Пилигрим (СИ)

И вот, в начале пути моего довелось мне вкусить от мудрости иудейской, которая на письме соединила многие учения, что ранее нее существовали, но рассеялись, как рассеяны были народы, бывшие приверженцами их. И видел я многие из законов, которые в разные книги занесены, и брал я книгу Талмуда в руки свои, и свитки Торы, и книги Сефер Йецира, Сефер Отийот и Зогар, воплощающие таинственное и многомудрое знание Каббалы, и погрузился в тайное искусство, яко ловец жемчугов в бездонные пучины морские, и много изъял с глубины дна. Разворачивая же пред собою древние листы, видел я в Торе и в Талмуде, и в комментариях к ним, писанных величайшими мудрецами времени своего, узаконение, человеком для человека установленное, силу которого объясняют через сверхъестественное происхождение такого рода книг, что, конечно, не более чем освященная древностью легенда, красота и очевидная полезность которой сомнению не подлежит, тем не менее, символистика и логика учения сего подобны многим другим, призванным способствовать разделению народов на верных и неверных, и объяснить той самой неверностью необходимость притеснения и порабощения их. Многое же познав и испытав, неожиданно для себя открылось мне удивительное искусство Каббалы, которую они применяют для объяснения и предсказания всего происходящего, положив в основу знания сего постулат, что мир вокруг нас есть некая книга священного толка и происхождения, в коей уже записано все и вся, но лишь знающему тайное сие знание открывается, и записано то, что было, и то, что есть, и то, что когда-нибудь будет и свершится, и тот, кто сие прочесть сподобится и уразумеет, тому и стать царем над людьми и властителем всего, и царства, и имущества, и мудрости.

Сказано же, что божество в сути своей есть предмет всеобщий, непостижимый, необъятный и бесконечный, то есть по изложенным обстоятельствам разум человеческий неспособен к его пониманию приблизиться, а может лишь в некотором роде ему соответствовать и очищаться, тщась постигнуть его. Иудеи же бесконечную божественную сущность именуют Эн-соф, что значит в дословном переложении как "неопределимая бесконечность", и что воспринять человеком невозможно в принципе, даже если и посвящать этому все свое время, а большинству же из людей этакое занятие и невозможно по насущным потребностям, отчего образ бесконечного и неопределенного божества не вызывал у них должного почтения и боязни, по какой причине начальники этого народа потребовали от жречества своего, которое, как бы кто не утверждал обратного, зависело более не от божественной воли, а от благоволения сильных мира сего, а не наоборот, внятного и понятного объяснения, отчего власть от бога и закон для этой власти тоже от бога, и жрецы, не раздумывая о высшей справедливости более необходимого, согласились истолковать книги закона, как положено, что и произвели, и в трудах своих обратились к твердому правилу, которое связывает все на земле и в небесах, что и сложилось в книгу Зогар.

И я с благоговением открыл Сефер Йецира, и открыл Зогар, и прочел много из того, и был поражен открывшимся мне упорядочением мира. Ибо сказано в Каббале, что мир есть древо, которое взрастило на ветвях своих удивительными и загадочными плодами сефироты, именуемые также счислениями, в каждом из которых заключена и цифра, и закон, по которому мир возник и существует. Древо же являет собою связь между каждым сефиротом и всеми другими, что в совокупности производит полную, как они полагают, картину мира, пронизанного силами и связями. Вавилонское же пленение иудейского народа, помимо рабского состояния его на протяжении многих лет, послужило также и возможностью для их мудрецов увидеть и понять обычаи и обряды насильников, и узрели они способность халдеев по расположению и взаимному влиянию звезд и небесных тел видеть вперед на многие времена и во многих аспектах, что иными способами недостижимо есть. И, уразумев мудрость иную, открыли в своих писаниях ранее сокрытое - мир есть единое целое, и пронизан он во всем многообразии своем едиными по природе своей законами, и законы эти есть абстрактная сущность, что, по-видимому, и есть непостижимое божественное начало, а коль так, понимание сих законов вне пределов человеческого опыта, а происходит в мире столь же отвлеченном и в чистом виде в природе несуществующем - в реальности цифр и букв, наличие которых, как и языков человеческих, по природным основаниям необъяснимо, ибо нигде более, кроме как в человеке, они не имеются, и ни одна живая тварь ими не обладает. После же исхода из Вавилона, а может, и на пути исхода того, возникло среди иудеев учение Каббалы, доступное не просто посвященным в него, но и обладающим талантом истолкования, ибо без того оно мертво, как мертвы книги на неизвестном языке написанные, будь даже они хранилищем бездонным мудрости всей и кладезем откровений.

