Ментовский вояж. Везунчики

   Митинг, было, продолжился, и тут неожиданно раздались удары колокола. Как оказалось, отец Серафим воспринял появление солнца как знак небес, и помчался наверх звонить в колокол. Колокольный звон - это хорошо, но, к сожалению, при нём сложно напрягать голосовые связки, чтобы тебя услышал народ. Несколько мужиков поднялись наверх, чтобы успокоить излишне эмоционального батюшку, а я подошёл с Федосееву.

   - Роман Георгиевич, на шоссе в паре километров к востоку лежит вдребезги разбитая фура с продуктами, - произнёс я, после того, как поздоровался со стариком за руку. - Водитель фуры погиб, а вот продукты вскоре всем нам понадобятся. Надо бы организовать сбор и перевозку груза в посёлок.

   - Очень хорошо, Владимир Иванович, сейчас же распоряжусь и организую, - голубовато-зелёные глаза Федосеева прямо-таки засверкали от удовольствия, и вообще, старичок словно испускал какие-то флюиды энергии и непоседливости. - Семён! Семён, подойди сюда! Так, где Василий Никитин со своими сыновьями?

   Тут к нам пробилась какая-то бабка, и сразу же стала грузить нового главу совета проблемами с крышей и сараем. Я невольно прислушался, и вскоре выяснилось, что подземные толчки вызвали некоторые разрушения. Пострадали несколько старых и ветхих домов, в которых проживали одинокие старушки, а некая Матвеевна сломала ногу, когда на неё упала слега.

   Колокольный звон наконец-то прекратился, и стал слышен рёв мотора какого-то транспортного средства, несущегося на полной скорости. Спустя несколько секунд из-за поворота выскочил трактор, лихо остановился, не глуша мотор, а из его кабины выпрыгнул бородатый мужик с ошалевшими глазами.

   - Это Женька Чугунов, мой тёзка и одногодок, - присмотревшись, произнёс Антонов. - Похоже, что-то произошло.

   - Люди!!! Рясенка исчезла!!! Нет ни дороги, ни самого села!!! - завопил Чугунов, бросаясь через толпу к церкви. - Мир перевернулся!!! Люди!!!

   - Всё ясно. Женька вчера нажрался, а утром с бодуна поехал к соседям. Видать, халтура у него там нашлась, - участковый быстро выстроил логическую цепочку. - И не доехал...

   - Евгений Миронович, Вы соберёте тех, у кого есть оружие? - поинтересовался я, наблюдая за хватающимся за голову Чугуновым.

   - Да, товарищ майор. Через часик у правления соберутся все наши мужики с ружьями, - кивнул Антонов, и покосился на одного из охранников Еремеева. - Автоматов у нас не водится, но у кого что есть, как говорится. Карабины, дробовики.

   - Да хоть берданки с наганами, лишь бы побольше, - уточнил я. - Надо сделать объявление, чтобы народ тащил все оружие, что найдёт. Отныне власть не станет привлекает за нелегал, за самоделки, и за прочее. Наоборот, благодарить станем за каждый лишний ствол. А если мир вернётся обратно, и всё встанет на свои места, то я даю слово офицера, что мы ничего не видели, и ничего не знаем.

   - Мироныч, ты, давай, собирай мужиков, кто служил в армии, грамотных и надёжных, - услышав наш разговор, к нам подошёл Николай. - Я передам вам кое-какие излишки, отдам 'помповухи', СКС с оптикой.

   - СКС лучше себе оставь, снайпером будешь, - вмешался я. - А своих бойцов раздели на пару автоматчиков и водителя. В результате у нас будет три полноценных тройки бойцов.

   - Так точно, товарищ майор. Будет исполнено, - шутливым тоном отозвался мой бывший однополчанин. - Володя, да три тройки на всю округу - это капля в море. Это на пару 'блоков' и на маневренную группу. А нам надо минимум пять троек, и наблюдателей на колокольню... Во, кстати, у меня есть телескоп - подарили как-то на день варенья. Мироныч, а давай-ка, оформим штатным наблюдателем твоего старшего пацана. Ещё и рацию ему выделим.

   - Лучше я нам другого наблюдателя найду, - подумав, произнёс Антонов. - Есть у нас очень ответственная девушка, к матери на выходные приехала. Её и посадим на колокольню.

   - А что с медициной, с продовольственными запасами? Здесь хотя бы магазин имеется? - вступил в разговор капитан Ковалёв. - Надо бы где-то разместить транзитников, которые оказались на шоссе вместе с нами.

