцем к его губам.

«Что это было, Влада? Какую еще загадку каменного цветка? Как выкручиваться будешь?»

Эрик не стал поддерживать интригу и жадно набросился на нее с поцелуями, заставляя все тело трепетать. Он был так умел и страстен, будто бы она целовалась с самим книжным Казановой. Насколько был талантлив этот мужчина, что превзошел всех ее бывших любовников в искусстве поцелуя, вкусив этот плод впервые лишь четыре дня назад! «Наверное, это царская порода и фамильная тяга к победам говорят в нем», – объяснила она себе этот невероятный факт.

Он нехотя прервался после нескольких чувственных минут и произнес:

– Посмотри туда, – показал он рукой в сторону. – Видишь, здесь оборудован номер-люкс для новобрачных. Сегодня он наш. Мы можем пойти туда сейчас или еще задержаться под звездами. Сегодня особая ночь для меня.

– Чем же она особенна, Эрик?

Он оторопело посмотрел на нее:

– Ты самая непостижимая женщина. – Он нервно усмехнулся. – Кажется, ты вовсе не понимаешь, что значишь для меня. А я, как мальчик, не знаю, как еще доказать тебе.

Влада не совсем понимала, к чему он клонит.

– Прости, это крики отчаяния. Я зря сказал так.

Обдумав объяснение, он продолжил:

– Ты не такая, как все остальные. И дело не в глазах и не в анатомии. Тебе, будто бы все равно, кем я являюсь, что могу дать, на что способен ради тебя. Ты с легкостью можешь убежать от меня! Тебе не нужно ничего из того, что я имею. Я одновременно страшусь этого и восхищаюсь. Ты опасная и прекрасная. Я не в силах разгадать тебя, мой каменный цветок. Понятия не имею, о чем это, но образ хорошо подходит тебе, ми джейя. Я сражен.

– О, Эрик, только ты умеешь говорить так – одновременно объясняясь в любви и при этом не признаваясь окончательно. Может быть, мы не будем торопиться? Я хочу, чтобы ты обнял меня сейчас и позволил сполна насладиться твоим обществом.

Эрик сделал шаг и заключил ее в тиски объятий.

– Сегодня особенная ночь для меня, так как я хочу, я надеюсь, что ты позволишь мне.

Он смотрел на нее со своей огромной высоты в тусклом свете, и глаза его были безумны. Влада молчала, она понимала, о чем шла речь.

– Прошу, ответь. Джейя, я изучил твою анатомию и могу гарантировать, что не причиню тебе вреда. Я могу строго контролировать глубину проникновения. Я так хочу тебя, моя Влада, что нет сил более сдерживать желание в себе. Я верю, что ты тоже этого хочешь. Будь моей сегодня этой ночью, моею до конца.

«О-ох, вот и настал час расплаты!.. На одной чаше весов – принц и неземное удовольствие, а на другой – смерть от неосторожного обращения с экто ужасно-прекрасного, который в порыве страсти может немного задуматься. Что же мне выбрать в этот поздний романтический час?»

– Эрик, мне страшно, – решила она сказать чистую правду. – Я хочу этого втайне с первого дня, как увидела тебя. Чего скрывать, ты поразил мое воображение. Но хотеть на расстоянии и получить в реальности – это такие разные вещи! Экто хороший, он мне нравится. Но экто внутри меня – это как шаг в неизвестность, который грозит неприятностями, мягко говоря.

– Верь мне, я знаю, о чем говорю. Экто полностью подчиняется моей воле, Влада. Осечек быть не может.

– Ты хочешь сделать это в номере для новобрачных?

– Если ты пожелаешь, Влада.

– Ты чего-то не договариваешь...

– Я готов это сделать там, где тебе будет комфортнее. Хочешь, мы вернемся в цветную комнату, или в белую, или в любую другую возможную комнату. Но если ответить на твой вопрос честно, я хотел бы сделать это прямо здесь.

– На крыше?

– Это место символично для меня. Я не раз бывал тут по ночам и часами смотрел на спящий Эйдерин. Много печальных мыслей об одиночестве, закате моего рода, проблемах с Советом, бедах, постигших мою семью… Это место особо располагает к печальным размышлениям. Но все же мне тут нравится. Я хочу, чтобы ты стала моей сегодня здесь.

– Нас видно с площади, Эрик. Не то что бы я сильно стесняюсь, риск пикантен. Но тебе позволяются по статусу такие вещи? – Она сказала это, и вспомнила еженедельные субботние вечеринки. – Ой, я ляпнула, не подумав.

– Влада, не будем об этом. Я обо всем позаботился. – Он приблизился вплотную и крепко взял за плечи. – Ты самая прекрасная женщина двух миров. Будь же моей, джейя, до конца моей.

Во всем городе разом вырубилось электричество. Огни Эйдерина потухли, и только кумарун, звезды и луна освещали ночной город.

– Ты отключил свет? Как?

– Ты узнаешь об этом, когда откроешь мне секрет каменного цветка, милая джейя.

И он поцеловал ее. Этот поцелуй не был похож на предыдущий. В нем чувствовался привкус пьянящей надежды, предвкушение исполнения сладостной мечты, не дающей покоя измученному сердцу. Руки Эрика стали так смелы: гладили спину, страстно прижимая к себе, проникали глубоко под вырез на спине, практически достигая ее круглой попки. Он скинул с ее плеча один рукав, затем второй, обнажив в лунном свете набухшие груди. Он опустился перед ней на колени и жадно целовал соски, нежно массируя мягкие ткани ее чувствительной груди. Верхняя часть платья сжалась гармошкой на талии, но думать об этом у нее не было ни малейшего желания. Эрик словно утопал в чувствах и затягивал ее за собой. «Нет ничего лучше страстно влюбленного мужчины, в голове которого есть лишь ты, твоя душа, твое тело и твои прелести, – завидовала она сама себе. – Такой любовник способен доставить невероятное наслаждение и возвысить женщину до небес. Любишь ли ты его, Влада? – спросило подсознание. – Признайся себе честно! Люблю, но… Твой ответ: “Люблю, но?” Это самое большее, на что ты способна? Бесчувственная ты стерва», – констатировала ехидна и спряталась обратно в свою нору.