Смирительная рубашка для гениев (СИ)

Бессмысленно глядя вниз, я не сразу обратил внимание на странную особенность, которой не находил объяснения: у очкарика из-под халата торчали фланелевые пижамные штаны, на ногах - больничные тапочки.

Санитары остановились в конце коридора.

- Сюда, - сказал лысый, толкнув дверь.

Мы оказались в туалете.

Несколько кротких безумцев, увидев людей в белых халатах, поспешно выскочили в коридор.

- Быстро только, - шепотом сказал очкастый и стал развязывать рукава смирительной рубашки, я, ничего не понимая, не сопротивлялся.

Они, торопясь, сняли с меня рубашку, бросили ее на раковину. Очкастый снял халат, шапочку и очки. Я не верил своим глазам... передо мной стоял Андрей.

- Не узнал? - спросил он. - Аркадий, ты чего бледный-то такой?!

Я обалдело смотрел на него и не мог поверить: для меня это преображение казалось каким-то чудом.

- Ты чего, не узнал, что ли?!- он слегка похлопал меня по щеке. - Все, все кончилось! Я думал, ты сразу врубился. Вот, думаю, клево подыгрывает. Жалобно. Все поверили. Ну, думаю, Смоктуновский! А ты и правда в шоке.

- Потом поговорите - бежать нужно, - встрял в разговор бритый с серьгой.

В туалет заглянула растрепанная голова дурика, но, увидев белый халат, тут же скрылась.

- Надевай, - Андрей протянул мне халат, шапочку и очки.

Еще не вполне веря в свое освобождение, я оделся. Все пришлось впору, очки, хотя и сидели на носу плотно, но видел я сквозь них очень смутно.

- Кстати, познакомься, это друган мой - Макс. Мы с ним с детства дружим.

- Макс? - переспросил я, приспустив очки. - А, ну да, конечно, - мне было уже не удивительно, что придуманные герои моего собственного романа спасают меня от безумия реального мира. Я пожал протянутую руку. Где-то приблизительно так я его и представлял. Интересно, а как он представлял себе меня - того, кто его создал?

- Все, пошли, - скомандовал Макс.

- А можно я без очков, в них не видно ни фига...

- Нельзя, - отрезал Андрей. - Тебя могут узнать.

- Слушай, Андрей,- я схватил его за руку. - Там Анжела, ее в морг унесли.

- Я знаю, но давай сначала тебя спрячем, а там видно будет.

Мы с Максом, изображая санитаров, сопровождавших больного, шли по коридорам больницы. Мутные тени шарахались в стороны, двери возникали внезапно, когда я уже не успевал остановиться. В мощных плюсовых очках мир представлялся загадочным, ирреальным. То, что находится под ногами, я еще кое-как различал, но вот что впереди меня виделось с трудом. Несколько раз, налетев на закрытую дверь, я стал осторожнее.

- На отделении нас ждет электрик на ходулях, - по пути инструктировал меня Макс. -Он сопроводит тебя в безопасное место.

- Про Анжелу не забудьте, - попросил я.

- Анжелкой мы займемся, если уже не поздно, - сказал Андрей.

Мы вышли на другое отделение. Передо мной оказался человек в белом халате, сквозь толстые линзы очков цвет одежды я еще кое-как различал.

- Знакомое лицо. Какое знакомое лицо...

Я повернул голову в сторону посмотреть боковым зрением... и замер.

Передо мной стоял санитар, десять минут назад упаковывавший меня в смирительную рубашку.

- Все нормально, уже на отделение отвели вашего писателя, - вступил в разговор Макс. - На койке зафиксировали, как водится - серу в задницу...

- То-то я смотрю рожа знакомая. Значит, это вы число у нас забрали.

И пошел дальше по своим делам. Я облегченно вздохнул.

По коридору двигался гигант Вахромей. Сверху ему все было видно хорошо и, заметив нас первым, он уже направлялся навстречу.

- Добрались, - сказал Андрей со вздохом. - Вахромей тебя выведет.

Сделав несколько шагов навстречу человеку на ходулях, я вернулся.

- Спасибо тебе, Андрей. Помоги Анжеле, умоляю тебя, и запомни мой телефон.

Я проговорил номер своего телефона, обнял Андрея и, пожав руку Максу, пошел навстречу Вахромею-электрику.

Вахромей постучал деревяшкой в дверь, ее тут же открыла уже знакомая старуха, как будто стояла у двери и только ждала, когда электрик постучит.

