Красный пароход (СИ)

- Не пущу.

Графиня сделала несколько несмелых шагов в сторону выхода. Освальдо направил на нее винтовку.

- Стойте!

- Вы же меня не убьете? - усмехнулась Марци.

- Это почему же? - передернул затвор винтовки юноша.

- Я ведь женщина. Или вы не заметили? - обольстительно улыбнулась графиня.

- Вы же хотите равных прав с мужчинами? - парировал Освальдо. - Если я вас не застрелю, это будет несправедливо по отношению к вам.

- Вы как будто против равенства полов, - заметила Марци.

- Женщины - глупые, лживые существа с примитивной моделью поведения, - презрительно произнес юноша, с наслаждением выговаривая каждое слово.

- Боже мой! - покачала головой графиня. - Вы что, Вейнингера начитались?

- Да хоть бы и Вейнингера, вам какое дело? Вы можете по пунктам опровергнуть его доводы?

- Я не собираюсь спорить с вами на эту тему.

- Почему? Боитесь?

- Было бы чего бояться! Просто не хочу.

- Вот это типично женская отговорка! - торжествующе проговорил Освальдо. - Стоит сказать женщине: "Не хочу!" - и разговор окончен.

- Не хочу лишать вас иллюзий, - пояснила Марци. - Этот процесс всегда очень болезненный.

- Вот как?

- В вашем возрасте вредно читать такие книги. Молодому человеку не к лицу презирать женщин.

- Почему?

- Это приводит к плачевным результатам. Вы, как я вижу, еще девственник...

- Да, я девственник, - смущенно признался юноша, опустив голову. - Но это ничего не меняет.

- Ошибаетесь, молодой человек! - засмеялась графиня. - Это меняет все!

- Хватит! - покраснев, обиженно сказал Освальдо. - Идите спать, пока я добрый.

- Значит, вы бываете и злым? - пошутила Марци.

- Не испытывайте мое терпение! - предупредил юноша.

- Уже иду, - усмехаясь, графиня закрыла за собой дверь каюты.

Утро в салоне "Арриго Бойто" выдалось для пассажиров тяжелым. Спавшие в неудобных позах мужчины медленно вставали с кресел, долго разминали затекшие конечности, протирали глаза, неуверенными шагами ходили по салону и поминутно зевали. Все имели сонный и помятый вид.

- Да, никогда бы не подумал, что провести ночь в кресле - такое мучение, - потирая бока, произнес Деффенди.

- То ли еще будет, барон! - заметил Бергамин.

- Господа, вы ничего не чувствуете? - спросил Клоккьятти.

- Нет, - недоуменно покачал головой Вискардини.

- В смысле? - не понял Дзанелла.

- Наш пароход стоит, - объяснил Клоккьятти.

Пассажиры стали прислушиваться, кто-то подошел к иллюминаторам.

- Похоже, вы правы, - проговорил Аосталли.

- Теперь нас будет проще найти, - предположил Вискардини.

- Не факт, синьор судья, не факт! - возразил Ланино.

Вдруг двери в салон открылись, и официанты стали заносить блюда и расставлять их на столе.

- Ничего себе! - удивился Клоккьятти. - Официанты!

- У нас на завтрак паста! - объявил Ромоли. - Живем, господа!

- Я же говорил, что все не так уж плохо, - бодрым голосом сказал Клоккьятти, садясь за стол.

- Мне кажется, свиньи в загоне рассуждают точно так же, - мрачно усмехнулся Бергамин.

- Синьор барон, вы, как никто из нас, готовы поддержать в трудную минуту, - язвительно произнес Дзанелла. - Что бы мы без вас делали?

- Всегда рад помочь, - в тон ему ответил Бергамин.

После завтрака Ромоли довольно откинулся в кресле и достал из кармана колоду карт.

- Господа, кто составит мне компанию? - поинтересовался он.

- Синьор Ромоли, все мы знаем, что с вами совершенно невозможно играть: как только в ваших руках побывала колода карт, она слушается только вас, - заметил Дзанелла.

- В чем проблема? Дайте ваши карты. Неужели у вас их нет с собой?

- Сделайте одолжение, сбегайте за ними в мою каюту.

- Хорошо, если я достану другую колоду, будете играть?

- Нет, спасибо! - отмахнулся банкир.

- Господа, кто сыграет со мной в карты? - повторил вопрос Ромоли.

