Пилигрим (СИ)

Кетер же есть сефирот первый, есть венец непостижимого, корона всего есть, перводвижение всего и белый цвет сущего всего. Хокма есть второй, в нем мудрость и открывание того, что иначе скрыто, а против него - Бина. Бина же третий, есть разум и ограничение, устойчивость от хаоса и основание материи Малькута. Даат сефирот есть ключи знания и он невидим, Даат есть Кетер человеческой возможности при подъеме на Древо, и на нем останавливается глава Змеи против спускающейся с Древа Молнии, и суть Даат в равновесии. Даат невидим, потому четвертый сефирот есть Хесед, который есть величие и доброта, чрез посредство которого неограниченная сила Хокмы изливается в мир. Следом за ним Гебура, который второй на древе суровости, и он есть сила и страх, и борьба его без ярости но за истинность закона. А шестым стоит Тиферет, совершенный красотою, и он есть центр древа равновесия, где сходятся все сефироты, ангелически же Тиферет являет господство. В основе древа милосердия возлежит Нецах, что торжествует жизнью, побеждающей смерть, и восстанавливает естественную форму вещей, а суть его - женская. Но следом за ним во древе суровости стоит Ход, и он силу Нецаха ограничивает и останавливает, духом упорядочивая материю, зародившуюся Нецахом. Ход есть мысль и творец мыслью, и Первосущность всего, доступная постижению человеческим разумом. Йесод же, как явствует из имени его, есть основание древа равновесия, из коего оно произрастает и порождает мир, поскольку в нем содержится видение устройства его. Чистота Йесода, выпестованная наивными детскими душами херувимов, есть как бы субстанция для возникновения формы, которая способна возникнуть в материальном воплощении лишь будучи оплодотворенной астральным светом Йесода, и в том сефироте хранится невесомая часть каждой души, отчего пристальным разглядыванием особо острым зрением способно узреть вокруг почти каждого живого человека вуаль фиолетовую, что Йесодом производится, а как смерть наступает, так и эта эфирная часть исчезает и рассеивается, поглощаясь иными сефирами. В подножии же древа жизни воздвигнут Малькут, о котором и ранее упоминание велось, и из него, яко из врат жизни и врат смерти, выходит все то, что мы привыкли воспринимать как реальное и именуем грубым символом "материя", ибо то, что рождается здесь как воплощенная материальность, на другом уровне бытия означает его смерть, ведь то, что вверху - то и внизу. Клифот же есть зло, что против Кетера, что не творит, а делает мертвым, и имя ему - "скорлупа", он не порядок, а хаос, и противовес всего сотворенного, он уравновешивает и делает твердым созданное и становится несомненным злом, когда творение завершено. Клифот проявляется на каждом уровне созидания у каждого сефирота, как его противоположная часть, в преодолении которое состоит акт созидания.

Учение Каббалы способно объяснить весь мир, включая духовную его часть, и объяснить вопросы, порождаемые прихотливым умом, но не всеобъемлюще. Исходя из мировой книги, в которой уже написано все случившееся и еще предстоящее, Каббала признает предопределенность качеств каждой человеческой души, лишая тем самым свободы воли и права выбора, а Зогар утверждает: "В момент, когда души собираются покинуть свое небесное отечество, каждая душа предстает перед Верховным Царем, облаченная в возвышенную форму, на которой начертаны те качества, в которых она должна проявиться здесь, внизу. Когда человек появился, все было завершено - и мир высший и мир низший, ибо все подытоживается в человеке: он объединяет все формы", что означает совершенство человека, как божественного творения, и бессмысленность трудов в поисках иного совершенства, кроме того, что уже заложено в его природе, что, безусловно, не так и примеров тому неисчислимо является. Противоречие же сокрыто и в самих словах Каббалы: "Человек есть Вселенная, но Вселенная не есть он".

И многие времена я удивлялся и восхищался логикой учения Каббалы, которая позволяет исчислить будущее и видеть его так ясно, как будто все уже случилось, и не мог уразуметь, отчего прописанные в ней правила не управляют миром единообразно, ведь у иудеев и у соседствующих с ними арабов, египтян или халдеев все происходит по-разному, воплощаясь, по большей части, в избиение евреев теми или иными супостатами, чему иудейские начальник многое способствование сами производят, и утвердился во мнении своем о том, что все каббалистические правила и руководства отнюдь не универсалистическим характером обладают, ибо возложены они на еврейский алфавит и к нему яко железными скрепами прикреплены, что означает в моем переложении - будучи соотнесены с любой другою письменностью, смысл они глубинный свой полностью утрачивают при всей красоте и результата не производят.