- Лампку принес? - начала она с порога.

Я снял очки и в последний раз оглянулся в коридор психушки. Андрей с Максом так и стояли на месте, глядя мне вслед. Я прощально махнул им рукой. Увидимся ли мы еще когда-нибудь?.. И вошел вслед за Вахромеем.

Я снова оказался в мире спокойной, размеренной жизни коммуналки с тусклым светом, запахом жареных котлет и гнусной ноющей старухой... Какая же коммунальная квартира без старухи?

- А это что, доктор с тобой? - спросила она Вахромея, увидев на мне халат.

- Доктор-доктор, - бросил Вахромей, лишь бы отвязалась.

- Доктор, значит. Слушай, доктор, у меня что-то вот здесь в животе бурчит, возня там какая-то, отрыжка и стул жидкий, - старуха глядела на меня в упор. - Может, посмотришь? А-то в поликлинике у нас неуки сидят, дипломы врачей в переходе метро понакупили, чтобы лекарствами поддельными торговать.

- Да я доктор не по той части, не по стулу. Я по душевным болезням, - сказал я и устремился по коридору вслед за Вахромеем.

- По душевным я в церковь хожу, - вслед сказала старуха.

Прошествовав в середину коридора, он остановился у обшарпанной двери и постучал в нее деревянной ногой.

- Кого принесло, ядрена вошь?! - послышался в ответ хамский мужской голос.

- Вахромей-электрик, - отозвался из коридора высокий человек.

- Заходи, ядрена вошь!

- Наклонившись, Вахромей вошел, вслед за ним вошел и я.

Комната была большая, метров сорок, зато мебель в ней была лилипутская, она как бы стелилась по полу: низенькие стулья, круглый стол без ног, кровать тоже. За карликовым столом, на карликовом стуле без ножек сидел безногий человек и, гордо уперев одну руку в бок, грозно взирал на вошедших. Стол, заставленный посудой с объедками, украшала наполовину пустая бутылка водки и три бутылки пива.

- Доктора привел? - спросил инвалид. - Это хорошо, а то у меня чего-то в боку покалывает от денатурата, наверное, или от жидкости для мытья окон. Определишь, дядька, что мне нельзя?

- Да не доктор это, халат для маскировки, - проходя в комнату, махнул рукой Вахромей. - Нелегал. Спрятать его нужно, а утром на волю вывести.

Узнав, что я не доктор, инвалид потерял ко мне всякий интерес. Он наполнил рюмку водкой, выпил, взял с тарелки надкусанную сосиску, брезгливо посмотрел на нее и положил обратно.

- А на хрена мне это нужно? - задумчиво спросил он, ни к кому не обращаясь. - Делаешь людям добро, а они тебе что? - он повернулся к Вахромею и, всплеснув руками, воскликнул: - На хрена мне это нужно, почтенный?!

Вахромей почесал лысину.

- За ним санитары из психушки гонятся, лечить хотят. А чего его лечить? Он здоровее нас.

- Санитары?! - хозяин комнаты нахмурил брови. - Санитары - первые враги галлюцинаций. Чем им галлюцинации, гадам, мешают? За что они их душат? - он поднял руку со сжатым кулаком и зычно провозгласил: - Свободу галлюцинациям!

- Ну что, выведешь человека? - повторил свой вопрос Вахромей. - А-то мне идти нужно, электрические дела стоят. Вся ж больница на мне.

- Санитары с психиатрами - мои первые враги, - сказал безногий. - Костыляй потихонечку по своим электроделам. Так и быть, выведу дядьку.

Вахромей вышел.

- Узбек? - спросил у меня инвалид.

- Нет.

- Тогда, проходи, дядька, садись.

Он указал на низенький стул напротив. Я сел, скрестив, явно лишние здесь ноги по-турецки.

- Меня Коляном зовут, - сказал инвалид, наливая себе новую рюмку водки. - Выпьешь?

Я кивнул и тоже назвал свое имя, но инвалид не обратил на это внимания.

- Ты, дядька, как к галлюцинациям относишься? - спросил он, когда мы выпили.

- Да нормально, - ответил я, закусывая бутербродом с колбасой. Я сильно проголодался и сейчас ел с удовольствием. От водки сразу стало хорошо и как-то все безразлично. За сегодняшний день мне не раз пришлось пережить стрессовые ситуации, и алкоголь сейчас пришелся как нельзя кстати.