Френдзона

- Вот же дерьмо. Детка, я сейчас...

Оргазм накрывает меня по полной. Я выгибаю спину, мои берда отрываются от кровати, а тело переполняет удовольствие. Сдавленный, надломленный крик слетает с моих уст, когда наслаждение растекается по моему животу и груди. Зрение затуманивается, а рука помогает освободиться последним каплям похоти и потребности, все так же сильно сжимая мой твердый член. И затем я падаю на мягкую постель, а мое сердце бьется так бешено, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди.

Иисусе.

На мгновение я забываю где нахожусь, просто лежу и дрожу, становясь таким слабым, как котенок. Облизывая пересохшие губы, я пытаюсь сориентироваться, комната кружится вокруг меня. И тут я наконец осознаю происходящее. Вот дерьмо. Айви. Я кончил так сильно, как никогда в своей жизни. А все благодаря разговору по телефону с Айви.

Паника ударяет меня, словно стрела, и я резко вскакиваю, хватая телефон, затерявшийся в смятых простынях. Мои уши горят, а сердце бешено колотится. Что сказать? Что она скажет в ответ?

Руки дрожат, когда я выдергиваю наушники и подношу телефон к уху.

- Айв... - мой голос срывается, и я откашливаюсь. - Айви? Ты... Ты...

Рот сам по себе закрывается. Потому что ее нет на другом конце. Она отключилась.

Глава 13

Я дома. Другими словами, торчу перед дверью дома Айви. Я стою тут слишком давно. Соседи скоро начнут интересоваться, какого хрена я здесь делаю. Черт, я сам не в курсе. Мне грозит отморозить яйца, но несмотря на это я все равно не могу постучать в дверь.

У нас был секс по телефону. Я почти что уверен в этом. И насколько все это кажется ебнутым на голову? Интересно, осознала ли она, что я мастурбировал на ее возбужденный голос? Или может Айви положила трубку до того, как я кончил? Я не уверен. И это сводит меня с ума.

Я нереально нервничаю и волнуюсь. Это словно фальстарт. Меня вот-вот отчитают за то, что пересек линию до свистка? Или тот факт, что Айви наслаждалась этим, снимает с меня все обвинения?

Потому что одно я знаю точно. Она тоже кончила в результате того разговора. Я четко слышал те слабые придушенные звуки, что она издавала. Словно она изо всех сил старалась вести себя тихо, но оргазм был таким сильным, что девушка попросту не смогла сдержаться. И ох, святые угодники, одна мысль об этом делает мой член твердым.

Знаю, когда она откроет дверь, я увижу ее лицо и не смогу удержаться и не прикоснуться к ней. Я не хочу больше сопротивляться этому притяжению. Я жажду погрузиться в Айви, окутать себя ее теплом и свежестью. Я хочу услышать те новые звуки снова и заставить ее потерять контроль, кричать мое имя.

Моя рука дрожит, когда поднимаю ее, чтобы наконец постучать. Костяшки ударяются о дверь, а мое сердце вторит их ритму, в такт Айви, Айви, Айви у меня в голове.

Я слышу приближающиеся шаги. Во рту пересыхает, пока жду. Мой член сейчас так напряжен, что упирается в джинсы, проявляя удивительную жажду. Я никогда не хотел кого-то так сильно. Никогда не ждал так долго.

Я почти что хнычу, когда дверь открывается. Но тут я вижу ее и сразу поникаю.

- Мак, - выдыхаю я. - Сладкая, ты выглядишь...

- Ужасно, - заканчивает она за меня, голосом, который похож на звуки умирающей лягушки. Бледная и уставшая, ее глаза отекли и покраснели, а с носа постоянно текут сопли. Она корчит несчастную рожицу и затем шмыгает. - Чувствую себя дерьмово.

Я ненавижу болезни. Быть рядом с больным человеком - доводит меня до безумия. Но сейчас я не колеблюсь. Делаю шаг в дом и притягиваю ее ближе.

Мое лицо болит буквально, словно кто-то использовал его в роли боксерской груши или станцевал на нем чечетку. Добавьте сюда тот факт, что моя голова напоминает по ощущениям шар для боулинга, раскачивающийся на моей слабой шее, и поймете, почему я хотела плакать, когда в дверь постучали, и мне пришлось топать к ней. Я знала, кто стучит, но не почувствовала себя неловко, когда встретилась с ним лицом к лицу и при этом выглядела, словно ходячий мертвец. По правде, я вообще не чувствую себя неловко рядом с ним. Не после того, что мы сказали друг другу во время нашего последнего разговора.

