Настоящее чудо в идеале (СИ)

– Я написал две докладных, – поправил Панкратов. – Одну генпрокурору, другую своему руководству. Какая из них произвела на вас впечатление?

Серенко вопросительно взглянул на Пекарского. Тот отозвался, словно бы неохотно:

– Неважно.

– Неважно, – повторил Серенко. – Важно другое. Мы увидели в вас опытного профессионала, независимого, умеющего отстаивать свою точку зрения. Отзывы о вашей службе подтвердили наши предположения.

Панкратов усмехнулся:

– Если вы спросите, люблю ли я комплименты, я скажу: да.

– Ассоциация «Русалко» так и останется на бумаге, если при ней не будут созданы серьезные службы, – продолжил Серенко. – Например, юридическая. И служба экономической разведки. К ее работе мы и хотели бы вас привлечь. Как вы отнесетесь к нашему предложению?

– Нужно подумать, – помедлив, отозвался Панкратов. – В чем будут заключаться мои обязанности?

– Обсудим позже, – вмешался в разговор Пекарский. – Какое впечатление произвела на вас конференция?

– Любопытно.

– Вы поняли, какая проблема волнует нас сейчас больше всего?

– Осетинская водка?

– Совершенно верно. – Пекарский подошел к бару, извлек из него бутылку и поставил на стол. – Вот такая.

Бутылка как бутылка. Винтовая пробка. Этикетка качественной полиграфии. Название: «Исток». Производитель: Ликероводочный завод «Исток», г. Беслан, Северная Осетия.

– Не скажешь, что паленка, – заметил Панкратов.

– Это не паленка, – подтвердил Пекарский. – Нормальная водка. Особенность ее в том, что она на пятнадцать рублей дешевле наших самых дешевых водок.

– И это главная проблема, – подхватил Серенко. – Экспансия осетинской водки практически парализует наших производителей. Никакая конкуренция с ней в низшем ценовом секторе невозможна. В докладе я уже сказал почему. В Осетии не платят налогов. Вообще никаких. По нашим данным, там работают двести двадцать ликероводочных заводов и цехов. А по официальным отчетам все они разливают минеральную воду. Такого количества минеральной воды нет во всех местных источниках вместе взятых.

– Почему Северная Осетия? – спросил Панкратов. – Почему не Чечня, не Ингушетия, не Дагестан?

– Ну, Чечне не до водки, – усмехнулся Пекарский. – Они воюют за независимость. А почему Северная Осетия? Это интересный вопрос. Объясните? – обратился он к Серенко.

– Попробую. Несколько причин. Во-первых, осетины оказались сообразительней русских. Когда у нас в пору антиалкогольной компании рушили заводы, в Осетии их консервировали и сохранили производственную базу. Во-вторых, осетинская вода – лучшая для производства водки…

– Вода имеете значение? – удивился Панкратов.

– Очень большое. Вам случалось пить немецкую водку?

– Пробовал. Наша лучше.

– А почему? Немцы делают свои шнапсы из дистиллированной воды. Настоящая же водка получается только из живой воды. В России мы тратим немалые деньги на ее подготовку, осетинская вода требует лишь очистки. Но самое главное: в Осетии нашлись инициативные люди, которые вовремя поняли, какую роль может сыграть водка. И они не ошиблись. Мы даже знаем их: это некто Алихан Хаджаев и его компаньон Тимур Русланов. Начинали они одни, сейчас в водочном бизнесе заняты десятки тысяч людей. Я недавно побывал во Владикавказе. По сравнению с тем, что видел всего года три назад: небо и земля. Города не узнать, везде стройки, на каждом углу рестораны, на улицах полно новых машин. И все это дала водка.

– Но если осетины не платят налогов в федеральный бюджет, значит платят своим, – заметил Панкратов. – Такой бизнес не может существовать без отката.

– Своим наверняка платят, – согласился Серенко. – Но на порядок меньше, чем отдают в казну наши производители.

– Есть Министерство по налогам и сборам. Разве это не их проблема?

– Она им не по зубам. Здесь – политика.

– Премьер Черномырдин встречался с президентом Галазовым, – объяснил Пекарский. – Потребовал навести порядок. Тот ответил: наведу, только потом не удивляйтесь, если Осетия окажет политическую поддержку Чечне. И Виктору Степановичу пришлось умыться.

– Блеф? – предположил Панкратов.

– Конечно, блеф. Но пуганый политик куста боится.

– Есть еще очень важный фактор, – добавил Серенко. – Географическое положение Осетии. Военно-грузинская дорога и транскавказская магистраль – единственные пути, которые связывают юг России с Грузией и Закавказьем…

– Вы хотите сказать, что осетины поставляют водку в Грузию?

– Нет. Это имеет значение в другом смысле. Вы знаете, что в России острый дефицит спирта. Не хватает спирта и в Осетии. Они закупают его на Украине. Хохлы гонят спирт из сахарной свеклы, он очень трудно поддается высокой очистке. Мы проводили анализы, почти все осетинские водки сделаны из украинского спирта.

– Что мешает нашим производителям покупать спирт на Украине?

– Высокие пошлины.

– Осетины не платят пошлин?

– Нет.

– Каким образом?

– Вот мы и подошли к основному. Есть несколько способов уйти от уплаты таможенных сборов. Один из них – груз оформляется на подставную фирму-однодневку. Когда спирт получен, фирма исчезает. Ищи-свищи. То, что этот способ незаконный, само собой. Но он еще и опасный. Некоторые попробовали, что получилось? А, Игорь Александрович? – обернулся Серенко к третьему собеседнику, молчаливо присутствовавшему при разговоре.

– И не говорите, – попросил тот. – Только чудом не сел. Как вспомню, так вздрогну.

– В Осетии нашли другой выход, – продолжал Серенко. – Спирт оформляется как транзит в Грузию. Если он действительно уходит в Грузию, пошлина не взимается. Если остается в России – плати. И вот что делают в Осетии. Во Владикавказе спирт растамаживают. По документам получается, что он перелит в автоцистерны и отправлен в Грузию. На самом же деле поступает на заводы и превращается в осетинскую водку.

– Но если вы все это знаете…

– В том-то и дело, что мы не знаем, а только предполагаем. Наши предположения строятся на неофициальных источниках, с этим в правительство не войдешь. Нам нужна совершенно точная, объективная информация.

– И в этом мы рассчитываем на вашу помощь, – вновь вмешался в разговор Пекарский.

– Не понял. Чем я могу вам помочь?

– Мы хотим, чтобы вы поехали в Киев, купили там пару цистерн спирта, доставили его во Владикавказ и прошли все процедуры на таможне.

– А что потом делать со спиртом?

– Продайте.

От неожиданности Панкратов даже засмеялся:

– Ну, знаете! Никогда не торговал спиртом. И вовсе не уверен, что из меня получится коммерсант. Даже уверен, что не получится. Будут у вас одни убытки.

– Это не имеет значения. Нам нужен ваш отчет. Он ляжет в основу нашего обращения в правительство, а ваш авторитет подтвердит достоверность информации.

– А что? – помедлив, проговорил Панкратов. – Необычно, но почему бы и нет?

Пекарский поднялся из кресла и не без торжественности пожал ему руку:

– Другого ответа мы от вас и не ждали.