- Ну, я, - поднял руку Клоккьятти.

- Я! - отозвался Пелос.

- И я! - оживился Вискардини.

- Тогда садитесь поближе, - предложил Ромоли.

- Поражаюсь, как вы можете играть в карты, когда мы сидим в плену у террористов? - недоумевал Точе.

- Поражаюсь, как вам еще не надоело жаловаться на жизнь, синьор поэт? - парировал Бергамин.

- Иногда хочется развеяться, синьор Точе, - объяснил Деффенди.

- Но не сейчас же! - возмутился Альберто.

- Все равно сейчас нечего делать, - развел руками Аосталли. - Надо же чем-то заняться.

- А вы почему стоите, синьор Фаббро? - улыбнулся Ромоли. - Присоединяйтесь!

- Я не умею играть в карты, - признался тот.

- Думаете, мы умеем? - иронически проговорил Вискардини. - Сейчас синьор Ромоли разделает нас под орех.

- Нет, я лучше посмотрю, - сказал Фаббро.

Семеро пассажиров начали игру. Дзанелла поманил пальцем Ланино, тот не спеша подошел к банкиру.

- Синьор Ланино, мне бы хотелось поделиться с вами кое-какими соображениями, - задумчиво произнес Дзанелла.

- Я слушаю.

- Согласитесь, что захват нашего парохода коммунистами сложно назвать случайностью, - заметил банкир.

- Разумеется, - кивнул Ланино. - Это была хорошо спланированная операция.

- Вот именно! Захватить судно, на борту которого находятся очень влиятельные в Италии люди (один синьор Пелос чего стоит!), - это все не просто так! Об этом рейсе знал весьма ограниченный круг лиц. Откуда коммунисты о нем узнали?

- Вы думаете, кто-то им об этом сболтнул?

- Э, нет! - покачал головой Дзанелла. - Не сболтнул, а намеренно передал эту информацию.

- Кто же это мог быть? У вас есть какие-нибудь мысли на этот счет? - спросил Ланино.

- Для начала я вам кое-что покажу, - банкир достал из внутреннего кармана пиджака сложенную в несколько раз газету и развернул ее. - Читайте здесь.

Клаудио пробежал глазами коротенькую заметку.

- Фонтанот, - прочитал он подпись. - Кто это?

- Я уже давно слежу за этим Фонтанотом, - проговорил Дзанелла. - Он пишет свои прокоммунистические статьи раз в месяц. Это позавчерашний номер. Думаете, подобные материалы стали бы регулярно печатать в газете, если бы их автором был обыкновенный человек?

- Вы считаете, Фонтанот находится среди пассажиров? Но кто он?

- Вот это нам и предстоит выяснить.

Ланино внимательно посмотрел на собравшихся у стола. Семь человек были целиком поглощены игрой. Фаббро с заинтересованным видом наблюдал за ней. Точе в одиночестве сидел в противоположном конце стола, устремив отрешенный взгляд в середину салона.

- Для начала нам нужно отсеять тех пассажиров, которые точно не могут быть Фонтанотом, - закурил сигару Дзанелла.

- Синьор Пелос явно не станет сочувствовать коммунистам. Они выступают за мир, а он человек войны.

- Согласен.

- Барон Бергамин - человек циничный, он тоже едва ли будет дружить с коммунистами.

- Может, это маска, под которой скрывается убежденный коммунист?

- Нет, - подумав, сказал Ланино. - Я не могу себе представить, чтобы под цинизмом барона скрывалось что-нибудь другое.

- Пожалуй, соглашусь. Что насчет барона Деффенди?

- Он примерный семьянин, вряд ли он станет участвовать в подобных авантюрах. Да и притворяться кем-то другим он не способен.

- Согласен, он слишком глуп для этого.

- Граф Аосталли - человек серьезный и умный. Теоретически он мог бы быть Фонтанотом, но... мне трудно в это поверить.

- Да, как представитель знатного дворянского рода и бывший министр, граф меньше всего подходит на эту роль, - согласился Дзанелла.

- Синьор Вискардини... Всеми уважаемый человек, судья... - задумался Ланино. - Не могу сказать о нем ничего определенного... Кажется, порядочный человек...

- Может быть, на почве стремления к справедливости он стал коммунистом? Нельзя исключать такой возможности.

- Нельзя... Но и согласиться с тем, что синьор Вискардини - коммунист, я тоже не могу.