   - Да, это важно. Миша, именно этим мы сейчас и займёмся - знакомством с людьми и конфискацией груза, - вспомнив про рефрижератор и его водителя, оживился я. - Евгений Миронович, тебе дополнительное задание: кинь клич, пусть поселковые разместят автомобилистов по хатам.

   - Может, их лучше в школу? - внёс предложение участковый.

   - Нет, школа, быть может, понадобится для чего-то другого, - какое-то странное предчувствие никак не отпускало меня. - Разместим автомобилистов у местных.

   - Кстати, про магазин. Могу обрадовать товарища капитана - в Данилово есть два магазина, и оба они принадлежат мне, - засмеялся Еремеев. - Что, Мироныч, не знал, что я Таньку спонсирую? Она баба хорошая, вот я и отсыпал деньжат вдове. Жить-то ей как-то надо, с двумя-то детьми на руках.

   - Не знал, Николай Павлович, удивил ты меня, - оказывается, и Антонов может чего-то не знать. - Эээ... А как же теперь быть с деньгами? Отменить их, или как?

   - А разве есть какие-то иные варианты, товарищ старший лейтенант? - вкрадчивым голосом спросил мой напарник. - С этого момента наступает коммунизм - с каждого по способностям, и каждому по потребностям.

   - Смотри, Миша, вот, как соляра выйдет, запрягут нас, и будем мы с тобой заместо лошадок окучивать картошку, - я шутливо погрозил пальцем Ковалёву, и повернулся к своим. - Так, бойцы, идите знакомиться с автомобилистами - с теми, кто оказался в посёлке транзитом, как и мы с вами... А мы, Евгений Миронович, поговорим с твоим тёзкой и одногодком. Информация не бывает лишней.

   Из разговора с Чугуновым выяснилось, что расположенная северо-западнее Данилово деревня Рясенка исчезла, словно её и не было. Тракторист, как это верно подметил участковый, вчера вечером откушал водочки, но с утра поехал поработать к соседям. Проехал около четырёх километров, и едва не лишился рассудка. Просёлок резко оборвался в прямом смысле этого слова, упёршись в невиданный в этих местах лес. Высоченные деревья, цветущий кустарник, густая трава. Чугунов клялся и божился, что виденная им растительность не имеет ничего общего с нашей, с российской. Никаких животных и птиц он не заметил, а на насекомых даже не подумал обратить внимания. Кому они вообще нужны, жуки и муравьи всякие?

   Узнав от людей, что произошло на самом деле, тракторист поначалу впал в ступор, потом стал, было, буйствовать, не веря сказанному. Пришлось мужика сбить с ног подсечкой, надеть на него наручники, и отвести на колокольню, чтобы своими глазами увидел округу посёлка. Затем сердобольные бабки налили бедняге грамм семьсот самогона, и повели под руки к ближайшим родственникам - проспаться. Федосеев временно конфисковал трактор, чтобы Женька не натворил делов, если, вдруг, проснётся раньше времени.

   Тем временем мы занимались товарищами по несчастью. На момент катаклизма на шоссе у Данилово оказались три фуры, шедшие из Питера, пять легковушек, злополучный фургон-камикадзе, и уже хорошо знакомый нам рефрижератор. Ну, ещё плюс мы, и та вдребезги разбившаяся фура с продуктами. Итого дюжина машин и более двух десятков человек, мужчин и женщин.

   - Соловьёв Владимир Андреевич, - вслух произнёс я, глянув в паспорт водителя рефрижератора. Да, получилось, что он мой тёзка. - Вы в армии где и кем служили, а, Владимир Андреевич?

   - Служил в ВДВ, исполнял интернациональный долг на югах, за речкой, - с едва заметной грустью ответил Соловьёв. - Военная специальность - пулемётчик.

   - А где научились так хорошо водить? - поинтересовался я, возвращая мужику паспорт.

   - И до армии и после неё увлекался гонками, одно время даже подрабатывал каскадёром на 'Мосфильме', - ответил водитель. - Что, командир, не веришь?

   - Почему? Верю. Проверить, конечно, не могу, но верю, - улыбнулся я. - Что везёшь, Владимир Андреевич?

   - Мясо, говядину. И уже, похоже, не довезу, - невесело усмехнулся Соловьёв. - Машину, как понимаю, ты конфискуешь, да, майор?