Каббала же гласит, что миром правит переплетающаяся комбинация из десяти сил, которые есть сами по природе своей последовательные проявления неопределимого бесконечного, перетекающие одна в другую, пока все они не смешиваются в итоге, что и проявляет действительность материального мира, воспринимаемой человеком, а ничего в этом мире без причины не происходит и не случается, а случай есть лишь нечто, причины чего нашему пониманию неизвестны. Силы те называют сефиротами, и они не столь недоступны, как Эн-соф, их вполне способно понять, одну за другою, от низшего к высшему, чтобы приблизиться к Богу, получить от него желаемое и тем самым влиять на свою судьбу. А подъем вверх по ветвям Древа сефирот являет собою подлинный путь познания, на каждой ступени которого подлежит постигнуть новую сторону бытия, которое вместе с тем есть единая природа человека, ибо "Правильно, верно без лжи и истинно то без сомнения: то, что внизу и вовне, подобно тому, что ввыси и вглуби - для исполнения чуда единства. И подобно тому, как единое породило из себя все, так все вещи мира возникли из одного". Книга Зогар утверждает, что "весь низший мир сотворен подобно высшему. Все, что существует в Высшем мире, предстает перед нами и здесь внизу, как бы в своем отражении, и в то же время все это есть одно нечто", а в таком изложении божественное и сверхъестественное предстает пред нами не как нечто непостижимое, а доступное для человеческого опыта и его разума и подлежащее изучению и осмыслению, что, безусловно, уничтожает границы для пытливого и остроумного познания, зачастую воздвигаемые прочими учениями о сути и смысле.

Каждый же сефирот есть проявление божественного в мире в доступных глазу человека явлениях и ему соответствует его особое имя, при помощи которого его возможно призвать, управляя чрез посредство его своей судьбою. "Десять чисел, сефирот невещественных: пять против пяти, но завет единства между ними" Сефер Йецира глаголет, а единство есть взаимосвязи меж ними всеми, без коего они ничто, и имя этой цепочке цинарот. Происхождение для всех сефирот едино и кроется в сущности Эн-Соф, которое постичь невозможно, и познавать невмоготу, ибо он погружен в утаенную мысль и идею, бесконечно возвышающуюся над возможностями мысли человеческой, тот, кто не имеет ничего, за что бы эта мысль могла зацепиться, не давая никакой нити ни невежеству, которое спрашивает, ни наиболее могущественному разуму, который утверждает, его олицетворяет первый сефирот - Кетер. Он содержит в себе все другие сефироты, и каждый из них - все последующие: каждая ступень проявления всевышнего предполагает возможность всех следующих ступеней. Наше же человеческое существование есть на последней ступени, имя которой Малькута - там мы и там возможности превоплощаются в действительность, и в Малькуте содержатся все прочие сефироты, и мы не можем их постичь как-либо иначе.

Творец же сам есть единство с творением своим и результат трудов его есть одновременно и первопричина движения его. Надлежит понимать его выше всего, оно вверху всего, и когда мы воспаряем в эту высь, уже более нет ни атрибутов, ни изображений, ни форм: то, что остается, подобно морю, так как воды моря сами по себе безграничны и бесформенны. Лишь когда они встречают землю, они воспроизводят изображение, и мудрый способен счесть по правилу: источник вод моря и поток, который исходит из него, чтобы излиться на землю, составляют два. Затем он устрояет громадный бассейн через образование пустоты на большой глубине: этот бассейн занят водами, вышедшими из источника. Это море, как таковое, и должно быть сосчитано за третье. Теперь эта громадная глубина разделяется на семь каналов, это как бы длинные сосуды, через которые изливаются воды моря. Источник, море и семь каналов составляют вместе счисление девять. И если Строитель, который построил эти сосуды, их разобьет, воды моря вернутся к источнику, и не останется ничего, кроме обломков этих ваз, высохших и лишенных воды. И так Причина Причин произвела десять счислений, или десять сефирот.