Валькирия

лишь в скорби вечно я жил!

(Он бросает взгляд на Зиглинду и видит, что ее глаза полны сочувствия к нему.)

Хундинг

Не любила Норна тебя, —

злосчастен жребий твой;

рад не будет никто,

к кому ты в дом войдешь.

Зиглинда

Трусам лишь может

безоружный гость

страх внушать! —

Молви мне, гость,

в битве какой

оружье ты потерял?

Зигмунд

(все более и более возбуждаясь)

Меня позвала

дева в беде:

ее насильно

отдать немилому в жены

хотела родня.

Против насилья

выступил я,

на всю родню

смело напал, —

и враг сражен был мной.

Лежали павшие братья:

вдруг дева припала к телам, —

вражду сменила печаль.

Потоки горьких слез

на них невеста лила:

лишь о гибели кровных братьев

громко стонала она. —

И родня убитых

бросилась к нам,

в безграничной жажде

отметить за них:

тесно меня

враги окружили.

С поля борьбы

дева не шла;

мой щит ей жизнь

долго спасал;

но вот разбились

и щит, и копье.

Я не мог уже драться, —

смерть постигла ее:

за мною помчалась толпа, —

а невеста была мертва.

(устремив на Зиглинду горестно-пламенный взор)

Теперь ты видишь,

жена, что имя «Мирный»

дать нельзя мне!

Он встает и идет к очагу. Зиглинда, бледная и глубоко потрясенная, склоняет голову.

Хундинг

(вставая)

Я знаю дерзостный род, —

не свято ему,

что свято всем:

отвергнут он всеми и мной!

И я с другими был позван —

мстить беспощадно

за кровь родни:

пришел поздно,

вернуться пришлось, —

чтоб беглый вражий след

в своем же доме найти!

(Он отходит от стола.)

Хранит дом мой,

Волчонок, твой сон. —

я впустил на ночь тебя:

но завтра ищи,

где хочешь, оружья:

с утра будь к бою готов, —

за мертвых заплатишь мне дань!

Зиглинда встает со своего места и с беспокойным видом становится между ними.

Хундинг

(Зиглинде, грубо)

Прочь уходи!

В спальню ступай?

Питье мне на ночь готовь

и жди меня ко сну!

Зиглинда стоит некоторое время в нерешительности что-то обдумывая. — Она медленно поворачивается и. задерживая шаги, направляется к кладовой. Там она опять останавливается, погруженная в мысли и наполовину отвратив лицо. — Приняв спокойно какое-то решение, она открывает поставец, наполняет напитком рог и всыпает туда из деревянной кружки приправу. — Затем она переводит глаза на Зигмунда, чтобы встретить его взгляд, все время на нее устремленный. — Она замечает, что Хундинг следит за нею, и тотчас же направляется к спальне. На ступеньках она еще раз оборачивается, глядит на Зигмунда глазами, полными страстной тоски, и долгим взглядом указывает ему, с выразительной определенностью, одно место на стволе ясеня. — Хундннг делает резкое движение и повелительным жестом гонит ее прочь. — Бросив последний взгляд на Зигмунда, который продолжает спокойно, затаив гнев, стоять у очага, — она уходит в спальню и затворяет за собою дверь,

Хундинг

(снимая с дерева свое оружие)

Оружье — сила мужей!

(Уходя, он обращается к Зигмунду.)

Ты завтра в бой со мной вступишь:

меня слышал ты?

Ну, берегись!

(Захватив с собой оружье, он уходит в спальню; слышно, как он изнутри запирает затвор двери.)

Зигмунд остается один. — Ночь наступила; зал освещен лишь слабым огнем очага. — Зигмунд опускается на ложе, близ огня, и некоторое время сидит в молчаливом раздумье, охваченный сильным душевным возбуждением,

Картина вторая

Зигмунд

Мне меч отцом был завещан, —

в беде я его найду...

Я к врагу в дом

без меча вошел —

и залогом стал

мщенья его...

Мелькнул образ

дивной жены...