Приветливое выражение лица Грея увяло, как только он меня увидел. Но он не развернулся и не сбежал со всех ног, так что мне есть за что чувствовать к нему благодарность.

И сейчас он здесь, его большое, сильное тело дарит мне поддержку – в прямом смысле этого слова, потому что я могу только прислониться к нему и молиться, чтобы пульсирующая боль в голове утихла. Я вздыхаю. Он здесь. Меня не волнует наш секс по телефону. Или что-то еще, кроме того облегчения, что дарит мне его присутствие.

Его грудь вибрирует, когда Грей произносит:

- Ты реально выглядишь ужасно.

- Спасибо, - бормочу я, слишком замученным голосом, чтобы вложить в него какие-то эмоции. - Я и чувствую себя неважно, - сейчас мое лицо искривляется в жалобной гримасе.

Грей испускает смешок.

- Ага, я так и подумал, - он выглядит таким свеженьким, сексуальным и чрезмерно умным, когда прикладывает свою прохладную руку на мой лоб. - Иисусе, детка, ты горишь.

- Это потому что у меня лихорадка. И я попытаюсь игнорировать то, что ты назвал меня деткой. Я выгляжу так, словно мне нужны подгузники?

- А я то смотрю, ты довольно раздражительный пациент.

По крайней мере моя болезнь отлично защищает от неловкости после секса по телефону.

Грей пытается взять меня за руку и отвести в мою комнату, когда дымка у меня в голове окончательно развеивается. Тотчас я отшатываюсь так, чтобы он не мог ко мне прикоснуться.

- Что, черт возьми, ты делаешь? - говорю я и морщусь от боли в голове.

Он хмурится.

- А на что, твою мать, это похоже? Я отведу тебя в постель.

- О нет, не отведешь, - мои руки накрывают рот, что, вероятно, не поможет, но я не знаю, что еще поделать. Мои ладони приглушают слова, когда продолжаю кричать на Грея. - Убирайся, Грей. Ты не можешь быть здесь.

Он выглядит обиженным, его отрытое выражение лица искажается в гримасу, и я объясняюсь, потому что он, очевидно, все не так понял.

- Грей, ты не должен заболеть! Тебе нужно быть здоровым, чтобы играть, у вас на носу важная игра. Так что уходи сейчас же! - я машу рукой в сторону двери, пока второй прикрываю рот. - Пошел вон.

Он меня не слышит? Нет. Он смеется, словно я дебил.

- О, прошу, я никогда не болею. Я привит от гриппа.

Я закатываю глаза и фыркаю, что по-хорошему не стоит делать с забитым носом.

- И к тому же у меня иммунитет бога, - добавляет он.

- Блядь! Не говорит так! Быстро постучи по дереву, - я размахиваю руками. - Постучи о свою огромную, дубовую башку, - возмущаясь, я начинаю кашлять и почти что выкашливаю легкие.

Его брови сходятся на переносице, хмурясь.

- Успокойся, Мак. Ни за что на свете, я не оставлю тебя в подобном состоянии.

- Со мной все будет в порядке. Правда.

В его глазах отражается целая палитра скептицизма.

- Ага, но я не куплюсь на это. А сейчас прекрати спорить. Я буду заботливо относиться к твоей непослушной заднице, ладно?

- Прямо сейчас мне так хочется наплевать на тебя. Но к твоему счастью, я забочусь о твоей футбольной карьере слишком сильно, чтобы рискнуть и разбрызгать на тебя свои бациллы.

- Я тронут, - он поджимает губы, когда я нестойко покачиваюсь на ногах. - Черт, тебе не следовало вставать.

Его рука оборачиваются вокруг моей талии, тогда как вторая подхватывает меня под колени, и вот меня поднимают, все мои метр восемьдесят сантиметров. Так просто, словно я не тяжелее его сумки.

Поскольку этот спор утомил меня, я откидываю голову на его плечо и наслаждаюсь новым ощущением заботы.

- Только не ворчи, - говорю, когда он заносит меня в спальню. - Я должна была открыть дверь, - я бросаю на него язвительный взгляд, который Грей абсолютно игнорирует, просто откидывая простыни на моей кровати в сторону. Постель плывет перед глазами, мерцая будто оазис в море несчастья. Но мне так жарко, что фланелевая пижама, которую натянула, чтобы открыть дверь, душит меня. Сомневаясь, я бросаю на Грея сердитый взгляд. - Дальше я сама, - пол кренится.