И видел я красоту и изящество, и удивительную мудрость учения того, и познал его глубину и мудрость, и усомнился во множестве открывшихся мне тайн, и не сыскал истины в том. И я искал тайну сокрытую, и в том преуспел, однако не достиг ее, пока один из знающих людей земли той не открыл мне - бойся поверить в тайну на земле больше прочего всего, потому что нет тайны, хранимой людьми, эти люди охраняют пустые сокровища; ищи тайну в себе, а не вне себя. И познал я, что нет способности открытия всеобщей истины в тех краях, а учения их, хотя и глубоки и увлекательны, лишь малую часть того, что зовем мы нашей реальностью, изобразить способны, по большей же части искажают ее, как толстое венецианское стекло, в окно вставленное, изменяет и приукрашивает то, что за окном, и в том природа его, которую не изменить. И вышел я из пределов земли той, и пошел далее искать тайну, в которой истина.

И довелось мне, перейдя через весьма суровую пустыню вдоль брегов моря, именуемого Красным, где населяющие племена свирепы не по природе своей, а питаемы в жестокости своея крайнею нуждою, которую они вынуждены претерпевать во всякое время, вступить в пределы Византийские, где распространена вера в страдающего за весь род человеческий божьего сына, причем сопровождающая сие обрядность отличается особенным узорочьем и красочностью, что, однако, не имеет силы сокрыть противоречивость и неубедительность основных постулатов самого учения, выдаваемого за единственно верное знание. Воистину, прокламируя триединое божество и неисчислимый сонм могущественных чудотворных личностей, они мнят отрицать многобожие, кое во многих иных верованиях не является предметом обсуждения и даже поощряется, ибо тем самым объясняется бесконечное многообразие влияния сверхъестественных сил на различные части людского бытия, и если всевышнее провидение и в самом деле представляется одной всеобщею и всеобъемлющей силою, то для упорядочивания знания и некоего приближения к прояснению истинного и в тщете уместить бесконечное в ограниченном человеческом разуме каждое из направлений применения этой универсальной силы озаглавлено отдельным именем, и ничего плохого нет в том, что эти проявления силы обозначены именами различных божеств или святых, ибо такова природа человека. В том же соборе, что в граде Константинополе выстроен и занимает множество помещений и изрядное пространство, на многих досках изображены многие и многие святые, каждый из которых способен к чудотворению, то есть властен над тем или иным силы сверхъестественной проявлением, что означает их несомненно божественную природу, что, однако, с амвона опровергается и, невзирая на противоречивость, утверждается наличие единого бога, который не превыше остальных, а просто един, и это заблуждение откровенно абсурдирует против демонстрируемого, впрочем, в споры и диспуты я там не вступал ни в какие.

Там же, углубляясь в противоречиях, в качестве непреложного доказательства существования единого бога, рассказывают трогательную и трагическую историю о Христе, который в одно и то же время и божий сын, и сам бог, и сын человеческий, и искупитель грехов человеческих, за которые карают его те же самые люди, что он спасает. Что есть от бога в нем? - боги или, высказываясь фигуральнее и, в данном случае, чем более отвлеченно, тем вернее, высшие силы, или универсальный закон, или всеобщая связь явлений, или континуум - не проявляют к человеку ни особой доброты, ни особенного зла, и относятся к нему скорее всего индифферентно и безразлично, ибо в расчетах вселенских частная людская судьба есть исчезающе незаметная величина, весьма близкая к ничего не значащей, так что движущая сила, ниспровергающая эпохи и царства, просто не замечает мириады уничтоженных или перемещенных в другие реальности личностей, ибо они лишь пылинки в жерновах ее. Полагать же, что универсальная высшая сила отчего-то решила исцелить и улучшить человечество, пожертвовав частью собственной субстанции и духовной энергии, образовав именно для того дитя во чреве матери без соответственного акта зачатия, есть доверчивая наивность, в кою верить способно лишь тому, кто сам рад обмануться, однако же способы добиться такого знают многие искушенные в искусствах врачевания и магических практиках, и сверхъестественными их отнюдь не полагают.